Собрание сочинений в 2-х томах. Том 1 - Фонвизин Денис Иванович. Страница 3

В гимназические годы начал Фонвизин заниматься и литературными переводами. «Склонность моя к писанию являлась ещё в младенчестве, — вспоминал писатель, — и я, упражняясь в переводах на российский язык, достиг до юношеского возраста». «Упражнения в переводах» проходили под руководством профессора Рейхеля (он преподавал всеобщую историю и немецкий язык), В 1762 году в университетском журнале «Собрание лучших сочинений к распространению знания и к произведению удовольствий» были напечатаны некоторые переводы: «Господина Менандра изыскание о зеркалах древних», «Торг семи муз». К тому же времени относится и начало работы над переводом трагедии Вольтера «Альзира».

Первой серьезной и самостоятельной литературной работой Фонвизина был перевод с немецкого в 1761 году басен датского писателя Гольберга. Несмотря на то, что переводчику минуло всего лишь 16 лет, он блестяще справился со своей задачей. Гольберг — крупнейший датский просветитель, «северный Вольтер». В его прозаических, драматических и поэтических сочинениях даны картины неравенства состояний, сатирически изображены буржуа-филистеры и дворяне, которые вели паразитический образ жизни, открыто высказано уважение к трудящимся сословиям, и прежде всего к крестьянству.

Юный Фонвизин, переводя сочинения Вольтера и Гольберга, усваивал идеи просвещения. Вот почему переводы интересны не только с литературной стороны. С наибольшей полнотой усвоение просветительских идей и творческое их применение демонстрирует работа над переводом Гольберга. Фонвизин не просто перевел предложенный ему сборник, а отобрал (из 251 басни —182) то, что счел нужным и интересным для русского читателя. Перевод его точный, но не буквальный. Фонвизин сокращал некоторые басни, убирал из них все то бытовые подробности, которые могли помешать русскому читателю понять их содержание, вносил русский колорит. Басня «Лошадь знатной породы», направленная против сословных предрассудков, учила ценить в человеке не знатность, а добродетель. Длинное нравоучение Гольберга Фонвизин заменил лаконичным пересказом, сохранив его дух: «Мы никогда не смотрели на знатность вашу, и нам не до прадеда твоего, а до тебя самой. Басня учит, что не должно предпочитать знатность добрым качествам, ибо она есть одна только химера». Басня «Юпитер посещает лес», посвященная той же теме, обогащена множеством художественных подробностей.

Еще более выразительна поправка, внесенная в басню «Молитва волков». В ней обличались чиновники, беззастенчиво грабившие население. Фонвизин, используя свои наблюдения над русскими подьячими, прибегает к народной пословице при характеристике морального кодекса чиновников. Народ говорит: «Вор слезлив, плут богомолен». Волк в басне изъясняется в полном соответствии с пословицей. Он говорит: нам, волкам, «совсем невозможно молиться с усердием, когда сперва не нагрешим много: и чем более злодейство, тем ревностнее покаяние». Через восемь лет в комедии «Бригадир» плут советник откровенно заявит: «Несть греха, иже не может быть очищен покаянием... Согрешим и покаемся».

Подготовленный Фонвизиным перевод басен Гольберга — это книга маленьких нравоучительных и сатирических рассказов, проникнутых гуманной идеей глубокого уважения к человеку, исполненных просветительского презрения к сословной спеси. Рассказы написаны живо, хорошим русским языком. Уже здесь проявилась особенность стилистической манеры будущего сатирика — лаконизм повествования, любовь к афористически четким фразам-формулам. Книга была быстро раскуплена.

В 176O году директор университета повез в столицу лучших учеников для представления их куратору И. И. Шувалову. Среди лучших оказался и Фонвизин. Во время пребывания в Петербурге он попал на спектакль недавно (в 1756 году) созданного русскою театра. «Действие, произведенное во мне театром, почти описать невозможно», — вспоминал впоследствии писатель. Первые впечатления определили судьбу Фонвизина. По возвращении в Москву он с большим интересом посещал спектакли театра Локателли, в котором играла университетская труппа. После переезда в Петербург в 1762 году Фонвизин навсегда связывает себя с русским театром.

