Северное сияние - Робертс Нора. Страница 23

– Что затеваем?

– Ориентир. – Отто закрутил веревку вокруг фонарного столба.

– Для чего?

– В белую мглу [4] в метре от крыльца заблудишься.

– Не думал, что все так страшно. – Нейт посмотрел на улицу и потому не заметил, как его заместители переглянулись. – Много снега обещают?

– Да уж фута четыре точно навалит.

– Разыгрываешь! – Нейт повернулся.

– Ветер крепчает, так что сугробы раза в два-три точно вырастут. – Отто с явным удовольствием просвещал начальника. – Это тебе не Большая земля.

Нейт вспомнил о Балтиморе, где пятнадцать сантиметров снежного покрова парализовали бы город.

– Надо убрать машины с улицы и проверить готовность снегоочистительной техники.

– Машины у нас обычно не трогают, – возразил Питер. – Потом откапывают.

Нейт вспомнил поговорку о чужом монастыре и покачал головой. Ему платят за установление порядка – стало быть, он его установит.

– Уберите машины с улицы. Через час все, что останутся, будут отбуксированы. Аляска или Большая земля – неважно, главное, что ожидается сильный снегопад. Пока погода не наладится, объявляю круглосуточное дежурство без выходных. Участок без рации не покидать. Как обычно поступают с живущими за городом?

Отто потер подбородок:

– Никаких правил не существует.

– Попросим Пич связаться с каждым по списку. И приготовим жилье для всех, кто захочет переждать буран в городе.

На этот раз он заметил, как они переглянулись. Питер улыбнулся.

– В город никто не поедет.

– Может быть. Но мы должны дать людям возможность выбора. – Он подумал о Мег. Десять километров от города, отрезанная от внешнего мира. Она, конечно, с места не сдвинется, это он уже понял. – Сколько у нас этого шнура?

– Хватит. Вокруг домов все сами натягивают.

– Надо проверить. – Он вошел в участок, чтобы дать поручение Пич.

На налаживание процесса ушел час, после чего десять минут он уделил Кэрри Хоубейкер и ее цифровой камере. В противоположность мужу она оказалась живой и энергичной и жестом попросила его заниматься своими делами, чтобы кадр получился естественным.

Он перестал обращать на нее внимание и продолжил обсуждать с Пич противобуранные мероприятия. Выяснять, что вышло из его интервью с Максом, у него не было ни времени, ни желания.

– Со всеми связалась? – спросил он у Пич, имея в виду окрестных жителей.

– Двенадцать человек еще.

– Кто-нибудь изъявил желание приехать?

– Пока нет. – Она поставила в списке очередную галочку. – Люди живут за городом потому, что им там нравится, Нейт.

Он кивнул.

– Все равно обзвони. А потом отправляйся домой и доложишь, когда приедешь.

Она расплылась в улыбке.

– Ты прямо как наседка.

– Общественная безопасность – это моя работа.

– И вроде повеселел. – Она взяла в руки карандаш и ткнула в его сторону: – Приятно посмотреть.

– Метель меня встряхнула.

Нейт поднял голову и с удивлением увидел, как в дверь входит Хопп. Разве в снежную бурю горожане не сидят по домам?

Хопп тряхнула головой.

– Ну и валит! Говорят, шеф, ты распорядился машины с улиц убрать?

– Скоро пустим по главным улицам снегоуборщик.

– Одним разом тут не обойтись.

– Надо думать.

Она кивнула.

– Есть минутка?

– Ну, если только минутка… – Он жестом пригласил ее в кабинет. – Вам надо спешить домой, мэр. Если, как говорят, навалит четыре фута, вас по самые подмышки засыплет.

– Я хоть и маленькая, но крепкая, а если сидеть в буран дома, я делаюсь раздражительной. Сейчас январь, Игнейшус. Снегопад – обычное явление.

– Все равно, температура минус пятнадцать, темень кромешная, и снега уже порядком насыпало, с фут, наверное – и это при ветре в тридцать пять узлов.

– Я смотрю, ты в курсе событий.

– Объявляли по местному радио. – Он показал на приемник. – Обещают вещать круглосуточно, пока метель не утихнет.

