Духовный мир преподобного Исаака Сирина - Алфеев Иларион. Страница 67

Границей между земной жизнью и жизнью будущего века является смерть. Согласно Исааку, смерть есть та благословенная суббота, когда человеческое естество обретает покой накануне своего воскресения:

Шесть дней совершаются в делании жизни хранением заповедей, седьмой день весь проводится во гробе, а восьмой — в исходе из гроба… Истинная и несравненная суббота есть гроб, показывающий и означающий совершенное упокоение от тягости страстей и от противного покою делания. Там субботствует человеческое естество — и душа и тело [1017].

Понимание субботы как символа смерти весьма традиционно: оно встречается как в патристической литературе, так и в литургических текстах. Не менее традиционной является идея восьмого дня как символа воскресения. Согласно Исааку, воскресение мертвых в будущем веке также символизируется воскресением тела от греха в настоящей жизни:

Истинное воскресение тела — это когда оно неизреченным образом преобразуется в то будущее состояние, по обнажении от всякой плотской нечистоты… Таинственное же воскресение тела — это когда воскресает оно от всякого греха, с котором было сопряжено в земной жизни, и отдается превосходному служению [1018].

О воскресении тела Исаак говорит в «Главах о знании», подчеркивая, что вера в воскресение является источником надежды для христиан и увещевая своих читателей не бояться смерти, которая есть не более чем кратковременный сон по сравнению с вечностью:

Не скорби по поводу схождения твоего в безмолвие могилы, о, смертный… Как прекрасен твой состав [1019] и как прискорбно разложение! Но не будь поражен скорбью, ибо ты будешь снова облечен [1020], пламенея огнем и Духом и нося в нем [1021] точный образ его Создателя. Пусть не тревожат тебя сомнения относительно величия этой надежды, ибо Павел утешает тебя по этому поводу: Он униженное тело наше преобразит и сделает сообразным славному телу Своему [1022]. Не огорчайся, что много лет пребудем мы в этом тлении смерти под землей, пока не наступит конец мира. Смерть не тяжела для нас, ибо продолжительность нашего сна во гробе подобна сну в течение одной ночи. Ибо вот, премудрый Создатель сделал даже смерть легкой, чтобы мы вовсе не ощущали ее тяжесть. Пока мы не прошли через нее [1023], она тяжела для нас, но после смерти мы не почувствуем никакого ощущения тления или разложения нашего состава, но, словно после сна в течение одной ночи мы пробудимся в тот день, как будто мы с вечера легли спать, а теперь проснулись. Столь легким будет для нас долгий сон в могиле и продолжительность лет, проведенных в ней [1024].

Что касается Страшного Суда, то он представляется Исааку моментом встречи человека не только с Богом, но и с теми людьми, с которыми его связала земная жизнь. Приговор будет означать либо вхождение человека в Царство Христа вместе с праведниками, либо отлучение от них. Однако этот приговор будет не чем иным, как констатацией того состояния, которого человек достиг в земной жизни. Тот, кого греховная жизнь отлучила здесь от его собственных друзей, окажется и там разлученным с ними:

Горе тому монаху, который нарушает обет свой и, попирая совесть свою, подает руку диаволу… С каким лицом предстанет он Судии, когда, достигнув чистоты, друзья его встретят друг друга — те самые, с которыми разлучившись в пути своем, пошел он стезею погибели?.. И страшнее всего то, что, как здесь он разлучился с ними в пути своем, так разлучит его с ними Христос в тот день, когда светлое облако понесет на поверхности своей тела, сияющие чистотою, и поставит их во вратах небесных [1025].

Жизнь будущего века, по Исааку, является «постоянным и неизреченным покоем в Боге» [1026]. Эта жизнь «не имеет конца или изменения» [1027]. Телесная активность там заменяется умственной деятельностью, которая есть «усладительный взгляд и нерассеянное видение» [1028]. Ум человека будет занят созерцанием красоты Божией в состоянии непрестанного изумления:

…Естество человеческое не перестанет там удивляться Богу, вовсе не имея никакого помышления о тварях… А так как всякая красота твари в будущем обновлении ниже красоты Божией, то как может ум созерцанием своим отойти от красоты Божией? [1029]

В будущем веке исчезнет иерархический строй мироздания, согласно которому божественные откровения передаются от Бога высшим чинам ангелов и через их посредство — низшим чинам и человеку.

… В будущем веке упразднится такой порядок, потому что не один от другого будет принимать тогда откровение славы Божией, к прославлению и веселию души своей, но каждому, по мере сил его, будет дано от Господа непосредственно то, что причитается ему по мере подвигов его и по достоинству; и не от другого, как здесь, принимает он дар. Ибо там нет ни учащего, ни учащегося, ни имеющего нужду в восполнении недостатка его другим. Там один Даятель, непосредственно дарующий способным принять, и от Него принимают обретающие небесное веселие. Там прекратятся чины учащих и учащихся, и быстрота желания всякого будет стремиться к Единому [1030].

В будущем веке всякая духовная деятельность, свойственная этому миру, прекратится. В частности, на смену молитве в ее настоящей форме придет сверхъестественное состояние, которое «выше молитвы» и которое лишь иногда испытывают святые в земной жизни [1031]. Созерцание и видение, свойственные этому миру, тоже прекратятся: «Если все, что составляет объект второго естественного созерцания [1032] со всеми его формами прекратится в будущем веке и исчезнет вместе с образом мира сего и всеми его делами [1033], то ясно, что прекратится и (само) это созерцание его [1034] вместе с видением» [1035].

В будущее блаженство никто не войдет по принуждению: каждый должен сделать свой собственный выбор в пользу Бога. Этот выбор делается людьми в земной жизни и выражается в отказе от страстей и в покаянии: «Не по какому — либо принуждению, и не против воли своей, и не без покаяния наследуют они ту будущую славу; но угодно было премудрости Его, чтобы по своей свободной воле избирали они благое и таким образом имели доступ к Нему» [1036]. Будущее блаженство станет уделом тех, кто уже во время земной жизни достиг «земли обетованной» и соединился с Богом. Однако Исаак не исключает из Царства Небесного и тех, кто, хотя и не увидел эту землю вблизи, умер в надежде на ее достижение. Не достигшие совершенства, но стремившиеся к нему, будут причтены к ветхозаветным праведникам, которые не узрели Христа при жизни, но надеялись на Него [1037]_.

Вошедшие в Царство Небесное будут находиться на различных степенях близости к Богу, в соответствии со способностью каждого вместить свет Божества. Однако различные степени не будут означать иерархического неравенства между спасенными; для каждого его собственная мера приобщения к Богу будет наивысшей, и никто не окажется в преимущественном положении перед другими: