Выбор для Пепла (СИ) - Вознесенская Дарья. Страница 47

А дальше я погрузилась…

В волшебный мир.

Где были ворожки и чудеса, которые они могли делать - и никто их за это не сжигал.  Где были свободные дети, что могли перемещаться «между пространствами и временами, порхая, как мерцающие светлячки». Где были «стеклянные города» и облака серебряного цвета, которые «плакали драгоценностями».

И впору было подумать, что я и правда наткнулась на сказки, если бы не множество нитей реальности, вплетенных в текст.

Про подземный огонь, уничтоживший «голубизну трав» и взметнувшийся до неба пепел, из-за которой наступил голод и холод.

Про великих дев, что указали Путь к спасению.

Про Исход и жизнь в тесноте и «помощь волшебных зверей, что пришла, откуда мы и не предполагали».

Про Великого Бога Темноты, который оказался единственным, кто сумел спасти народы и вернуть к Свету.

Про злость,  алчность и разделение «тех кто прежде был братьями». И предательство Истины, за которое мир платит теперь «все приближающейся кончиной».

Про то, что последняя Великая оставила наказ: каждого учить грамоте, чтобы смогли однажды - или много раз на протяжении жизни - узнать о том, как Неволя может стать причиной Развития. А за Смертью всегда скрыта Истина. Что только Время, Наблюдение и Очищение способно создать настоящую Чистоту. А Обособленность - ведет к Изменам и кострам. Об Избавления от оков обыденности с помощью ритуала инициации. И  о Защите рожденной Незаурядности, которая прервет череду смертей - и станет последней Смертью.

А также о том, что только Месть принесет Вознесение.

Я надолго задумалась над этой записью.

Что-то было мне понятно - во всяком случае мне казалось, что я поняла. Над чем-то следовало подумать. Например, «чистота» могла быть в прямом смысле очищением мира от пепла,  а «неволя» - развитием подземных городов. Да и «оковы обыденности» вполне могли означать обычных людей без магии - которые инициировались и становились ворожами и ворожками.

Неужели мне тоже необходимо пройти какой-то ритуал? А если я не пройду - может и останусь без магии и… в безопасности.

И могла ли идти речь в «смертях» об уничтожении ворожек ни за что ни про что?

В то, что они несли разрушение, я давно уже не верила…

Я несколько раз повторила про себя этот текст,  чтобы запомнить. Что-то знакомое было в этих словах, близкое, будто узнанное… До меня дошло.

Я еще раз просмотрела написанные с большой буквы слова и поняла что они в точности  повторяли имена странных семнадцати богов, которых довольно странным почитают в Тарпаслоу.

Ох…

Голова гудела от новых сведений, которые я не понимала пока, как применить.

Сложный мир, ненасытный до боли, непонятные, не рациональный.

Я никак не могла его полюбить, принять это окружение, сколько бы не примерялась к новым обстоятельствам. Да, я была образована, рациональна и достаточно адаптивна, я понимала, что те понятия хорошего и плохого, черного и белого, на которых воспитывалась я сама, которые взращивала себе не возможно оставить без изменений - а если попытаюсь оставить, то сойду с ума.

Да что там, я многое уже поменяла в своем поведении и восприятии.

Но мне… мне, человеку, который привык подстраивать под себя реальность, учиться быть счастливой и независимой ни от кого на повседневной основе, который презирал нытиков и людей, ждущих каких-то особых условий от судьбы, начало казаться, что в этих условиях невозможно стать счастливой.

И ничего хорошего меня не ждет.

Пока не наступят какие-то особые условия.

Я перевернула последний лист и прикусила губу, чтобы не расплакаться от итоговых строк.

"Завтра за мной придут. Я прячу эти записи для тебя, неведомый чтец, а если их никто не увидит... что ж, я хотя бы попытался".

Кем ты был, узник? И как так получилось, что твои записи оказались в этом сундуке?

Вопрос, на который никогда не будет ответа.

