Цена измены (СИ) - Шолохова Елена. Страница 36
Инна знала это его выражение, изучила за столько лет. Хотя тут и изучать особо не надо. У Никиты лицо как открытая книга, еще и с картинками.
– У тебя с ней что-то было? – моментально догадалась она.
Он сморщился, но кивнул.
– Наверное.
– То есть как – наверное?
– Я пьян был. После какой-то гулянки проснулся, а она рядом. Больше ничего не помню.
– Как такое можно не помнить?! – искренне удивилась она.
– Слушай, Инн, это было сто лет назад. Мы с тобой даже знакомы на тот момент не были. Главное, что после тебя я уже ни с кем не… – он осекся, сразу отвел глаза. Потом буркнул: – И вообще, я же вчера тебе все рассказал.
– Рассказал, когда я уже почти спала. Конечно же, я не помню.
– Ну вот и я не помню.
После короткой паузы Инна спросила:
– А ты узнал ее? Ну, что это она? Вы общались? Встречались? Почему она так дурно поступила с Митей?
Никита взметнул брови.
– Ну, конечно, нет! Я ее узнал, только когда фотку на стене увидел. У нее дома. Она в универе вообще не так выглядела. А почему Митьку украла – не знаю. Ну, там же явно шизо какое-то.
– Может, она из ревности или обиды так? Может, любила тебя, на что-то рассчитывала? Как думаешь?
– Да какой ревности? Я с ней только здоровался… максимум. Ну и вообще – когда себе все это было!
Инна с минуту молчала, глядя на него пристально и задумчиво. Потом вдруг произнесла тихо:
– Даже если это из-за тебя… а я правда думаю, что она из-за тебя… и ты так думаешь, я же вижу… В любом случае, ты не виноват. И не должен себя винить. Слышишь?
Никита на это только тяжело выдохнул.
– Я серьезно. Если искать виновных, то уж скорее стоит задать вопросы директрисе. Зачем они держали такую ненормальную, еще и в начальной школе. Если честно, – Инна перешла на шепот, – то она мне всегда не нравилась. Но я тоже, конечно, молодец… Считала: «Ну, это же учитель!». Бедный Митя… как представляю, что он пережил…
Никита взглянул на Инну, а потом ободряюще сжал ей руку, только теперь она ее не стала вырывать.
глава 34
Митю выписали после обеда, надавав уйму рекомендаций. А психолог, мужчина лет сорока с ухоженной бородкой и в пижонских очках (Никита мысленно окрестил его хлыщом), пригласил и Инну, и Никиту для подробной беседы. Пугать не стал, даже, скорее, обнадежил и дал кое-какие советы и разъяснения. Но Никите он все равно не понравился – слишком часто и слишком заинтересованно тот смотрел на Инну. Буквально ощупывал, оглаживал жену глазами. Ну и вовсю красовался перед ней, пытаясь произвести впечатление. Хотя говорил по делу, конечно.
– Лучше всего не раздувать из случившегося трагедию. Но и не надо, чтобы эта тема стала у вас табу. Говорите о том, что случилось, обсуждайте, без лишних причитаний и охов. Хвалите Митю. Восхищайтесь, мол, какой он умничка, какой герой, справился, выстоял… Можно вообще целую сказку разыграть… Знаете, есть эти… домашние кукольные театры… кукол можно и самим из картона… Мальчик попал в плен, допустим, к ведьме, но победил… что-нибудь в таком духе, понимаете?
Инна кивнула. Она слушала психолога сосредоточенно, будто старалась на лету все запомнить дословно, и не обращала внимания на его взгляды. А Дементьев обращал и взирал на него с раздражением.
– Так у ребенка отложится, что он пережил приключение, опасное, сложное, рискованное, но приключение, – продолжал психолог. – А не стал жертвой гнусного преступления… Ну и главное, конечно, это положительные эмоции. Ему они сейчас нужны как никогда… А вообще он у вас – молодчина-парень!
Инна благодарно улыбнулась, как лучшему комплименту, а Дементьев и тут заподозрил подвох. Митька, конечно же, молодец, только бородатый хлыщ, говоря это, лип к его жене своим взглядом и чуть ли не облизывался.
– Вот вам мой телефон, – протянул он Инне карточку. – Если что – звоните.
Когда вышли от психолога, Дементьев заметил, что Инна как-то успокоилась, даже приободрилась. Там он себе ничего, естественно, не позволял, но сейчас не удержался.
– Если что – звоните… – буркнул он, передразнивая психолога. – А лучше приходите, а то я на вас не насмотрелся…
Инна – она шла перед ним – обернулась. Недоуменно взметнула брови:
– Что с тобой? По-моему, отличный специалист.
– Угу.
– Это что? Ревность? – насмешливо спросила она.
– Да с чего бы? И к кому? К этому скользкому бородачу? Пфф, – хмыкнул он.
– А, по-моему, он очень милый, приятный. И такой импозантный…
Никита не ответил, лишь уставился ей в спину тяжелым взглядом. Нет, ну какая ревность? Он что, юнец – ревновать на пустом месте? Просто тип противный. Но именно сейчас ему остро, почти невыносимо захотелось обнять жену, прижать к себе и не отпускать…
Инна ускорила шаг и впорхнула в палату, где их уже заждался Митька. И затем, до самой выписки они ни на шаг от него не отходили. И не только потому, что он хватал поочередно то мать, то отца за руки, словно боялся, что они сейчас исчезнут. Они и сами не хотели его оставлять.
– Давай сегодня отдохнем дома, а завтра устроим настоящий отдых? Как раз хорошую погоду наконец обещают, – Инна сидела с Митей на заднем сиденье и не выпускала его из объятий.
Никита наблюдал за ними в зеркало заднего вида с полуулыбкой.
– А в школу? В школу не надо будет? – обрадовался Митя.
– Я думаю… мы с папой думаем, что тебе лучше пока отдохнуть. Год почти закончился, пару недель доучишься на дому. А во второй класс мы тебя в другую школу переведем. Ты же не против?
Митька, явно довольный, мотнул головой и уткнулся носом в рукав Инниной куртки.
Пока они были в больнице, Зина – домработница Немирецких – успела и продукты накупить, и наготовить всего, и торт испечь. Еще и какое-то народное средство сварганила для Маши, чтобы кроха скорее поправилась. Она еще немного прибаливала и капризничала, но хотя бы температура больше не поднималась.
Дементьев забрал хнычущую дочку у Инниного отца, который качал малышку и рассказывал ей про темпоральные конструкции из своей докторской. Тот с явным облегчением и благодарностью взглянул на зятя.
Когда рядом не было Аллы Арнольдовны, они вполне ладили. Пусть Андрей Владленович не от мира сего, вечно в облаках витает, и отец из него был никудышный, но во всяком случае он никогда ни в чем не попрекал ни Дементьева, ни Инну. За все время Никита слова дурного от тестя не слышал.
При тёще он казался каким-то бессловесным существом в тени властной жены, несмотря на свое профессорство. А без нее будто оживал, расслаблялся, мог разговориться так, что потом не унять. Правда, его темы Дементьева не слишком увлекали. Потому что Иннин отец любой разговор упорно сводил на свое излюбленное языковедение.
Однако сегодня он помалкивал и нервничал. Ничего не ел и выронил сотовый, когда ему позвонила Алла Арнольдовна.
Вообще, она позвонила дважды за вечер. Первый раз потребовала дочь, но, когда Андрей Владленович протянул телефон, Инна только твердо покачала головой.
– Аллочка, Инна сейчас занята, – соврал Андрей Владленович. – Ну как, чем она может быть занята? С Митей она… Ты Никиту имеешь в виду? Ну да, он здесь… Ну, он с Машей… Аллочка, успокойся, тебе нельзя нервничать… Я передам… да… да… обязательно. Инна тебе перезвонит.
Эти слова Инна будто мимо ушей пропустила.
Второй раз Алла Арнольдовна её уже не спрашивала. Может, обиделась. Тесть все так же елейно лопотал, оправдывался за то, что до сих пор не уехали, засиделись и, как только завершил вызов, обратился к Зине.
– Нам пора! Алла уже сердится, что мы до сих пор не вернулись домой.
Они сразу заторопились, быстро собрались. Дементьев пошел проводить их до такси. Вместе с тестем они вышли в пустой двор. Зина на пару минут задержалась в прихожей – Инна договаривалась с ней насчет того, чтобы и завтра она посидела с Машей.