Мой милый друг - Кинсейл Лаура. Страница 51

– Миссис Годвин? – окликнул ее кучер.

Это было имя, которым они с Лэндером договорились ее называть. Фоли поняла, что ей пора. Она слегка отстранилась от Роберта и прошептала:

– Береги себя.

Роберт коротко кивнул и погладил ее по щеке. Фоли повернулась и направилась к карете. Не прошла она и трех шагов, как он что-то негромко сказал ей вслед. Она обернулась. Роберт раскрыл ладонь, как будто выпуская на волю маленькую птичку.

– Запоздалый поцелуй, – промолвил он одними губами. Фоли кивнула и торопливо зашагала к гостинице.

Глава 18

Цветущий сад был напоен ароматом сирени, розовые и белые тюльпаны соседствовали на клумбах с фиалками. Закутавшись в голубую шаль, Фоли вместе с Мелиндой совершала утреннюю прогулку, уже ставшую ритуалом за последние две недели.

Высокая стена из камня полностью закрывала вид на деревенскую улочку. Вдалеке виднелись церковь из красного кирпича и ветряная мельница – единственные достопримечательности, если не считать пассажиров проезжающей мимо почтовой кареты.

Мелинда была на удивление тихой и кроткой и, похоже, совсем не переживала из-за испорченного сезона. Фоли поначалу не на шутку встревожилась: может быть, она больна? Мелинда не плакала, не закатывала истерик, не жаловалась на скуку, но стала гораздо задумчивее, чем прежде.

По дороге сюда Лэндер рассказал Мелинде, что произошло. Фоли была ему благодарна – ее мысли разбегались, и она никак не могла сосредоточиться. Она постоянно все забывала. Вот, к примеру, только сегодня утром заметила на ступеньках крыльца увядший букет, который так и не поставила в вазу с водой. Слуги исполняли свои обязанности усердно и добросовестно, что нехарактерно для сельских домов. Лэндер больше не притворялся дворецким – все подчинялись ему беспрекословно, как хозяину дома. Он уехал в Лондон на следующее утро после их приезда.

Фоли присела на садовую скамейку и поплотнее закуталась в шаль. Мелинда села рядом.

– Все кажется каким-то ненастоящим, – сказала падчерица. – Вокруг тишина, покой. Не верится, что нам угрожает опасность.

Фоли покачала головой:

– Иногда по ночам мне снится, что я чувствую отвратительный запах тюремной камеры и реки, и сон тут же пропадает. Я начинаю думать о бедных узниках там, на судне. Когда все закончится, возможно, я захочу основать комитет в помощь заключенным.

– Не думаю, что дамы тебя поддержат, мама, – мягко возразила Мелинда. – Они не понимают, что узникам тоже нужны утешение и поддержка.

– В таком случае комитет будет состоять из одного человека, – улыбнулась Фоли. – Вряд ли я смогу и дальше вышивать платочки для благотворительной ярмарки, собирающей средства на восстановление церковной колокольни, которая разрушится прежде, чем удастся накопить необходимую сумму.

– Тогда в комитете будут двое, – заявила верная Мелинда. – Я больше никогда не оставлю тебя одну.

Фоли рассмеялась и крепко обняла падчерицу.

– Тебе еще рано записывать себя в старые девы, дорогая!

Мелинда потупилась, разглаживая складки юбки на коленях.

– А может, ты выйдешь за мистера Кэмбурна, мама?

Кровь бросилась в лицо Фоли.

– Что навело тебя на такую мысль?

Мелинда лукаво улыбнулась:

– А то, что я видела из окошка кареты! Вы целовались прямо посреди улицы!

– Я его не целовала! – пылко возразила Фоли. – Мы обнялись – и только. Если бы не он, я бы не выжила.

– Понятно, – протянула Мелинда.

– В этом нет ничего такого.

– Конечно, нет, – кивнула падчерица.

– Мелинда! – воскликнула Фоли. – Перестань меня дразнить!

– Он тебе не нравится?

Фоли отвернулась. Если она сейчас скажет, как сильно любит Роберта Кэмбурна – до сих пор любит! – как тревожится за него, как боится его самого… Если она скажет хотя бы слово, то разрыдается, как дурочка.

– Жалко, если он тебе не нравится, потому что ты ему нравишься, и даже очень, – продолжала Мелинда.

– Мисс Мелинда, ты еще так неопытна и плохо знаешь жизнь, – строго одернула ее Фоли. – Мистер Кэмбурн мне нравится, но брак – совсем другое дело.

– Да, это правда, – важно заявила Мелинда. – Мы должны учитывать его годовой доход и происхождение. – Она сорвала тюльпан и принялась отрывать лепестки, приговаривая: – Он холостяк. Он богат. Из уважаемой семьи. Теперь скажи, что мешает вашей свадьбе? – Она протянула цветок Фоли.

– Ну, во-первых… – Фоли оборвала оставшиеся лепестки и подбросила в воздух. – Он не просил меня стать его женой!

– Попросит, – заверила ее Мелинда. – Ты просто не видела, как он смотрел тебе вслед, когда вы расстались!

– Наивное дитя! – вздохнула Фоли, вставая со скамьи. Но Мелинда смотрела на нее с такой любовью, что у Фоли защемило в груди.

– Тогда я сама выйду за него замуж – в награду за то, что он тебя спас!

– Вздорная девчонка! – воскликнула Фоли. – В награду? Все, я умываю руки и больше не стану с тобой возиться. Можешь возвращаться обратно в пансион!

С этими словами она решительно направилась к дому, глотая слезы.

Прибыв на бал Малмсбери, Роберт начал с того, что сыграл партию в пикет и отказался играть дальше: он, видите ли, не хочет пользоваться неопытностью своих партнеров по игре. Его партнеры, а точнее партнерши, почтенные леди, отнюдь не считали себя любительницами. Им стало любопытно, действительно ли он такой знаток.

На их вопросы Роберт отвечал уклончиво, что только укрепило их в мысли, что он собирается усыпить их бдительность, а потом обыграть. Но поскольку Роберт упорно отказывался продолжать партию, они наконец оставили его в покое.

Роберт воспользовался этим и стал наблюдать за другими игроками. Он заметил, что одна дама из тех, с кем он только что играл, поглядывает на него с явным интересом. Тогда он повернулся к ней и долго пристально смотрел ей в глаза, чуть нахмурясь и словно что-то припоминая.

Она, конечно же, отвела взгляд и снова принялась за игру. Роберт подошел к ней и склонился к ее уху.

– Мэм, – промолвил он. – Прошу прощения, я… – Не договорив, он слегка усмехнулся и отступил. – Прошу прощения.

Игроки недоуменно посмотрели на него. Беседуя с другими гостями, он то и дело бросал взгляды на эту даму. Она была довольно тучная, преклонных лет, так что никто не мог бы сказать, что он с ней флиртует. Филиппа как-то говорила ему, что от его взгляда мурашки бегут по коже.

Он представил на месте тучной леди Филиппу и заметил, что матрона стала нервничать. Он продолжал рассуждать о боксе с джентльменами. Наконец она положила карты и направилась прямо к нему. Роберт обернулся к ней и сказал:

– Я рад, что вы подошли ко мне.

– Еще бы, сэр! – ответила дама, приложив руку к груди. – Вы сглазили меня – я проиграла!

Он рассмеялся:

– Неужели? Прошу меня простить. Мне следовало держать себя в руках. Что вам снилось сегодня ночью?

Матрона оторопела и стала усиленно обмахиваться веером.

– Что мне снилось? Не помню.

Роберт мысленно возблагодарил Бога.

– Понятно, – обронил он и снова стал с интересом наблюдать за карточной игрой.

– А почему вы об этом спросили?

Роберт улыбнулся, не отрывая взгляда от карточного стола.

– Жаль, что вы не можете вспомнить свой сон.

Надо подождать, пока она не проглотит наживку, и только потом подсекать.

– Но почему, сэр?

– Вы не вспоминали вашу матушку?

Она слегка нахмурилась.

– Во сне?

Роберт кивнул.

– Вы хотите сказать, что я видела матушку во сне? – продолжала допрашивать дама. Роберт снова ей улыбнулся.

– Аромат цветов, – подсказал он и сокрушенно покачал головой: – Но ведь вы ничего не помните…

– Нет… Постойте! Я…

– Какие это были цветы? – спросил Роберт. – Фиалки? Или сирень? Подумайте – это поможет вам вспомнить.

– Сирень, – ответила она сразу, без раздумий. И вдруг лицо ее озарилось радостью: – Да! Я вспомнила! Будуар моей матушки! Прошлой ночью она мне снилась в своем будуаре! О Боже! Ее духи с ароматом сирени! – Дама прижала пальцы к губам, как девочка, и, казалось, помолодела на несколько десятков лет.