Виньетка (Влюбленный повеса) - Кинг Валери. Страница 18
Миссис Ньюстед кокетливо улыбнулась Торпу, полковнику Даффилду и, наконец, лорду Сомеркоуту. Под смех всей компании она шутливо прикрыла глаза рукой, пародируя бедную Генриетту. Не смеялись только Джейн и леди Сомеркоут. Выбрав карточку, миссис Ньюстед передала ее хозяйке дома, и та с трудом сохранила спокойствие, прочитав на ней имя своего мужа.
Джейн не отрываясь смотрела на лицо графа и не могла не заметить его радости. Он горделиво поправил крашеные локоны и влюблено посмотрел на свою партнершу.
— Надеюсь, что не разочарую вас, — самоуверенно заявила миссис Ньюстед, отвешивая ему поклон.
— Вы не можете разочаровать никого и никогда, мадам! — воскликнул граф. — Я уверен, что наша виньетка будет самой лучшей!
Миссис Ньюстед была явно не прочь продолжить обмен любезностями, но ее поспешно перебила леди Сомеркоут:
— Миссис Амбергейт, будьте любезны, ваш выбор!
Только сейчас, подойдя к столу, Джейн поняла, какая опасность ей грозит: осталось трое возможных партнеров, и один из них — Торп! Для подготовки спектакля необходимо уединение, а именно уединения с Торпом ей сейчас хотелось меньше всего. Джейн посмотрела на карточки, и сердце ее забилось. Один шанс из трех! Спасение или гибель! Что ей выпадет?
Она попросила леди Сомеркоут еще раз перемешать карточки, затем, отвернувшись, погрузила руку в кубок и вынула карточку.
— Лорд Торп! — объявила леди Сомеркоут.
Джейн пришлось собрать все свои силы, чтобы не позволить охватившим ее чувствам вырваться наружу. Торп стоял за спинами у всех, возле камина из белого камня. Джейн повернулась и вежливо поклонилась ему. Пользуясь тем, что его никто не видит, он в ответ подмигнул ей.
Мошенник!
Негодяй!
Джейн быстро вернулась на свое место, а леди Сомеркоут тем временем пригласила к столу миссис Улльстри. Ее жребий пал на полковника Даффилда, чему она была искренне рада.
— Я обожаю своего супруга. — Она ласково улыбнулась мужу. — Но мы слишком много времени проводим вместе, чтобы у нас хватило сил на изображение семейных радостей или печалей.
Мистер Улльстри был сама доброта, — так что никто не удивился, когда он встал и запечатлел на щеке супруги нежный поцелуй.
Леди Сомеркоут вынула последнюю карточку и сказала:
— К моей великой радости, вы — мой партнер, мистер Улльстри.
— И к моей, миледи, — с достоинством ответил он.
Каждая пара получила кипу бумаги, чернильницы и перья. Нужно было в течение часа придумать сюжет и рассказать остальным его суть, чтобы избежать возможных повторений. Основная же работа над предстоящим спектаклем должна была продолжаться несколько дней.
Джейн с Торпом отправили в оружейную, и она подумала, что эта комната как нельзя лучше соответствует их отношениям. В центре комнаты находился инкрустированный стол, на котором стоял тяжелый, усыпанный шипами стальной шар на резной деревянной подставке. Джейн положила на стол листы бумаги, а Торп разместил все остальное: серебряный поднос, перья и граненую чернильницу.
— Все готово, — сказал он, обводя взглядом старинное оружие, развешанное по стенам. Предлагаю такой сюжет: любовь — это вечная борьба. Мужчина борется с женщиной за то, чтобы…
— По-моему, гораздо интереснее, когда женщина борется с мужчиной, — перебила Джейн. — Но в любом случае нужно все хорошенько обдумать.
Джейн подошла к камину. Это был настоящий древний очаг, сложенный из камня, гораздо более темного, чем в гостиной. В камине ярко горело аккуратно распиленное бревно.
— Взгляните, — сказала она. — Интересно, почему этот камень такой темный?
Торп подошел и стал рядом с ней:
— Очевидно, это остатки старого замка, который перестраивал еще отец лорда Сомеркоута.
— Как же он потемнел от времени и огня! Наверное, этому очагу очень много лет…
— Думаю, не больше, чем этим пикам и мечам. — Торп еще раз оглядел комнату, за окном которой был виден кусочек сада и — в отдалении — тисовый лабиринт. — Вот хотя бы эта булава или вон тот двуручный меч — они вполне могли видеть крестоносцев…
— Или войну Алой и Белой Розы, — предположила Джейн.
