Нежные сумерки - Филлипс Жаклин. Страница 29

Дороти не заметила, как очутилась у ворот зоопарка Бэттерси. Первое, что она увидела, войдя в них, был небольшой кенгуру, пристально глядящий на нее сквозь прутья вольера. Молодая мама стояла возле клетки, держа за руку свою дочурку, и объясняла ей, что это за странное животное и откуда оно родом.

— А что такое Австралия? — спросила девочка.

— Это такая страна, очень-очень далеко отсюда.

Страна, залитая режущим глаза светом, где царят тишина и спокойствие, а горизонты пустынны и бескрайни. Никогда еще, казалось, она не была так далеко!

Дороти сочувственно взглянула на кенгуру, заточенного за прутьями ограды, и пошла дальше по направлению к озеру. Время было обеденное, и офисные служащие, лежа по старой традиции прямо на траве, читали газеты и ели сэндвичи, не обращая внимания на разгуливающих тут же голубей.

Дороти опустилась без сил на одну из свободных скамеек на берегу. Серая белка принялась описывать круги вокруг нее, то и дело останавливаясь, чтобы посмотреть, не заметила ли девушка ее старания и не собирается ли угостить чем-нибудь. Однако Дороти не замечала зверька, она смотрела на озеро, вспоминая тихую гладь протоки, где вместо уток и голубей были попугайчики и пеликаны, а вместо аккуратно подстриженной травы под ногами — только кусочки сухой эвкалиптовой коры.

Одиночество и тоска снова подступили к ней, и слезы потекли по ее лицу. Дороти пыталась вытереть их, но они тут же появлялись снова, и какой-то прохожий выбрал именно этот момент, чтобы подойти и присесть на скамейку рядом с ней.

Отвернувшись в сторону, Дороти полезла в карман за салфеткой, и тут же перед ее глазами возник платочек.

— Вот, возьми, — произнес голос Гатри.

Дороти застыла. Было ли это лишь плодом ее воображения, или она правда услышала его голос? Медленно, очень медленно она повернула голову.

Гатри сидел возле нее на скамейке с платком в руке. Шляпы на нем не было: но если не считать этого, ничто в его облике не изменилось: все те же глаза, рот, спокойные мужественные черты лица. Дороти потерла глаза руками, но и после этого Гатри по-прежнему сидел на скамейке, пристально вглядываясь в ее лицо.

— Как ты здесь очутился? — прошептала она, все еще не в силах поверить, что перед ней не призрак.

— Когда я подходил к твоему дому, ты пулей вылетела из него, и я пошел за тобой, — объяснил Гатри. — Судя по твоему виду, тебе было не до разговоров, и к тому же я подумал, что улица — не самое лучшее место для нашей беседы.

— Понятно, — сказала Дороти, несмотря на то что все происходящее никак не могло уложиться в ее голове.

Сколько ночей пролежала она без сна, мечтая о том, что скажет ему при встрече, однако сейчас все слова куда-то улетучились, и она могла лишь сидеть и безмолвно глазеть на него, пытаясь убедить себя, что не грезит.

— На. — Он снова протянул Дороти платок, и теперь она взяла его и механически стерла слезы с лица. — Почему ты плачешь? Тебя не взяли?

— Куда не взяли?

— Ну, на ту главную роль, которую ты так хотела получить.

— Не было никакой главной роли, — тихо проговорила она и скорее почувствовала, чем увидела, с каким облегчением Гатри встретил этот ее ответ.

— То есть это был просто предлог, чтобы уехать?

Дороти кивнула.

Белка попыталась повторить свой фокус с Гатри, но так же безуспешно.

— Почему ты приехал? — внезапно взорвалась Дороти, повернувшись к нему. — Ведь ты получил то, о чем все время мечтал?

— Нет. — Гатри покачал головой. — Еще нет.

— Ну, можешь не беспокоиться, мне пришло сегодня письмо от нотариуса. — Она вытащила из кармана смятый конверт и протянула ему. — Вот, прочти, если не веришь. Трансфер завершен, так что теперь вся Биндабурра твоя.

— Я знаю, — сказал Гатри, даже не взглянув на письмо. — Я звонил в их контору сегодня утром.

— О, понимаю, никак не мог дождаться!

— Да, — произнес он. — Не мог, и знаешь почему?

— Могу догадаться, — горько ответила Дороти.

— Нет, не потому, почему ты подумала, — тихо проговорил Гатри. — Хочешь узнать истинную причину, по которой мне так не терпелось узнать, что Биндабурра целиком принадлежит мне?

— Ну? — Дороти снова промокнула платком глаза. — И почему же?

— Потому что я знал, что, пока она не станет моей, ты никогда не поверишь, что ты — то, о чем я действительно мечтал все это время.

