Не злите артефактора (СИ) - Игнатьева Светлана Николаевна. Страница 14

На месте самого источника осталась засыпанная песком яма с остатками каменной ограды. Эйлин долго сидела возле нее, пытаясь «услышать» воду. Вода и сейчас здесь была, но как будто спала, укрывшись пластом глины. Наверное, опытный маг˗водник мог бы ее «позвать», вывести на более высокие слои, но надо ли? Караваны привыкли проходить путь от города до города без воды, так что пусть спит.

День духоты и тряски не пошел Дани на пользу. К вечеру он снова стал вялый, без возражений растянулся ничком на расстеленном одеяле и заснул, не дождавшись ужина.

К утру он немного отошел. С аппетитом съел и вечернюю и утреннюю порцию каши, а потом порывался сам уложить все вещи, чтобы реабилитироваться за вчерашнее безделье.

Второй день прошел еще скучнее. Дани снова лежал в повозке. Бесконечные барханы надоели Эйлин еще вчера, мысли текли вялые и сонные, монотонное движение навевало дрему, из которой ее вывел только появившийся на горизонте силуэт города.

Ниеза˗Харма издалека немного похож на Ниеза˗Гарма, такие же стены из светлого известняка с остроконечными башенками. Но внутри город более респектабельный, спокойный, нет в нем свойственной торговцу яркости и пестроты. Многие знатные семейства предпочитают держать свои семьи подальше от столичной суеты и соблазнов, ну, или жен и дочерей подальше от наложниц. Поэтому Ниеза˗Харма имеет негласный статус «семейного» города. Он полон роскошных особняков, чист и благопристоен.

В последнем письме князь Бракат предупреждал, что собирается уехать по делам примерно на месяц, и настоятельно просил эксперта прибыть до его отъезда. Наверное, в курс дела девушку мог бы ввести управляющий, но Эйлин показалось, что князь не хочет доверять свои сокровища даже ему. Поэтому ее приезду обрадовались. Князь лично показал выделенные для гостьи комнаты и вручил ключи от мастерской, куда уже перенесли все находки за последний год.

Особняк князя большой даже по столичным меркам, трехэтажный в центральной части и двухэтажный по бокам, за домом парк, надежно огороженный забором от нескромных взглядов. Дома в Икхайе делятся на мужскую и женскую половину. Только в центральной части устраивают парадные залы для крупных приемов, и «семейные» столовые, которые условно можно считать общими. Весь третий этаж дома отдан под библиотеку и хранилище редкостей. Если в библиотеку еще можно попасть с разрешения хозяина дома, то в хранилище он приводит гостей только сам, ревниво следя, чтобы посетитель не тянул руки к экспонатам. На втором этаже расположены комнаты членов семьи, в правом крыле мужские, в левом — женские. На первом этаже гостиные и те самые общие залы.

Комнаты для Эйлин выделили на первом этаже в мужском крыле, но князь заверил, что все слуги и домочадцы строго предупреждены и не станут соваться в отведенную ей часть.

Гостевые апартаменты были расположены в самом конце крыла и состояли из трех комнат. От остального дома они отделены запирающейся дверью, на которую маг сразу поставила дополнительную защиту. Ей в распоряжение достался небольшой коридор, две смежные комнаты, гостиная и спальня с прилегающей уборной, и большая светлая комната, сейчас отведенная под мастерскую. Из апартаментов отдельная дверь вела в парк за домом, что девушке особенно понравилось. Только для выхода на улицу придется пройти через половину особняка.

С семьей князя Эйлин была знакома по прошлым приездам. Его первая жена умерла, родив трех сыновей и дочь. Старший сын ведет отцовские дела, как с гордостью рассказал как˗то князь, средний служит в гвардии, и только младший пока еще не определился, чем будет заниматься. Все трое живут в основном в столице и в Ниеза-Харма появляются редко.