Торп придвинулся к ней еще ближе:
— Герцога Нормандского, переплывающего Ла-Манш!
Джейн с улыбкой посмотрела на него:
— Ну разве мы не романтичная пара? Восстанавливаем предметы и события по мечам и камням.
Эти слова вырвались у Джейн случайно. Она сразу пожалела о них, но было поздно.
— Мы действительно можем стать прекрасной парой, — с готовностью подтвердил Торп, быстро обнимая ее за талию. — Вы потрясающе выглядите сегодня, Джейн. Фредди что-то говорил о Юноне, но он ошибается. Самая царственная богиня — Афродита, и вы…
— Пожалуйста, Торп! — Джейн уперлась рукой ему в грудь, испугавшись, что сейчас он поцелует ее. — У нас меньше часа на то, чтобы придумать нечто по-настоящему стоящее. А если вы приметесь целовать меня…
— Если начну, то не остановлюсь, это уж точно, — прошептал он, наклоняясь.
Но Джейн проворно нагнулась и ловко выскользнула из-под его руки. Торп засмеялся и легко поймал ее снова, на сей раз ухватив за талию обеими руками. Они оказались лицом к лицу. Джейн схватила его за руки, и ей вдруг почему-то стало весело. Торп обнимал ее так крепко, что у Джейн потемнело в глазах. Ей пришлось собрать все силы, чтобы не поддаться соблазну.
— Не надо! — шепнула она. — Вы совсем забыли о виньетке…
Торп улыбнулся, глядя ей в глаза.
— Вы ошибаетесь, моя дорогая, — так же шепотом ответил он. — Как раз о виньетке я не забыл.
Джейн внезапно вспомнила, как Торп в начале лета говорил, что их отношения похожи на виньетку — всего лишь быстрый язычок пламени, — и с силой оттолкнула его руки.
— Почему бы нам не начать виньетку со слов, которые вы сказали мне не так давно? Помните? Что-то вроде: «Три акта и фарс в конце — незавидный удел большинства любовных связей. А наш роман…»
— Напоминает виньетку, — закончил за нее Торп, и улыбка осветила его лицо. — Вы правы. Можно начать с этого.
Он быстро сел к столу, поднял крышку чернильницы и начал писать. Джейн некоторое время задумчиво смотрела в окно, потом негромко произнесла:
— Общий смысл мне видится так: мужчина и женщина не могут понять друг друга, потому что хотят от жизни разного. Для мужчины главное — удовлетворить свою страсть, тогда как женщина…
Опершись одной рукой о столешницу, Торп продолжал писать. Затем, слегка нахмурясь, спросил:
— Тогда как женщина хотела бы иметь мужа и детей?
— Совершенно верно. — Джейн до боли сжала руки.
В комнате вдруг стало очень тихо. Торп задумчиво глядел на лежащий перед ним шар, перо застыло в его руке. Казалось, он размышляет о чем-то, и Джейн очень хотелось знать — о чем.
Наконец Торп отложил в сторону перо и посмотрел на нее.
— Я обещаю, что больше не дотронусь до вас, пока вы сами об этом не попросите, — медленно произнес он.
Его слова окатили Джейн, словно теплая речная волна. Она была тронута, очень тронута! Ей показалось, будто он отдал ей свою шпагу, сдавшись на милость победителя.
— Спасибо, — шепнула она. — Это лучшее из всего, что вы до сих пор сделали для меня. Торп, я хочу, чтобы вы поняли одну вещь. Я очень ценю вас; что скрывать — мне хотелось бы принадлежать вам. Но стоит мне подумать о том, что последует за нашей близостью… Торп, я не могу стать вашей любовницей! Все это быстро кончится и что потом? Завлечь в свою постель нового мужчину? А затем еще одного, и еще одного, и еще… Я не хочу этого. Но знайте, я очень благодарна вам за ваши слова. Вы поступили не просто как джентльмен, вы поступили как друг…
Торп вдруг поднял руку.
— Вы не дали мне закончить, — резко произнес он. — У меня есть условие.
На этот раз Джейн показалось, что ее окатили холодной водой. Насколько она минуту назад была уверена в его искренности, настолько сейчас была уверена в невыполнимости его условия.