Райдзин. Проект «Цербер» (СИ) - Извольский Сергей. Страница 22

Вот сейчас, вот-вот, уже должен появится странный незнакомец…

Не сразу я понял, что хлопок кнута прозвучал так звучно, что стегануло по ушам. До этого момента ведь практически все картинки воспоминаний смотрел без звука, а тут надо же — снова звон в ушах. И тут же я вернулся в привычное состояние, начав полностью осознавать себя и свое тело только в одном потоке восприятия.

Глаза у меня до этого момента все время были широко раскрыты — но я волей дознавательницы смотрел не на окружающий мир, а словно внутрь себя, внутрь своих, вернее реципиента, воспоминаний.

Сейчас же, проморгавшись, посмотрел на происходящее вполне обычным взглядом. И беззвучно, ошарашенно глядя на результат попытки светловолосой дознавательницы влезть ко мне в сознание, произнес:

— Йа п-пердоле!

Глава 8

— Йа п-пердоле! — еще раз повторил я, уже громче.

Да, странный незнакомец про защиту информации ерунды не говорил: от четырех шпиков внутри пентаграммы остались стоять только ботинки. Аккуратно стояли, ровно — видимо, откинуло всех четверых по сторонам с чудовищной силой.

Далеко они не улетели, некуда далеко лететь было — всех четверых разметало по стенам. Причем отбросившая их сила оказалось столь велика, что тела буквально сплющило. Последние останки как раз только что сползли по стене на пол, растекаясь кровавой кляксой перемешанной ткани и плоти.

Пентаграмма погасла, меня больше ничего не держало. Кроме стяжек и скотча, которыми были стянуты руки и ноги. Поелозив коленями на полу — когда ноги притянуты друг к другу, двигаться непросто, я все же развернулся, желая узнать как там моя новая подруга.

Плохо ей было. Очень плохо. Впрочем, сохранилась она гораздо лучше, чем помощники-шпики. Конечно, «лучше» в сравнении — так-то про нее даже не скажешь, что выглядит как живая. Ее не раскрыло цветком, как барона Горанова, но приложило знатно: на месте глаз кровавые провалы, тело и шея перекручены — не сразу понял, что упала она на грудь, а голова в обратную сторону смотрит, глядя багровыми провалами глазниц в потолок.

Крови со светловолосой дознавательницы натекло столько, что можно сказать лежит в собственном соку. А я ведь предупреждал. Кто меня не послушал? Правильно, она. Кто виноват будет? Правильно, опять я.

Вот что за жизнь, нет в ней порядка и справедливости… Так, ладно. Надо думать, что дальше делать. В кино я часто видел, как оказавшись в подобной ситуации связанные герои умело развязываются и сбегают. Вот только у меня руки и ноги крепко стянуты скотчем, а такое в кино не снимают. Причем стянуты так, что даже пальцами не пошевелить — ладони тоже скотчем перемотаны.

«Если вы не можете что-либо починить с помощью скотча, значит вы просто используете мало скотча». Здесь, перефразирую, если вы не можете кого-то качественно обездвижить кого-то с помощью скотча…

К большой удаче, задачи обездвижить меня совсем не стояло, на коленях я все же ерзаю. Рывком поднялся с колен, попрыгал к отброшенной к двери дознавательнице. У нее на бедре пистолет…

Так, а как меня от стула освобождали? Это же делал кто-то из ее помощников, который мне позже и скулу порезал. Обернулся, посмотрел на бесформенные кучи. Даже если пробовать искать там что-то режущее, надо бы сначала пальцы освободить.

И что делать?

Вдруг, освобождая меня от напряженных мыслей, дверь в камеру со скрежетом открылась. Внутрь, довольно уверенно, зашли двое мужчин в серой форме контрразведки.

Я посмотрел на них. Они посмотрели на меня, потом посмотрели вокруг.

— Ох них…чего себе, — ошарашенно произнес тот что зашел первым.

Надо же, от увиденного даже на русский перешел. Впрочем, удивляться русскоговорящий шпик в сером мундире позволил себе всего лишь краткое мгновение. Быстро оглянулся, сделал пару шагов в угол и наклонился. Что он задумал я понял только тогда, когда поднятая с пола тяжелая маска-намордник оказалась на моем лице.

