Искушение Эльминстера - Гринвуд Эд. Страница 11

После этого один взвыл от ужаса и убежал. Другой прислушался к топоту ботинок, удаляющихся в деревья, посмотрел в серо-голубые глаза человека, который так быстро и легко убил его товарищей, затем швырнул меч в это холодно улыбающееся лицо, развернулся и побежал. Мешок с песком ударил его по голове сбоку спустя несколько неуклюжих шагов, и он тяжело упал на дорогу. Серый в яблоках рванулся вперед, чтобы прогарцевать на его упавшем теле, а его владелец повернулся в седле, вздохнул и прыгнул к деревьям, оставив Дорогу Гара мертвым и умирающим. Человек с ястребиным носом легко бежал с ножом в руке по следу удравшего человека. Было бы неразумно отпускать врага, чтобы тот предупредил других о его прибытии, если хотя бы пятая часть того, что он слышал об этих злобных воинах Лиса, была правдой. Было нетрудно заметить, куда направился убегающий. Тяжело дыша и издавая грохот среди колышущихся ветвей деревьев, человек в темной кольчуге с трудом поднимался на гребень.

Мгновение спустя бегущий человек с испуганным криком нырнул в какую-то яму или овраг. Крик Иммейры вторил ему, потому что воин внезапно скатился в ее укрытие. Она схватилась за ветку дерева, когда вспотевший мужчина рухнул на нее сверху, ударила его по шлему так сильно, что сук сломался, и каким-то образом выбралась из-под его ерзающего тела. Ей нужно было всего мгновение, чтобы упереться потрепанным носком ботинка в выступающий корень дерева и выбраться наружу, но отчаянно сильные пальцы схватили ее прежде, чем она успела это сделать, и потащили обратно вниз. Она брыкалась ногами и отбивалась локтями, в то время как мужчина под ней хрипел и рычал несвязные проклятия. Затем она развернулась, чтобы вцепиться когтями ему в лицо. Иммейра успела мельком увидеть один разъяренный глаз на фоне седеющей щетины, прежде чем кулак из ниоткуда врезался ей в висок, заставив ее отшатнуться в лесную грязь. Солнечные блики и тени кружились в ее глазах. Иммейра смутно осознавала, что к ней движется бронированная громада. Она оттолкнулась и тем же движением перевернулась, чтобы вцепиться в корни и мох и снова попытаться выбраться из ямы. Один подъём, другой, и она оказалась на коленях в лесном мху на краю ложбины. Она вставала, но грубая и сокрушительная как железо сила сжала ее лодыжку и резко потащила назад. Сталь сверкнула у нее над головой, и хватка внезапно исчезла.

Иммейра растянулась лицом во влажных мертвых листьях и слышала, что в низине позади нее раздался влажный булькающий звук. Длинный меч, темный от свежей крови, был вытерт о мох рядом с ней, и удивительно нежный голос сказал:

— Добрая леди, вы останетесь здесь, в сумеречном лесу? Я нуждаюсь в вашей помощи, но мне еще предстоит срочная битва.

— Я... я... да, — сумела произнести Иммейра, содрогнувшись, и мгновение спустя нежные, но твердые пальцы разжали ее измазанную мхом правую руку, положили рукоять кинжала ей в ладонь и сомкнули пальцы. Иммейра уставилась на него, немного ошеломленная, пока внезапная тишина снова опустилась на этот уголок леса. Человек с ястребиным носом исчез, легко пробираясь сквозь деревья к дороге. Иммейра посмотрела ему вслед, облизнула внезапно пересохшие губы и не смогла удержаться, чтобы не оглянуться назад, в лощину. Приспешник Лиса лежал, скорчившись, с горлом, залитым алой кровью, и ей вдруг стало очень плохо.

Ее вырвало в листья и папоротники, и Иммейра так и не увидела, как странник деловито переворачивал тела, убеждаясь в смерти и доставая оружие. Она ждала у сумеречного леса, когда он вернулся из-за деревьев, неся большой сверток, внутри которого время от времени брякала сталь о сталь при движении. Незнакомец одарил ее усмешкой.

— Приятно познакомиться, — вежливо сказал он, изобразив учтивый поклон.

Иммейра уставилась на него, затем фыркнула с внезапным, беспомощным весельем. Она поймала себя на том, что пытается сделать низкий реверанс в ответ, несмотря на свои старые бриджи и шлепающие ботинки, и упала в мох. Они вместе расхохотались, и сильная рука подняла Иммейру, оставив ее смотреть в глаза воина с ястребиным носом.

— Я...  нерешительно начала Иммейра.

Новоприбывший одарил ее легкой улыбкой, ободряюще похлопал по руке и сказал:

— Зови меня Ванлорн. Я пришел поохотиться на лиса… Железного Лиса. Как тебя зовут?

— Иммейра, —  ответила она, глядя на кинжал, который он дал ей, а затем снова на него, с трудом веря, что спасение, которого она ждала все эти годы, пришло в Старн так быстро и так смертоносно.

— Безопасно ли задержаться здесь ненадолго и поговорить? — спросил он.

— Да, — сказала Иммейра, затем собралась с духом, чтобы задать свой собственный вопрос. — Ты один? — спросила она, изучая лицо мужчины.

Он был не так молод, как показался сначала, и «Ванлорн» было старым народным именем, означающим «странник, ищущий что-то». Как мог один человек, даже такой искусный воин, как этот, победить или даже сбежать живым от всех людей, чьи клинки служили Лису? Словно прочитав ее мысли, мужчина с ястребиным носом мягко взял Иммейру за плечи и настойчиво сказал:

— Я действительно один, поэтому мне нужна твоя помощь, девушка. Не в том, чтобы сражаться с приспешниками Лиса ветками деревьев... или даже кинжалами. Просто скажи мне: народ Старна хочет избавиться от Железного Лиса?

— Да, — сказала Иммейра, немного сбитая с толку тем, как быстро Фаэрун перевернулся вверх дном у нее на глазах. — Клянусь богами, да.

— И сколько клинков откликается на зов Лиса? И вооруженные, как эти, и другие, кто может метать заклинания или стрелять из арбалета, или хранить верность каким-то другим способом... скажи мне, пожалуйста.

Иммейра обнаружила, что выкладывает все, что знала и могла вспомнить или догадаться о Железном Лисе и его силах. Веселые глаза странника и задорная ухмылка никогда не меркли, даже когда она сказала ему, что тех, кто носил темную кольчугу и значок с лисьей головой, было на дюжину больше, чем шестеро, которых он убил, и что в Старне не осталось ни одного человека, у которого хватило бы силы или храбрости поддержать одинокого новичка против Железного Лиса. И она не могла доверять никому, кроме себя, чтобы помочь ему, из-за страха, что рассказы будут разнесены теми из женщин-теней, которые вполне могли после суровой зимы захотеть получить тепло, красивую одежду и хорошую еду — достаточно, чтобы предать кого-то, кого они едва знали.

Его ухмылка стала шире, когда она сказала ему, что, насколько она слышала, ни один колдун или даже священник не жил в Лисьей Башне или где-либо поблизости от Старна, и что Лис сам не владел магией.

Иммейра сказала Ванлорну, или как там его на самом деле звали, где выставлены стражники и как скоро хватятся шестерых мужчин. Полдюжины фокслингов лежали среди деревьях, их шлемы были брошены в Ларрауден, а их лошади — плюс одна незнакомая серая в яблоках — были привязаны неподалеку. Она рассказала ему все, что знала, о том, как Железный Лис проводил свои вечера, где содержались его четыре охотничьи собаки, арбалеты, фонари и лошади в Лисьей Башне; и о жизни в Старне как в эти дни, так и до падения Когтей — пока она совсем не устала отвечать на вопросы. Ванлорн спросил ее, есть ли в Старне какие-нибудь стога сена, к которым можно незаметно подойти из этих лесов и которые не будут потревожены фермерами в ближайшие день или два. Она рассказала ему о трех таких, и он попросил ее провести его к лучшему из них как можно незаметнее, чтобы спрятать его сверток с захваченным оружием.

— Что потом?  — тихо спросила она.

— Было бы безопаснее, Иммейра, — прямо сказал Ванлорн, пристально глядя ей в глаза, — если бы потом ты отправилась туда, где тебе положено жить, а не в лес, где могут искать разъяренные вооруженные люди с охотничьими собаками. И никогда больше не приближалась к этой лощине или стогу сена, пока Лис не покинет из Старна, что бы ни случилось со мной .

— А если я откажусь? — почти прошептала она.

Он тонко улыбнулся и сказал:

— Я не тиран. В Фаэруне, который я хочу увидеть, парни и девушки вольны ходить и говорить, как им заблагорассудится. И все же, если ты последуешь за мной или выйдешь мне на помощь, я не смогу защитить тебя… ибо я один в этом, и нет бога, который сотворил бы чудеса, когда битва обернется против меня.