Воцарилась долгая тишина, Дороти опустила платок.

— Повтори-ка, пожалуйста, еще раз, — прошептала она.

— Мне не нужна Биндабурра, если там не будет тебя, Дороти, — мягко произнес Гатри. — Мне не нужна твоя собственность. Все, что я хотел, — это чтобы ты осталась со мной.

В глазах девушки загорелся потаенный огонь.

— Ты действительно любишь меня? — спросила она с надеждой, и он погладил рукой ее волосы.

— Дороти, как ты могла сомневаться в этом? — произнес он, затем притянул ее к себе и подарил ей долгий поцелуй. Дороти была потрясена: наслаждение, такое же острое, как и недавняя боль, охватило ее, когда губы ее смогли наконец коснуться его губ, а отчаяние и горечь сменились счастьем и покоем.

Белка оставила свои попытки получить лакомый кусочек и направилась к двум клеркам на соседней скамейке, бросающим завистливые взгляды на влюбленных.

— Теперь ты веришь, что я люблю тебя? — прошептал Гатри.

— О да, — вздохнула Дороти, целуя его шею.

— А ты не хочешь сказать, что тоже любишь меня?

— Да ты это и так знаешь!

— Как я могу это знать, когда ты сказала мне, что собираешься вернуться домой, чтобы снова стать актрисой? — не без основания заметил он.

— О, Гатри, простишь ли ты меня когда-нибудь за то, что я вела себя так глупо? — прошептала Дороти, уткнувшись лицом в его грудь. — Я совсем запуталась. Когда я нашла то письмо дяде Стиву от нотариуса, я не знала, что думать. Я не могла жить с мыслью, что это правда. Я и понятия не имела, что у дяди были и другие компаньоны, кроме тебя.

— А разве Шейла не говорила тебе о своем отце? — произнес Гатри, стараясь придать голосу как можно больше строгости, в то время как руки его еще крепче обняли девушку.

— Говорила, и я так обрадовалась тому, что, может быть, это был он, но она тут же, начала рассказывать, что единственное, что тебя интересует, — это Биндабурра, и я стала вспоминать некоторые твои слова… — Дороти замолкла. Сейчас снова в его объятиях она не могла поверить, что когда-то сомневалась в его любви. — А ты только осложнил все в тот вечер, не обращая на меня никакого внимания и флиртуя с женщинами, которые так и вешались на тебя, — добавила она извиняющимся тоном.

— Ну если уж мы будем говорить о том, кто флиртовал весь вечер…

— Я просто хотела, чтобы ты заметил меня, — опустив глаза, призналась Дороти, поглаживая пальцами его ладонь. — Я хотела, чтобы ты увез меня оттуда и убедил, что любишь меня, но ты, казалось, не замечал меня. Тогда я и подумала, что Шейла, должно быть, права.

— Я просто ревновал тебя, — сказал Гатри. — Ты так странно вела себя весь вечер, что я подумал, что тебе начала надоедать Биндабурра, и ты заскучала по той жизни, которую вела в Лондоне. Так что я не удивился, когда услышал, что ты хочешь уехать домой. Ну а потом, когда ты обвинила меня в том, что я запугивал Стива… мне показалось, что я сам хочу, чтобы ты уехала.

— Прости меня, — проговорила Дороти убитым голосом. — Мне следовало верить тебе, но мысль о том, что кто-то хотел причинить зло дяде Стиву, не давала мне покоя. Так это был отец Шейлы?

— Нет, Бен Джефри был честным человеком. Он ничем не досаждал Стиву, но когда Шейла вышла замуж, ему пришлось продать свою долю Бобу. А ее рассказ о том, что я хотел жениться на ней только из-за Биндабурры, — чистой воды выдумка. Безусловно, она знала, как я мечтаю вернуть себе имение, но об этом знали все в округе. Стив и мой отец не разговаривали друг с другом, и поэтому, когда настали трудные времена, он принял предложение Бена купить у него половину собственности, но вскоре пожалел об этом. С отцом Шейлы он уживался, но вот когда собственностью завладел Боб, тогда-то и начались неприятности. Боб вбил себе в голову, что он найдет в Биндабурре нефть. Его не интересовали инвестиции в землю, он хотел эксплуатировать ее и не мог стерпеть, что Стив стоит у него на пути. Конечно, твой дядя мог постоять за себя, но он становился уже старым, и постоянные споры выматывали его. Это была одна из причин, по которым он поехал в Англию. Биндабурра стала не такой, как прежде, и, мне кажется, он подумывал о том, чтобы сдаться. Но твои слова заставили его вернуться домой и продолжить борьбу. Дороти подскочила в изумлении.