Старшая дочь, Азаль, девушка девятнадцати лет, еще не замужем и живет в отцовском доме. Девушки, не то, чтобы сдружились, но иногда общались. Пару раз, когда к Азаль приходили подружки, дочери таких же знатных семейств, Эйлин приходилось развлекать всю компанию рассказами о жизни и традициях Аберии, учебе в Академии, даже показывать магические фокусы. Эйлин это не слишком нравилось, но мэтр Лоркан считал, что такое общение поможет ей обрасти связями в Икхайи и пригодиться в дальнейшей жизни.

Нынешняя жена князя, женщина красивая, но нервная и желчная, родила ему еще одну дочь. Больше общих детей у них нет. Наблюдая за этой парой во время совместных ужинов, Эйлин заподозрила, что князь давно переключился на многочисленных наложниц, для которых отведен соседний дом. О том, что соседний дом тоже принадлежит князю Бракату, девушка узнала совершенно случайно из разговора слуг. Напрямую дома никак не сообщались, и даже территория за домами была разграничена высоким забором.

Наложницами обычно становятся дочери небогатых, но свободных людей. За девушку дают богатый выкуп и назначают содержание. Бывает, что через несколько лет наложница надоедает и ее возвращают в родительский дом, выплатив откупные. Красивые, с хорошим приданым, пусть даже не очень молодые женщины быстро выходят замуж за женихов попроще.

Дети от наложниц тоже свободные, но не наследуют ни титула, ни состояние отца. Им дают какое˗то образование и немного денег, чтобы могли начать свое дело, но не больше. Дети, рожденные от рабынь, становятся только рабами.

С гостьей мужа княгиня держалась холодно, но вежливо, что Эйлинору вполне устраивало. Интереса мужа к истории княгиня не разделяла, в его дела не лезла, полностью сосредоточившись на ведении дома и каких-то своих, женских хлопотах.

Младшей дочери, Лане, исполнилось пятнадцать, большую часть времени она проводила в компании старшей сестры, хотя между собой они не слишком ладили, как это часто бывает между разновозрастными детьми.

На следующее утро князь Бракат уехал в столицу, оставив приезжего эксперта со своим семейством и многочисленными ящиками в мастерской. Эйлин радовало, что у нее есть месяц, чтобы спокойно, без постоянного надзора заняться своей работой. Князь мужчина властный, привыкший все держать под контролем. Вернувшись, он начнет везде совать свой орлиный нос, и о спокойствии придется забыть.

10. Работа и труселя

В день приезда Эйлин успела только мельком оценить объем работы, окинув беглым взглядом ровные ряды сплетенных из лозы ящиков. Как бы любопытство не подгоняло побыстрее заглянуть в них, пришлось ждать утра. Плетения древних мастеров очень хрупкие, не терпят сторонних эманаций и могут разрушиться даже от работы простого магического светильника. Из˗за этого работать артефактору предстояло только руками, без использования магии.

Князь Бракат очень серьезно подходил к любимому делу. Все находки были аккуратно переложены соломой, в каждый ящик вложен перечень предметов с описанием и указанием, где и когда каждый из них найден. Конечно, далеко не все из находок — артефакты. Большинство окажутся простыми статуэтками, украшениями интерьера или обычной посудой.

Для начала Эйлин решила все рассортировать. Следы магических плетений встречались примерно на трети находок, их девушка сразу откладывала в сторону и делала пометку в описи. Потом, при более тщательном осмотре, часть из них тоже отсеется, пока же растущая кучка предстоящей работы смотрелась внушительно.

Наложенное на предмет заклинание для мага выглядят как кружево из тонких нитей. Со временем оно также как и старые кружева, тускнеет, истирается, местами совсем рассыпается. Тогда артефактору остается только угадывать узор по узлам крепления «нитей» и по соседним сохранившимся фрагментам. Дело это долгое, кропотливое и не всегда успешное. Этим магистр Лоркан с Эйлин или другими учениками будет заниматься позже, в тиши академического кабинета.

Сейчас задача девушки была попроще и поскучнее, отделить артефакты, сделать описание: что это, для чего предназначено, в каком состоянии, и дать оценку, можно ли восстановить. Это для князя Браката. Для мэтра Лоркана предстояло еще зарисовать сохранившуюся часть заклинания. Но иногда душа артефактора не выдерживала, и Эйлин зависала над очередной соблазнительной головоломкой.