Романов. Том 12 (СИ) - Кощеев Владимир. Страница 17

С Иваном Михайловичем Емельян Сергеевич отправил и несколько десятков своих людей. Опричники, конечно, не самая лучшая компания для новоявленного князя. Однако давать Алексею Михайловичу возможность перехватить власть никто не собирался. Да и кое-какие книги из кабинета погибшего должны были после его смерти перейти в царскую канцелярию.

Вольница Соколовых окончилась. Вряд ли теперь государь позволит этому роду хоть как-то восстановить свои позиции в Русском царстве. Обратной дороги в великие князья Михаил II никому не оставил. Так что я бы не удивился, если бы и Алексей Михайлович, и Анна Михайловна в скором времени перестали быть членами княжеской семьи.

— Дмитрий Алексеевич, — ко мне после разрешения заглянул управляющий. — К вам прибыл княжич Мишин, просит аудиенции.

Приподняв голову от экрана, я несколько секунд пытался вспомнить, откуда этого княжича знаю.

И вспомнил, что мы лично познакомились на благотворительном приеме клуба ветеранов Ивана Михайловича. Нас представили друг другу, и на том все наше общение и кончилось. А после и вовсе ни разу не пересекались.

— Пригласи, — велел я.

Искусственный интеллект выдал мне справку, что молодой человек представляет Владимирское княжество. Мишины устроили на своей земле немало производств, и в принципе могли бы тоже поучаствовать на круглом столе промышленников. Если бы им хватало мощностей. Пока что заводы Владимирского княжества не позволяли выйти на государственный уровень, хотя себя и ближайших соседей своей продукцией обеспечивали. Ну и в Москву, естественно, поставки наладили.

Через пять минут дверь в мой кабинет открылась, и княжич Мишин вошел ко мне, после чего тут же поклонился со всем уважением к моему более старшему титулу.

— Благодарю, что приняли, Дмитрий Алексеевич, — произнес он сильным голосом.

Был княжич Владимирский среднего роста, средней комплекции. Однако волевой подбородок и внимательный взгляд из-под густых бровей не давали считать молодого человека двадцати трех лет за среднего же человека.

— Доброе утро, Егор Валентинович, — ответил я. — Прошу вас, присаживайтесь, расскажите, какое дело привело вас ко мне.

Хотя «Оракул» и выдал мне содержание разговора между отцом и сыном Мишиными, однако показывать я этого не собирался. Скажет Егор Валентинович и сам, не почву ведь он прощупывать пришел.

— Спасибо, — опустившись на краешек кресла, произнес княжич Владимирский. — Я не буду отнимать у вас много времени, князь. Потому скажу прямо: наш род ищет возможности стать вашим союзником. И я хотел бы знать, есть ли у вас такие задачи, которые Мишины могли бы подхватить.

Я улыбнулся.

— Егор Валентинович, я постоянно ищу новых партнеров, — произнес я, наблюдая за гостем. — Однако для начала мне хотелось бы услышать, что конкретно вы можете мне предложить. Я ведь правильно понимаю, что вы не по доброте душевной решили подключиться к клану Романовых?

Он приподнял бровь, а я пояснил:

— Любое начинание, Егор Валентинович, должно быть выгодным. Иначе оно очень скоро заглохнет, — сказал я с вежливой улыбкой. — Только подвижники могут себе позволить работать бесплатно, а подданным Владимирского княжества, которые станут выполнять мои гипотетические заказы, нужно платить жалованье, содержать их семьи, учить их детей. В общем, какой интерес вы преследуете, Егор Валентинович?

Княжич кивнул, его лицо на мгновение исказилось. Мишин явно боролся с внутренним противоречием: ему претило быть просителем, и в то же время он не мог не просить.

— Я хочу, чтобы вы исцелили моего отца, Дмитрий Алексеевич, — подняв на меня взгляд, произнес Егор Валентинович. — Я знаю, что вы вылечили уже многих благородных людей Русского царства. И я бы хотел, чтобы мой отец, князь Владимирский вошел в этот список.

Я вздохнул, отворачиваясь к окну.

После вчерашней непогоды сияющее солнце смотрелось особенно радостно. Впрочем, долго любоваться пасторалью не следовало. Ко мне пришли со всем возможным уважением, и следует проявить его в ответ. Ни к чему издеваться над человеком, который от тебя зависит.

— Что ж, Егор Валентинович, у меня действительно зарезервировано немного наномашин на случай крайней необходимости, — произнес я, поворачиваясь к собеседнику.

Княжич Владимирский позволил себе чуть улыбнуться, но сразу же подавил улыбку, видя, что я не договорил.

— Однако, как вы и сами понимаете, я не занимаюсь благотворительностью, Егор Валентинович, для этого у нас есть специальный фонд «Сибирское здоровье», — напомнил я. — Раз уж вы просите спасти жизнь вашего отца, давайте вместе думать, как сделать так, чтобы и мне от этого была польза. Не стану же я разорять Владимирское княжество, это было бы бесчестно. Поэтому предлагаю сейчас вместе позавтракать и обсудить, что род Мишиных будет делать для клана Романовых, в какие сроки, в каком объеме. Ну и прочие столь важные мелочи. Вы согласны?

Егор Валентинович выдохнул, уже не скрывая своего облегчения. Ему, кажется, не пришло в голову, что я и отказать могу. Однако не стану — князь Мишин ничем дурным не прославился, делал свое дело. Потихоньку, помаленьку, но развивал свои земли, заботился о подданных. Какой смысл отказывать?

— Для меня будет честью разделить с вами завтрак, Дмитрий Алексеевич, — поднявшись с сидения, поклонился гость.

После затянувшихся переговоров с Егором Валентиновичем, уже практически перед ужином, ко мне в гости заглянул отец. Мы устроились в моем кабинете, и глава рода, выслушав мой рассказ о встрече с княжичем Владимирским, плеснул себе коньяка.

— Мишины неплохое приобретение, — прокомментировал Алексей Александрович, ставя на столешницу уже опустевший бокал. — Им не хватило влияния, чтобы в свое время развернуться. Отец нынешнего князя грезил затмить Урал. И даже кое-каких промежуточных целей добился. Но Демидовы уже тогда были качественно сильнее. У них и материальная база имелась, и специалистов хватало. Так и получилось, что Владимирское княжество получило на себя часть государственных заказов легкой промышленности, а крупная окончательно осела на Урале.

Выдав краткую справку, отец усмехнулся.

— Я, кстати, начинаю догадываться, — сказал он, — почему ты выбираешь своих новых пациентов среди самых тяжелобольных одаренных.

— Вот как? — улыбнулся я.

— Государь все никак не согласится на курс наномашин, — пояснил свою мысль Алексей Александрович. — И от твоей идеи начинить Кремль оборудованием, отрезающим магию, тоже отказался, даже не подумал ей воспользоваться. И это при том что несколько дерзких нападений враги совершили, едва в сам Кремль не пробрались.

— Полагаешь, если я наберу некую критическую массу успешных излечений одаренных, царь может и передумать? — спросил я напрямую со скепсисом в голосе.

Отец повертел бокал на столешнице, обдумывая свой ответ. Я видел, что, с одной стороны, ему не хочется меня расстраивать, а с другой, он не желал и обнадеживать напрасно. Хотя здесь все было ясно и так.

— Мы с твоим дедом, да и сам цесаревич, пытаемся уговорить Михаила II, — произнес отец. — Однако пока что он думает.

— Ему есть чего опасаться, — пожал плечами я.

— Вот как?

Я вздохнул, по мне, так это была очевидная мысль.

— Если я вколю не лекарство, а яд? Я все-таки Романов, такую опасность никогда списывать нельзя, — озвучил я с усмешкой. — Это не считая того, что с учетом возраста царя курс лечения наномашинами может затянуться, и на весь этот срок государь будет уязвим. Кроме того, Ерофеев Константин Владимирович пока что прекрасно справляется со своими обязанностями. Да, быть может, идеального здоровья государю он никогда и не даст, однако поддерживать Михаила II в достаточно крепком здравии, чтобы тот мог продолжать править Русским царством, Ерофееву вполне по силам.

Алексей Александрович кивнул.

— К сожалению, мы с Русланом Александровичем пришли к тем же выводам, — после недолго молчания поделился он. — Кроме указанных тобой моментов существует и еще один, и крайне опасный.