– Как всегда. Кстати, о газете…

– Я дал интервью. И Кэрри сделала снимки.

– Все еще злишься? – Она покачала головой. – Город впервые за все время обзавелся шефом полиции, причем не из своих. Это же такое событие, Игнейшус!

– Не стану спорить.

– И надо тебе было столько времени бегать от Макса?! Ну, да ладно. Я положила этому конец, хотя сделала это не слишком деликатно. Прошу меня извинить.

– Принимается.

Она протянула руку и с изумлением почувствовала сердечное ответное рукопожатие.

– Езжайте домой, Хопп.

– И ты тоже.

– Я не могу. Сперва мне нужно осуществить мечту моего детства – проехаться на снегоуборщике.

С каждым вдохом он словно набирал в грудь ледяные иголки. Такие же иголки лезли в глаза, несмотря на защитные очки. Закутанный в несколько слоев одежды, он все равно окоченел.

Ощущение полной нереальности происходящего – бушующий ветер, грохот снегоуборщика, стена снега, которую никакие фары пробить не в состоянии. То и дело их луч скользит по чьему-то окну, но весь мир сейчас сузился до полоски света перед ярко-желтым лезвием бульдозера.

Разговаривать он не пытался. Вряд ли Бинг захочет вести беседу, да в таком шуме это и невозможно.

Надо признать, Бинг Карловски управлял своей техникой с точностью и аккуратностью хирурга. Нейт ожидал увидеть грубую, скорее черновую, работу – в соответствии с условиями. Но Бинг уверенно сгребал снег в заранее определенные места, расчищал обочины и узкие проезды, и все это – на такой скорости, что у Нейта душа уходила в пятки.

Он не сомневался, Бинг был бы только рад услышать его испуганные вопли, поэтому крепко стиснул зубы, чтобы ни один предательский звук не вырвался.

После очередного круга Бинг достал из-под сиденья коричневую бутылку и от души хлебнул. От резкого запаха у Нейта заслезились глаза.

Поскольку они остановились перед растущей снежной горой, Нейт решил позволить себе небольшую ремарку:

– Я слышал, алкоголь снижает температуру тела! – прокричал он.

– Дешевая пропаганда. – В доказательство Бинг сделал еще один глоток.

Нейт решил не спорить. В темноте, без свидетелей… Да Бинг с огромным удовольствием оставит его коченеть в этой горе снега, особенно учитывая семидесятифунтовую разницу в весе. Тема запрета на наличие в транспортном средстве распечатанной бутылки и на употребление спиртного за рулем тоже не поднималась.

Бинг повел могучими плечами. Только глаза его сверкали в узкой щелке между плотной вязаной шапкой и шарфом.

– Убедись! – Он протянул бутыль Нейту.

Говорить о том, что он не большой любитель спиртного, было неуместно. Нейт решил, что благоразумнее – и вежливее – принять угощение. Он глотнул – и внутренности обожгло таким огнем, что ему показалось, от горла и желудка остались одни угли.

– Матерь божья…

У него перехватило дыхание, а когда он опять смог вдохнуть, легкие наполнились не льдинками, а искрами пламени. Сквозь звон в ушах он услышал смех. Если только это был не дикий вой какого-то злобного волчины исполинских размеров.

– Это что еще за гадость? – Он продолжал хрипеть, а слезы катились из глаз и замерзали на щеках. – Аккумуляторная кислота? Адский огонь в жидком виде?

Бинг забрал у него бутылку, глотнул еще раз и завинтил крышку.

– Виски по фирменному рецепту.

– Ну и ну!

– Мужик, который не умеет пить виски, – не мужик.

– Если это для тебя критерий, я согласен считаться бабой.

– Сейчас отвезу тебя домой, барышня. На сегодня хватит.

Вокруг глаз у Бинга собрались морщинки, обозначающие улыбку. Он включил задний ход и развернулся.

– Поставил двадцатку, что ты тут и месяца не продержишься.

Нейт не двигался. Глотка горела огнем, глаза щипало, а ноги казались двумя ледяными глыбами, хотя и были в двух парах термоносков и сапогах.

– Кто тотализатором заведует?

– Тощий Джим, бармен из «Приюта».

Нейт кивнул.