Собрание сочинений в 2-х томах. Том 1 - Фонвизин Денис Иванович. Страница 71

— Не думайте, чтоб люди имели такой тиранский поступок против одних только львов и медведей. Нет, они то же делают и с тою тварью, которая оказывала им услуги и коих хороший поступок награждают неблагодарностию. Я служила, — продолжала лошадь, — господину моему как в военное, так и мирное время; не жалела для него ни здравия, ни жизни, чтоб избавлять его от опасностей; но со всем тем, как я состарелась, то продал он меня на мельницу, где хозяин мучил старость мою многотрудною работою, а наконец принял намерение застрелить меня. Итак, принуждена я была бежать сюда в лес, чтоб избавиться безвременной смерти.

Потом прибежала тут собака, которая имела на шее своей цепь. Она столь много осипла, что насилу произнесть могла следующие слова:

— Я целые восемь лет была прикована у ворот, чтоб защищать от воров двор и чрез лаяние мое объявлять приход людей незнакомых. С какою ревностию исправляла я сию службу, то видно по моей груди, ибо я наконец оттого точно получила хрипоту; однако я сносила сие терпеливо до тех пор, как услышала, что хозяйка дому говорила о мне, что я уже стала им бесполезна, а хозяин согласен был убить меня назавтрее; как скоро я сие услышала, то трудилась всю ночь, чтоб сорваться с цепи. Сие мне удалося, и так прибежала я сюда от неблагодарного господина.

После того козел с долгою философскою бородою приносил на людей свои жалобы:

— Я, — говорил он, — с женою моею служил у богатого крестьянина; жена моя довольствовала дом молоком, которое служило не только для кушанья, но и для лекарства; но как пред несколькими днями молока она лишилась, то неблагодарный крестьянин велел ее убить, а я спасся бегом.

Cтарая корова, которая подле козла стояла, говорила тогда:

— Я, с моей стороны, очень много причины имею жаловаться на человеческую неблагодарность. Меня лишили они трех детей, которых, хотя несколько лет и кормили, однако было то на пущую беду, ибо для того только и кормили, чтоб после их убить.

Сии жалобы выслушаны были от всех зверей с великим огорчением, и объявление войны против людей утверждено было всеми зверями и птицами; одни только легавые собаки и мопсы на то были не согласны. Кошки не подавали своего голосу, но и не опровергали того. Из птиц один бусел не хотел вступить в договор сей, ибо говорил он, что не имеет причины на людей жаловаться. На сие сказал ему лев:

— Мы никого не принуждаем, ибо и без других зверей и птиц имеем довольную силу.

Тогда они приготовлялись на войну всеми силами. Звери и птицы сходилися со всех сторон, и слух о том дошел уже до Юпитера. Сие привело его в рассуждении человеческого рода в великий страх, и он немедленно собрал богов и богинь для совету. Как скоро он их о том уведомил, то пришли они в сожаление о погибели человеческой. Мом один только тому смеялся.

— Я очень дивлюсь, — говорил он, — что боги и богини столь малодушны. Мы видим ежедневно, сколь мало продолжаются такие договоры, которые определяют различные нации. Оставьте напрасный страх, ибо договор рушится, конечно, еще до начатия войны.

Следствие показало действительно, что Момовы слова справедливы, ибо как скоро собралось войско, то пошли великие ссоры за преимущество; и хотя большая часть голосов льву оное отдавали, однако недовольны были тем тигры, леопарды, медведи и слоны, а особливо сии последние хвалились многими победами, которые одержаны были их помощию. Таким образом, сие было первою причиною их несогласия; однако, успокоясь несколько, сделали они нападение на первую деревню. Тут получили они великую добычу; но в разделе оной стали опять ужасные ссоры. Птицы, приметя, что произойдет, конечно, внутренняя война, дезертировали ночью с большею частию добычи, в чем пресмыкающиеся не могли им препятствовать. Половина войска поступили равно так, как и птицы, а прочие между собою начали драться, что не иным чем, как великим уроном окончилось. Таким образом, окончена была война еще до начатия, и тем человеческий род избавился от несчастия, которое ему грозило.

Баснь сия доказывает, что великие договоры между различными народами недолго продолжаются. Сверх того, учит она, что звери, конечно, имеют причину жаловаться на человеческую к ним жестокость. Весьма было бы то опасно, если б они нам отметить за то предприяли, ибо тысяча невооруженных человек не может, конечно, противиться одному льву.

БАСНЬ 17. УТЕШЕНИЕ В НЕСЧАСТИЙ

Некоторый человек по случаю лишился носу. Друзья его пришли к нему увещевать, чтоб сносил он терпеливо приключившееся несчастие. Всякий старался сыскивать разные причины к его утешению, но один из них выдумал средство, которое, по мнению его, будет иметь большее действие.

— Нет еще такого несчастия, — говорил он, — которое бы не могло произвесть полезного следствия. Не тужи столько много, ибо по крайней мере избавился ты теперь тех расходов, которые должен бы ты иметь на платки и табак.

Кажется, что больной немного утешен был сим увещанием.

БАСНЬ 18. КРЕСТЬЯНИН, ДРАКОН И ЛИСИЦА

Крестьянин, идучи по дороге, услышал жалостный голос, так, как бы кто находился в самой крайности. Он несколько оттого оторопел и оборотился, где слышан был крик. Тут находилась пещера, которая завалена была каменьями. Пришед к месту сему, услышал он весьма ясно следующие слова: «Сжалься на заключенного безвинно в сей пещере, в которой должен буду умереть, если не сделаешь мне избавления».

Сии слова повторены были несколько раз, и крестьянин приведен был тем в жалость так, что предприял намерение выпустить заключенного. Сие сделал он скоро, отвалив камень от пещеры, но вместо человека увидел он дракона, который хотел поглотить его в ту же минуту, чтоб утолить свой голод. Мужик стал на колена и представлял ему жалкими словами, сколь несправедливо он с ним поступает и такою ли благодарностию должен он своему избавителю? На что ответствовал ему дракон:

— Как! ты требуешь благодарности, той добродетели, которую люди совсем не наблюдают?

— Вы обвиняете нас тем весьма несправедливо, — говорил тогда крестьянин.

В самое то время пришла туда лошадь, которую просил он быть в сем деле посредницею. Дракон на то согласился. И как с обеих сторон все дело было лошади рассказано, то посредница сия доказала собственным примером человеческую неблагодарность. Она объявила обоим им все свое приключение, какие услуги оказывала своему господину и как он принял намерение в старости ее уморить голодом. Дракон благодарил лошадь за доброе решение и разинул пасть свою, чтоб его проглотить. Крестьянин начал просить еще о своей жизни, сказывая, что лошадь поступила при сем случае с пристрастием, и, увидевши недалеко собаку, просил позволения у дракона быть ей другим посредником, на что дракон согласился. Собака решением своим подтвердила слова лошади. И крестьянин, конечно, поглощен бы был драконом в ту минуту, если б не пришла туда лисица. Она весьма удивилась, увидя крестьянина и дракона между собою разговаривающих, и спрашивала о причине. Потом рассказал крестьянин лисице, что с ним случилось, и просил ее, с позволения дракона, быть еще посредницею, сказывая, что более уже жизни просить не будет, если мнение лисицы будет согласно с решением прежних судей. После того как лисица принята была посредницею, отвела она крестьянина к стороне и спрашивала, что обещает он ей, когда избавит его от смерти? Крестьянин обнадеживал ее о свободном входе в поварню и что даст ей полную власть над всеми домашними птицами. Как крестьянин подтвердил обещание свое клятвою, то сказала тогда лисица, что не сомневается совсем о справедливости дела, но надлежит, прежде решения, осмотреть ей пещеру; потом продолжала она речь свою так:

— Мне совсем невероятны ваши речи, и я не думаю, — говорила она дракону, — чтоб в такую малую пещеру мог ты войти.

— Я докажу тебе, — сказал дракон, — что тут мне место было довольно велико.

Потом пошел он в пещеру для уверения посредницы, но как скоро туда он вошел, то лисица дала тотчас крестьянину знак, чтоб завалил опять пещеру камнем. Он то и учинил, и дракон принужден был в другой раз просить крестьянина, чтоб его выпустил, но то было уже напрасно. После сего крестьянин оставил лисицу, подтверждая свое обещание; однако, как скоро пришел домой и рассудил, что обещал лисице во вред себе, то принял благодетеля своего так, что насилу бедная лисица могла спасти жизнь свою.