Меня зовут Алика, и я – Темная Ведьма (СИ) - Дроздова Александра. Страница 30

Но мне спокойней не становилось, и в такт эмоциям мои волосы змеями плавно скользили по рукам и спине, мешая сидящему сзади Гиуру. Хорошо, что в рот к нему не лезли, иначе меня ссадили и заставили бы иди пешком.

На ночлег мы остановились даже раньше, чем я ожидала. Или, возможно, это сказывалось эмоциональное напряжение. Солнце этого мира еще не зашло за линию горизонта, а лагерь был уже частично подготовлен.

Не думала я, что жителям Вечного Леса свойственна излишняя гостеприимность. Наверное, оборудовали и подготовили очередное подконтрольное место для путников.

Однако, удобно. Специально выложенное место для костра только и ждет огонька. Скрытая от дождя небольшая поленница, лавочки, выращенные из дерева. Способ был созвучен с моим недавним опытом. Только приложение силы и сама сила были отличны от моей темной сути.

Совсем недалеко был возведен чуть ли не полноценный дом из сплетенных между собой невысоких молодых деревьев. В нем даже небольшие вытянутые окошки имелись, а крыша выполнена из густой листвы. Внутри, правда, кроме шелковистого травяного покрова ничего не было. Но и этого было больше, чем достаточно.

И я была благодарна лесным жителям за заботу, которая несла определенную выгоду для них самих. В таком жилище будут сниться прекрасные сны. Действительно, подобное творение было исключительным по всем свойствам природной силы. Такого дара в своем мире мне встречать и чувствовать не доводилось.

Лияр покровительственно оставил это место для ночлега за мной и Соней. А служители ордена единодушно решили спать на спальных дерюгах под кронами деревьев, не рискуя устанавливать шатер в чужих владеньях.

Даже после сытного ужина мое беспокойство не исчезло. Я была несказанно рада, когда Лияр без слов протянул мне палочку и дал возможность обновить защиту на себе и на дочери. И как только последняя чешуйка впиталась в кожу, я негромко сказала:

– Спасибо.

– Ты снова сама не своя. Стоило дать тебе твой проводник, чтобы ты смогла разобраться со здоровьем, – заметил беловолосый командир.

– Мне действительно не по себе, но не могу понять в чем дело, – обняв себя за плечи произнесла я. Не буду же я вечно обижаться и игнорировать Лияра за его грубость. Он имел право думать обо мне, как ему угодно. Я за себя ответ держала сама, и в вопросах верности тоже. Мне не за что стыдиться. «И да, стоило дать мне мою палочку еще вчера.» – подумала я, а вслух произнесла:

– А ты не можешь исцелить меня? Ты же светлый?

Лияр виновато покачал головой и ответил:

– Не могу. Навыки потеряны, а экспериментировать не стоит, могут быть необратимые последствия.

На эксперименты я бы и не согласилась. Остаться с искривленным сознанием или вовсе без ума мне не хотелось. Честно говоря, другого ответа от командира я и не ожидала.

Кивнула в знак того, что поняла, и решила упомянуть о своей разыгравшейся тревоге, которая была основной причиной моего состояния.

– Неспокойно мне, Лияр. – сказала я и подняла взгляд, чтобы увидеть уверенность в глазах цвета янтаря. Так и есть. Полная и абсолютная безмятежность.

– Тебе не о чем переживать. Мы в полной безопасности, пока не вредим Лесу и его жителям. И поверь мне, Харн в состоянии позаботиться о себе. За него можешь не волноваться.

– Так-то оно так, – еле слышно проговорила я, обеспокоенно вздохнув.

– Отдыхай. Дорога вымотала тебя, а с новыми силами и вернется равновесие. А я немного помогу. – попытался успокоить меня Лияр.

Вместе с этими словами его ладонь засветилась теплым и нежным светом, и этой же рукой он провел по моей голове, еле уловимое тепло пробежалось от макушки до самых пальчиков на ногах, облегчая мое состояние и вызывая сонливость. Успокоил.

Я криво улыбнулась командиру и, прошептав слова благодарности, скрылась в выращенном жителями Вечного Леса хижине, где на ворованном матрасе уже уютно устроилась Соня. Я успела его бросить в наше ночное убежище до того, как установила защитный слой из темной силы.

