(не) Приватный танец (СИ) - Энн Алена. Страница 26
- Сколько тысяч раз мне надо извиниться за свое внезапное вторжение, чтобы ты простила меня?
Достаточно одного поцелуя… Хотя… кого я обманываю? Одного недостаточно. Да блин!
- Допивайте чай, я сейчас соберусь.
Рвусь на выход. Понимаю, что мне просто нужна минутка в одиночестве. Очистить голову от ненужных мыслей и успокоиться.
Итак, что лучше всего подойдет для встречи с бабушкой и дедушкой? Клетчатая рубаха, еле прикрывающая попу – «хохмит» мой внутренний голос. Да уж, и составила я о себе первое впечатление. Эти милые люди явно считают меня какой-то падшей женщиной. Что ж, попытаемся исправить это мнение. Выбираю скромное трикотажное платье длиной до колена. Никаких кричащих цветов. Темный изумруд – то, что доктор прописал! Переплетаю косу и освежаю макияж. Косметики минимум. Только прозрачная пудра, карандаш для бровей, тушь и розовый блеск для губ. Ну вот, теперь выгляжу вполне прилично! Выдохнув, вхожу на кухню, где без умолку трещит Настёна. Илья Андреевич явно покорил ее сердце.
Он оборачивается, и мягкий бархатный смех смолкает. Смотрит на меня так, что сердце замирает. Так, все, никакого флирта. Ты даже единым движением не должна выдать, что чувствуешь на самом деле. Ты сможешь себя контролировать!
Я-то смогу, а вот сможет ли он? Если бы не Настя, Степнов бы точно поцеловал меня. Я видела это адское разочарование в его глазах, когда малышка появилась. Что же вы, Илья Андреевич? Вы же старше и сильней меня в плане самоконтроля. По крайней мере так должно быть…
- Я тоже хочу переодеться! – заявляет Настена, подскакивая со стула и, молнией проносясь мимо меня, оставляет нас вдвоем.
Прохожу к окну, как можно дальше от сидящего за столом мужчины. Спиной ощущаю его пристальный взгляд.
- Выглядишь отлично, - произносит он, отхлебывая чай.
- Гораздо лучше, чем в нашу с ними первую встречу, - улыбаюсь я, все же находя силы обернуться и взглянуть в эти потемневшие глаза.
- Кому как, - еле слышно проговаривает он себе под нос и усмехается, тут же спеша перевести тему. – Настя – чудесная девочка. Почему ты мне сразу не сказала, что опаздываешь из-за того, что отводишь ее в школу по утрам?
- А смысл? Опоздание – есть нарушение распорядка. Разве причины важны?
- Для меня важны. Если бы ты изначально все рассказала, этих наказаний не было бы.
- Ну да, скажите еще, что перестали бы считать меня алкоголичкой.
Встает и начинает расхаживать по кухне.
- Да не считаю я тебя алкоголичкой, и никогда не считал, - устало выдыхает, проводя ладонью по лицу. – Ну ладно, может, в нашу первую встречу и посчитал, но блин, а кто бы не посчитал?
- Илья Андреевич!
- Прости, - улыбается он.
- Прощаю. Давайте договоримся насчет сегодняшней поездки. Я понимаю, что мы должны изображать любовь, но… ведите себя культурно, пожалуйста. С нами ведь будет Настя.
Больше ничего сказать не успеваю, как раз вбегает сестренка.
- Хорошо, никаких поцелуев, - еле слышно шепчет он, случайно касаясь губами моего уха, и у меня колени подкашиваются. Боже, пусть этот день поскорее закончится!
- Ну как я вам? Красавица? – восторженно выдыхает Настя, начиная кружиться в своем пышном розовом платье. Мы его на утренник в детском саду покупали в прошлом году.
- Ты не просто красавица, - важно кивает Степнов. – А самая настоящая принцесса!
- Насть, ты уверена, что хочешь поехать именно в этом платье? – осторожно произношу я. Мы все-таки не на бал собираемся, но у сестры на этот счет другое мнение.
- Конечно я уверена! – выдает она с таким видом, будто я сморозила несусветную глупость.
- Думаю, ты очаруешь всех, - улыбается Степнов. – Ну что, девочки, поехали?
В его машине приятно пахнет кожей и нотками цитруса. Усаживаюсь назад, вместе с Настей. Сестренка восторженно разглядывает салон.
- Какая большая машина! – выдыхает она, и Степнов улыбается.
- Нравится?