На скулах, под нижней челюстью и сзади на шее почти сразу ощутимо укололо. Как в строгом ошейнике для собак — с шипами внутри, вот только здесь шипы сразу под кожу входят. И снова глухой обхват, и снова сиплый звук дыхания, заполонивший все вокруг.

— Ради твоей и нашей безопасности, — прокомментировал свои действия шпик, продолжая разбираться с креплениями маски и что-то настраивая.

Никакой враждебности он не проявлял, на трупы коллег смотрел мельком. Хотя, какие это коллеги — есть у меня подозрение, что передо мной вряд ли польский контрразведчик. Вот всей глубиной интуиции чувствую, что мужчины здесь не местные.

Пока первый неожиданный визитер вполголоса ругаясь (на русском) возился с креплениями намордника, второй подошел ближе и встал рядом, глядя мне в глаза.

Очень странный взгляд. Я уже привык к странностям в этом мире — шутка ли, магия здесь есть. Но сейчас мое удивление оказалось вызвано совершенно иным незнакомым фактором: на месте обычной радужки у странного гостя поблескивал зеленым неоном ровный круг. Это не магия, это технология — или линза, или глазной имплант.

Да что ж такое?! То магия вокруг, то самый настоящий киберпанк — куда я попал вообще? Внутренний голос кстати тут же подсказал, куда я попал — в темное и неназываемое место.

Дышать вдруг стало тяжело — из-за вспышки эмоций маска начала перекрывать дыхание. В это время оба визитера переговаривались — короткими рублеными фразами, но о чем я не понимал, в ушах шумело. Когда справился с дыханием и стало полегче, странный визитер со странными каплями имплантов в глазах заговорил:

— Я сейчас развяжу тебе сначала ноги, потом руки. После этого ты быстро переоденешься, и мы тебя эвакуируем отсюда. Моргни два раза если понял, потом кивни если согласен.

Моргнув два раза, вместо того чтобы кивнуть я дернул подбородком и пожал плечами, взглядом показывая вопрос.

«Куда уходим?» — примерно это я вкладывал смыслом, и похоже странный визитер меня прекрасно понял.

— В Россию. Дальше по ситуации, куда тебя распределят для освоения дара.

Голову у меня вдруг дернуло, а в ушах что-то звучно щелкнуло, заставив вздрогнуть.

— Все, готово! — выдохнул одновременно тот, который сейчас возился с маской.

— Ты можешь говорить, с маски снят строгий режим, — сказал мне незнакомец с зелеными имплантами.

— Вы кто?

Действительно можно говорить, надо же. Голос под маской прозвучал сдавленно, глухо. В ушах он раздался громко, а вот за пределами маски похоже едва уловимо. Но странный визитер вопрос услышал и представился:

— Ротмистр Алексей Соколов, командир отдельного полуэскадрона Четырнадцатого Митавского бронекавалерийского полка Сил специального назначения Российской Конфедерации, выполняю задачу по твоей эвакуации.

Прозвучало неожиданно, причем весьма противоречиво и ломая сразу несколько привычных по старому миру шаблонов. У меня теперь возникло еще больше вопросов, но здесь и сейчас, наверное, не самое удобное место, чтобы их задавать.

Поэтому я просто кивнул, показывая, что со всем согласен.

Несколько быстрых взмахов ножа и руки-ноги оказались свободны. Второй визитер — который не удержался от возгласа недавно, уже подставил мне ближе стул и раскладывал на нем комплект одежды — такая же серая форма, как и у них.

— Стихийная активация у тебя произошла вечером? — поинтересовался Соколов.

Полагаю, что под «стихийной активацией» он вряд ли подразумевает что-то иное, чем мое недавнее метание молний в больничной палате.

— Да, — кивнул я, натягивая серую футболку.

— Ты можешь контролировать свою силу без маски?

— В обычной ситуации да, — надевая серые штаны, ответил я.

Говорил я в этот раз громче, и голос из-под маски прозвучал утробно глухо, почти как у Дарта Вейдера.

— Что такое для тебя «необычная» ситуация?

— Экстремальная, сопряженная со смертельной опасностью, — я уже зашнуровывал ботинки.

Быстрая шнуровка, удобная — потянул, и нога моментально зафиксирована. Капитан Соколов между тем только вздохнул — причем я его прекрасно понял. Видимо, по его мнению, вокруг сейчас та самая ситуация и есть.