Лучше бы Лияр позволил попробовать разобраться со своим здоровьем, а не конвоировал мою палочку себе. Я уместилась рядом с доченькой, приобняла и изо всех сил пыталась уснуть. Под конец моих мучений я все же провалилась в глубокий, но муторный сон.

…Харн…

…В сумерках посреди степной равнины двое всадников на лошадях с галопа перешли на рысь, а затем и вовсе остановились совсем недалеко от горного утеса, где гнездилась стая омо. После недлительного ожидания они, сделав шаг, в раз исчезли. Единственный свидетель, скрытый ото всех «слезами василиска», успел воспользоваться (очень даже ожидаемой) удачей и проскочил вслед за двумя наездниками…

…Мелина…

…Ее глаза в ночной темени горели, как две свечи от перевозбуждения. Она сменила Гиура, настала ее очередь позволить сослуживцам отдохнуть. Присев у еле тлеющего костра, она затихла, тщательно прислушиваясь к дыханию Лияра и Гиура.

Сегодня должно свершиться правосудие от ее рук, если уж у мужчин не хватало на это воли и веры в Пресветлого. Под блеском золотой маски пряталась довольная и безумная улыбка.

Когда неровное дыхание Гиура превратилось в равномерное еле слышное сопение, Мелина очень медленно поднялась на стройные ноги и направилась к древесному шатру, где спали ненавистное ей порождение темного дара и ее отпрыск.

Ослепленная своим триумфом женщина с чарующей белой косой не заметила, как ветки качались без ветра и как среди них ярко сверкали зеленые глаза, преследуя подозрительную дозорную.

Бесшумно Мелина прокралась внутрь лесного прибежища и замерла, прислушиваясь. Желтые глаза в ночной тьме излучали злорадство и предвкушение, совершенно неуместное наслаждение и капельку помешательства. Долгим и растянутым движением Мелина достала кинжал, который всегда покоился за поясом.

Совершив несколько шагов вперед, она очутилась у лежанки. На ней открыто и беззащитно лежала темная на спине, подложив одну руку под голову, другой рукой она обнимала девочку, та свернулась клубком у самого бока матери.

Мелину ничуть не растрогала представшая картина, она незамедлительно замахнулась и нанесла удар прямо в сердце женщине, которая до сих пор несправедливо топтала землю, а не гнила в ней.

Только кинжал коснулся груди коснулся, как несостоявшаяся жертва мгновенно покрылась черной змеиной чешуей, сотканной из самой темной ночи. Мелина встретила небывалое по силе сопротивление, хотя, казалось, лезвие должно было войти в податливую плоть словно в масло. Оружие будто бы врезалось в гранитную плиту и не сдвинулось глубже ни на миллиметр, даже кожу не оцарапало.

Алика, секунду назад приговоренная к смерти, неожиданно открыла свои глаза.

– Темное порождение, даже умереть не можешь, как все… – запальчиво произнесла светлая.

Тогда Мелина схватила Алику за волосы, хоть та и сопротивлялась, изо всех сил брыкалась и вырывалась. Но темная ведьма не шла ни в какое сравнение с опытным воином – служителем ордена. Змееподобные волосы оплетали и сдавливали руки и шею, метались перед глазами и пытались пробраться под золотую маску. Темный дар рвался из груди, пытаясь помочь своему носителю и без проводника, но пока безрезультатно.

Мелина сочла, что сила дара сосредоточена именно в волосах. Одним взмахом руки она отсекла длинные волосы темному, покрытому черной чешуей, «чудовищу», раз убить одним ударом у нее не получилось. Раздался душераздирающий детский крик. Это была последняя капля, темный дар прорвался на волю.

Вокруг резко потемнело. Глаза Алики заволокло абсолютной непроницаемой черной глубиной. Совместно с черной чешуей и зловещим выражением лица, темная одаренная выглядела обещающе смертельно.

Мелина испытала настоящий страх, да такой мощи, что ее колени дрогнули от внезапной слабости. Последний раз она чувствовала такой всепоглощающий испуг в далеком прошлом. Но сдаваться самая точная из боевой четверки не собиралась. Замах и повторная попытка нанести урон, но что-то не дало совершить маневр.