- Да!
- И мне нравится.
Заводит мотор, и мы медленно отъезжаем от моего дома. Ну вот, назад дороги нет. И хоть мы уже знакомы с бабушкой и дедушкой, но я все равно немного волнуюсь.
- Илья Андреевич, ехать далеко?
- Нет, минут двадцать, не больше.
- Майя! – вдруг вклинивается Настёна. – А почему ты называешь Илью Ильей Андреевичем?
- Он ведь мой преподаватель, Настя. Ты же не называешь Людмилу Константиновну просто Людмилой.
- Но Илья разрешил себя так называть.
- Настя права, Майя, - доносится с водительского сидения. - Как кстати она завела этот разговор. Будет лучше, если ты тоже будешь называть меня Ильей.
Молодец, выкрутился. Теперь Настя не выразит своего удивления, если я вдруг назову его по имени перед бабушкой и дедушкой.
- Хорошо, Илья.
Я уже произносила его имя до этого. Илья, Илюшенька… так я называла его в прошлое воскресенье. Ловлю себя на том, что сейчас все изменилось. Мне хочется произносить его снова и снова… За что мне все это? До кучи не хватало втрескаться в неподходящего мужчину! Мне же мало драмы в жизни. Так, Романовская, фу! Даже не думай в этом направлении.
- Илья, останови здесь, - прошу, когда мы проезжаем мимо кондитерского магазинчика. Ходить в гости с пустыми руками – признак дурного тона. В этом я с ним согласна. Забегаю в магазин, и глаза разбегаются. Нужно было хоть спросить, что любят бабушка и дедушка, не подумала об этом. Поэтому тоже беру тортик с аппетитными вишенками на пиках кремовых цветов. Ну вот, теперь можно и ехать. Торт доверяю Насте, которая всю дорогу на него слюни пускает. Ну, нет, юная леди, сладостей на сегодня хватит. Сразу вспоминаю нашу перепалку с Ильей Андреевичем из-за воспитания детей. Надо же, ему тридцать пять, а до сих пор ни жены, ни ребенка. И что с ним не так? Правильно, Майя! Степнов – подозрительная личность, беги от него подальше!
Машина тормозит возле миленького домика, крашенного в желтый цвет. Очень… жизнеутверждающе. Едва останавливаемся, Настя открывает дверь и несется к калитке.
- Стой, неугомонная! – кричу ей вслед, и Илья Андреевич меня поддерживает.
- Подожди, Настенька, в ограде страшный злобный зверь!
Ожидая увидеть огромного злющего алабая, осторожно вхожу вслед за Степновым. За мной опасливо семенит Настя. Оглядываюсь, и что я вижу? К нам со звонким лаем несется малюсенький той-терьер! Зарычав, вцепляется в штанину Ильи Андреевича.
- Блин, - протягивает он, за шкирку поднимая собачку. – Чудовище, у тебя еще и память как у рыбки?
Собачка смотрит так жалобно, что у меня сердце екает.
- Ну какое же это чудовище? – возмущаюсь я, осторожно протягивая руку к малышке. Обнюхивает мои пальцы и начинает прямо навесу вилять хвостом. Осмелев, глажу острый носик, и она начинает облизывать мои пальцы. – Дай мне.
- Вот это да, - удивленно протягивает Степнов, передавая собачку в мои руки. – А мне устраивает радушные приемы!
- Просто Жужа сразу чует хорошего человека, - слышу с крыльца голос дедушки.
- Это на что это ты намекаешь? – приподнимает Илья Андреевич черную бровь, и дедушка начинает смеяться.
- А что это вы за дивную королевну с собой привезли?
Настя не заставляет себя ждать. Несется к дедушке и, всучивая ему в руки коробку с тортом, обхватывает за ногу.
- Это тебе, дедушка!
Да-да, Настя у меня – девчонка без комплексов. Василий Петрович хохочет, явно растроганный такой детской непосредственностью.
- Спасибо, красавица. А тебя как звать-то?
Тут на пороге появляется бабуля. Вытирая руки о передник, заправляет под цветастый платок выбившиеся седые пряди.
- Это моя младшая сестренка, Настенька, - отвечаю я, подходя к крыльцу. – Здравствуйте! Надеюсь, вы не против, что мы привезли ее с собой?
- Да господь с тобой, Майюшка, - улыбается Татьяна Алексеевна. – Мы только рады. Тем более таким милым деткам. Проходи в дом, Настенька, сейчас кушать будем!