28 июня 1762 года жена Петра III, Екатерина Алексеевна, опираясь на гвардейские полки, совершила переворот. Политическим вдохновителем переворота был воспитатель наследника Павла — Никита Панин. Требования дворянских либералов, лидером которых был Панин, сводились к установлению конституции. Русское самодержавие по своей форме было деспотией; власть монарха, ничем не ограниченная, превращала его в самовластного тирана. Нужны были «фундаментальные» законы, ограничивавшие власть императора, необходимо было и учреждение, которое бы контролировало действия самодержца и гарантировало неприкосновенность конституции. Несмотря на то, что все эти требования не меняли существа политического строя России, — он продолжал оставаться дворянской монархией, — в условиях того времени они носили прогрессивный характер. Некоторые группы дворянства, возглавленные братьями Орловыми (они осуществляли непосредственно дворцовый переворот и убили Петра III), не соглашались с требованиями Панина и его последователей ограничить самодержавную власть. Завязалась острая политическая борьба внутри дворянства, многое определявшая в общественной и литературной жизни 60—70-х годов. Екатерина ловко лавировала в этой борьбе — при вступлении на престол давала большие обещания, а по мере укрепления своей власти принимала меры к разгрому дворянских либералов, желавших ограничить ее самодержавие.

22 сентября в Москве в торжественной обстановке была проведена коронация. В древнюю столицу прибыл двор и правительственные учреждения из Петербурга, съехались крупные помещики со всей страны. Праздник коронации продолжался год, — только в июне 1763 года императрица вернулась в столицу. Именно в эту пору вдруг изменилась судьба Фонвизина, и он неожиданно оказался приближенным к политическим делам в государстве, ко двору, к той борьбе, которая кипела вокруг новой императрицы. Вице-канцлер Голицын решил студента Фонвизина, отлично владевшего иностранными языками, взять переводчиком в иностранную коллегию. В октябре 1762 года Фонвизин подаст челобитную на имя Екатерины. При челобитной оп прилагает образцы переводов с трех языков — латинского, французского и немецкого. Заслуживают внимания переводы с латинского — М. Туллия Цицерона «Речь за Марцела» и с французского — «Политическое рассуждение о числе жителей у некоторых древних народов». Фонвизин выдержал испытание не только как переводчик. Выбранные им «материи» для переводов свидетельствовали о политических интересах студента. Даже перевод, представленный для образца, звучал актуально: Цицерон в речи за Марцела превозносил Цезаря за то, что он «умерял страсти свои, выдерживал гнев свой, в победах поступал великодушно». Проблема страстей государя была и оставалась центральной в политической жизни России XVIII века. Превозносить монарха, умеряющего свои страсти, значило выступить с уроком царям.^[1]

Тогда же была написана Фонвизиным сатирическая басня «Лисица-кознодей» (проповедник). Басня — первое дошедшее до нас оригинальное произведение сатирика — посвящена острейшей политической теме. В Ливийской стороне, рассказывается в басне, умер царь лев. На «огромные похороны» собрались все звери. Лисица, «взмостясь на кафедру», «с смиренной харей» начала «вопить» льстивую хвалу умершему монарху. Стоявший тут же крот с возмущением шепчет собаке: «О лесть подлейшая! Я знал льва коротко, — он был пресущий скот». Поэт с презрением говорит о лисице, льстивом панегиристе царей. Но главным объектом сатирического изображения оказывается лев и его правление. Царь лев был не только скот, но и «зол и бестолков и силой вышней власти он только насыщал свои тирански страсти». Его трон был «сплочен» «из костей растерзанных зверей». «В его правление любимцы и вельможи сдирали без чинов с зверей невинных кожи». С гневом отвергает Фонвизин такого «мудрого царя правление». Несомненно, реальные политические события начала 60-х годов способствовали росту сознания молодого писателя. Смена монархов, приход к власти Екатерины в результате дворцового переворота помогали Фонвизину понять пороки самодержавного правления вообще, увидеть и возненавидеть фаворитизм, произвол, «тирански страсти». Через несколько лет Фонвизин, внимательно следивший за политической жизнью России и Запада, в одном из писем подчеркнет мысль, что события, происходящие на его глазах, многому учат: «История нашего века будет интересна для потомков. Сколько великих перемен! Сколько странных приключений! Сей век есть прямое поучение царям и подданным».