Вздохнула, бережно спрятала блокноты - я не рискнула их уносить, решила вернуться при первой возможности - и вышла в темный коридор. Надо было поесть, отдохнуть и… придумать, что я скажу своему начальству завтра, чем я занималась эти два дня и что узнала.

Неподалеку от библиотеки меня окликнули спешащие по своим делам двое.

С удивлением посмотрела на Карсия и Зарра. Те не разговаривали со мной после последнего случая, даже не кивали, когда мы случайно пересекались - и я не предполагала, что они продолжат общение.

Тем не менее… мы все вместе двинулись в одну сторону.

И почти как прежде, когда они делились разными историями и напутствиями, разговорившись. Парни направлялись наверх,  и мы преодолели несколько лестниц и поворотов вместе, пока я не вспомнила, со смехом, что, вообще-то, шла на кухню.

- Я пойду и…  - начала говорить им, но меня прервали.

- Эй, как тебя, Марин… Подойди.

Я уставилась на внезапно появившуюся дари Маришу.

А потом, опомнившись, низко поклонилась и взмахнула руками.

- Не услышала, что я сказала?

Женщина прищурилась и посмотрела на меня слишком пристально. Что же ей надо? Решила унизить? Выговорить что?

Подходить совсем не хотелось… но не подходить я не имела права.

Посмотрела беспомощно на своих переглянувшихся спутников и нехотя сделала несколько шагов по направлению к разодетой красавице, подумав про себя,  что жаль она не уехала с остальным двором…

И что я чувствую себя неуместно виноватой за свои отношения с даром Квинтом. Хотя какие там отношения…

Дари Мариша смерила меня внимательным взглядом, поджала губы, дрогнувшие вдруг… в усмешке? неприязни? она вообще была как-то напряжена... И, резко развернувшись, пошла вперед, бросив мне через плечо:

- Следуй за мной.

Ну а что еще оставалось мне делать?

Конечно, следовать…

46

На мгновение мне сделалось смешно.

Все эти разборки соперниц, вырванные волосы…

А потом вдруг страшно.

Очень.

Потому что… ну не могла она меня воспринимать как соперницу, прав дар Квинт. Я служка и временное развлечение - хотя даже таковой меня пока не сделали. Она - аманта. Да еще и претендующая на звание жены.

Зачем… я ей? Ни ругаться, ни разговаривать…

Мы оказались в каком-то незнакомом закутке - снова незнакомом, сколько же их в этом замке? А потом и вовсе в довольно непривлекательных покоях, наподобие гостевых. Там был и стол, и стулья,  и шкафы с сундуками какими-то, а главное - довольно большая кровать. Вот только сделано это все было… с отвратительным вкусом. Темные, частично красные цвета, какие-то вульгарные гобелены, плотное одеяло на кровати, на вид давно не стираное.

Покои никак не вязались с дари Маришей. От слова совсем. И ее поведение тоже было не понятным. Женщина оставалась напряженной и раздраженной, даже привкус страха я различила, уже не удивляясь своим способностям, а используя их в полную, а еще… торжества, что ли.

Что она задумала? Споить? Отравить? Потому как указала мне на стул возле маленького столика и разлила сама вино.

Это же вино?

А потом приказным тоном «предложила»:

- Выпей. И поговорим.

Ни того, ни другого делать не хотелось. Но она ведь… и сама пила. Делала настоящие жадные глотки.

Мне бы тоже хотелось расслабиться, но осторожность не позволила. Я поблагодарила, присела на краешек и сделала вид, что тоже пью, а сама лишь смочила губы.

Черт.

Куда бы вылить, пока она не видит? Но она смотрела.

Я, насколько возможно, непринужденно повертела бокал, и, потупив скромно взгляд, осторожно спросила:

- О чем вы хотели поговорить?

- О тебе, конечно…

Меня тряхнуло, и бокал сам вывалился из рук. Потому что сказано это было издевательским тоном и говорила… не дари Мариша.

Из боковой узкой двери вышел Лайнелл. А дрянь, что решила меня подставить, медленно встала и отступила. Заявив со всем возможным спокойствием и пренебрежением: