Нет, нет и ещё раз... да! (СИ) - Обская Ольга. Страница 20

— Бартлен, позови ко мне Корнелиуса, — распорядился Торбьон.

Глава 25. Каков будет вердикт?

Разговор с Корнелиусом вышел дивным. Садовник догадался, о чём пойдет речь. Он приподнял подушки, чтобы Торбьону было удобнее сидеть в кровати, и заговорил первым.

— Я уже навещал её, мой канцлер. Не тревожьтесь, с её светлостью всё в порядке.

Торбьону нравилось, что в последнее время Корнелиус стал предусмотрительным и расторопным. Раньше садовник отличался большей степенностью. А теперь он везде успевает. Взял на себя труд заняться библиотекой, кроме того, с удовольствием играет роль напарника в упражнениях с мечом. Корнелиус всегда был преданным слугой, но с недавних пор они с ним сошлись ещё ближе. Теперь Торбьон готов был даже назвать его другом. Кто, как не друг, догадался бы выйти на след беглянки, пока сам канцлер сделать это не в состоянии?

Торбьон не стал спрашивать, как Корнелиусу это удалось — догадывался, что помог Философ — проводил туда, где спряталась девчонка. Но было любопытно, что она выбрала в качестве убежища. Снова женскую обитель?

— Где она?

— Место с виду вполне безопасное, — уклончиво ответил Корнелиус.

Торбьон взглянул на садовника изучающим взглядом. Почему он увиливает от прямого ответа?

— Она взяла с тебя обещание не выдавать её?

— Я не произносил обещания, но оно подразумевалось. Её светлость ясно дала понять, что не хочет, чтобы её нашли.

— Не скажешь даже своему канцлеру?

Торбьон не знал, то ли его раздражает, что Корнелиус открыто встал на сторону Каролайн, то ли, наоборот, восхищает его стремление выполнить взятое на себя негласное обещание, даже если оно будет стоить ему гнева господина. Такое поведение больше свойственно человеку благородного происхождения.

— Она доверилась мне, мой канцлер. Разве могу я предать её доверие? — мягко улыбнулся Корнелиус. — Из тех первооснов, что не купить за деньги, доверие — наиценнейшее.

Торбьон не мог поверить своим ушам. Последняя фраза садовника — это ведь не что иное, как изречение древне-фьордского философа Амади-галь-Рази.

Из тех первооснов, что не купить за деньги, доверие — наиценнейшее. Его росток так просто растоптать, но поливай его исправно щедростью душевной — и ты получишь древо преданности вечной.

Торбьон вспомнил, как преподаватель словесности и философии поощрял его учить наизусть мудрые высказывания галь-Рази. Хорошее образование, которое хотел дать Торбьону отец, предполагало изучение трудов древних философов, но откуда такие познания у садовника?

— Тебе пошла на пользу работа в библиотеке, — похвалил Торбьон.

Он решил, что не будет требовать от Корнелиуса, чтобы тот рассказал ему, где прячется Каролайн. Садовник имеет право не выдавать её, коль уж взял на себя негласное обещание. Как только Торбьон окрепнет после травм, он легко отыщет беглянку, прибегнув к помощи Философа. Ясно ведь, что она прячется где-то недалеко, если Корнелиус успел навестить её и вернуться обратно. Торбьон был почти уверен, что она не стала сбегать в другой город, а нашла себе убежище прямо в Бьонсберге.

Насколько ж своевольный у неё характер, если она предпочла обеспеченной жизни в замке Торбьона скитание в незнакомом чужом месте. Каролайн хоть догадывается, сколько опасностей её подстерегает в большом многолюдном городе? Всё детство и юность проведя в глухой провинции, она не имеет ни малейшего жизненного опыта и может попасть в неприятности. Любой прохиндей может её обидеть.

— Корнелиус, ступай, позаботься о её светлости. Будь постоянно рядом. Обеспечь ей защиту и сделай так, чтобы она ни в чём не нуждалась.

— Всё сделаю, мой канцлер, — Корнелиус поклонился и вышел.

.

. Когда Карина заходила в салон сестёр Бринхилд, у неё уже полностью созрел её бизнес-план — до мельчайших деталей. Ей не терпелось поделиться им с Мией и Лией, но те были загружены работой и загрузили работой саму Карину. Клиентки шли одна за другой. Оно и понятно. После летней ярмарки в Бьонсберге начинался сезон праздников и бальных вечеров — богатые господа спешили обновить себе гардероб.

Только в полдень, когда салон закрылся на небольшой обеденный перерыв, наконец-то появилась возможность спокойно пообщаться с сёстрами.

— Обычно обед нам приносит Сюсанна — булочница из соседней пекарни, — рассказала Лия. — Она выпекает для нас свои фирменные лепешки.

— Мы и для тебя заказали порцию, милая. Стоит недорого — всего пол сфольдо, — добавила Мия.

Карина была благодарна, что сёстры-модистки позаботились о ней, потому что пока она ещё плохо представляла, как организовать себе питание. Лепёшки — звучало сытно, только беспокоила цена. Пол сфольдо — это половина её дневной зарплаты! Наверное, на будущее придётся подыскивать какой-то более дешёвый вариант.

Но, вообще-то, фирменные лепёшки от Сюсанны стоили этих денег. Они напоминали пиццу. Тонкий корж румяного теста и много начинки: овощи и сыр. Выглядело аппетитно, пахло умопомрачительно. Карина вспомнила, что сегодня не завтракала, а вчера вместо ужина у неё был лишь фруктовый чай.

Обедать Карину пригласили за столик, который стоял во внутреннем дворике салона под симпатичным тряпичным зонтиком. Неизвестно, завтракали ли сегодня сёстры-модистки, но они накинулись на лепёшки с не меньшим энтузиазмом, чем Карина. Блюдо оказалось сочным и нежным, при этом корочка на тесте весело похрустывала. Казалось, что ничего вкуснее Карина за всю свою жизнь не пробовала, и было немного жаль, что ей такая еда пока не по карману.

Впрочем, может, и по карману, если удастся уговорить сестёр на бизнес-авантюру. Пора было начать излагать свою идею. А она заключалась вот в чём. Скоро в Бьонсберге ожидается спортивный турнир. Карина понятия не имела, в каком виде спорта будут соревноваться команды городов. Но это было не важно. Главное, что турнир собирает много зрителей. А раз так, можно попробовать создать моду на фанатскую атрибутику. В земном мире болельщики с удовольствием приходят на спортивные матчи в шарфиках и бейсболках с эмблемами своих команд, а чем местные болельщики хуже?

— Мы могли бы пошить мужские и женские шейные платки в цветах, которые символизируют наш город, — делилась Карина идеей. — Шарфики, шляпки с ленточками нужных цветов, флажки. Можно использовать недорогие ткани — ведь все эти аксессуары нужны лишь на время соревнований. Никто не откажется от недорогой яркой вещицы, которая подчеркивает твою солидарность и единение с родным городом.

Карина рассчитывала, что массовые продажи могут принести хорошую прибыль. Она завершила свою пламенную речь небольшими расчётами, сколько можно успеть пошить простых платков и шарфиков за три дня, и с надеждой посмотрела на сестёр. Каков будет их вердикт?

Глава 26. В самом глухом уголке памяти

Сёстры-модистки к идее Карины отнеслись прохладно.

— Одинаковые шарфики и платки? — скептически покачала головой Лия. — У любой модницы будет удар, если хоть какая-то часть её гардероба окажется такой же, как у кого-то ещё.

— Нам удалось собрать богатую клиентуру только потому, что мы никогда не повторяемся и каждая наша клиентка получает исключительно оригинальную вещь, — поддержала мысль сестры Мия.

Карина сама была ярой сторонницей индивидуального подхода, но когда речь идёт о командном духе в игру вступают другие правила.

— Иногда в одинаковости есть своя изюминка, — она лукаво улыбнулась. — Вы когда-нибудь сокрушались, что похожи друг на друга как две капли воды? Наоборот, в этом ваша сила. Сразу видно, что вы одна команда.

Лия и Мия переглянулись. К этому аргументу у них возражений не нашлось.

— Я понимаю, что идея выглядит рискованно, но я готова рискнуть. Оплачу стоимость тканей сама. Мне понадобится несколько отрезов самого дешёвого атласа оранжевого и зелёного цвета.