Русская басня - Степанов Николай Леонидович. Страница 56
КНИГА «РАЗУМ»
В начале мирозданья,
Когда собор богов,
Не требуя себе ни агнцев, ни цветов,
Всех тварей упреждал желанья,
В то время — слух дошел преданием до нас —
Юпитер в милостивый час
Дал книгу человеку,
Котора заменить могла библиотеку:
Титул ей — «Разум», и она
Самой Минервою была сочинена
С той целью, чтобы в ней все возрасты узнали
Путь к добродетели и счастливее стали;
Однако ж в даре том небесном на земли
Немного прибыли нашли.
Читая сочиненье,
Младенчество одни в нем видело черты;
А юность — только заблужденье;
Век зрелый — поздно сожаленье;
А старость — выдрала листы.
МАГНИТ И ЖЕЛЕЗО
Природу одолеть превыше наших сил;
Смиримся же пред ней, не умствуя нимало.
«Зачем ты льнешь?»— Магнит Железу говорил,
«Зачем влечешь меня?»— Железо отвечало.
Прелестный, милый пол! Чем кончу я рассказ,
Легко ты отгадаешь.
Подобно так и ты без умысла прельщаешь;
Подобно так и мы невольно любим вас.
СМЕРТЬ И УМИРАЮЩИЙ
Один охотник жить, не старее ста лет,
Пред Смертию дрожит и вóпит,
Зачем она его торопит
Врасплох оставить свет,
Не дав ему свершить, как водится, духовной,
Не предваря его хоть за год наперед,
Что он умрет.
«Увы! — он говорит.— А я лишь в подмосковной
Палаты заложил — хотя бы их докласть;
Дай винокуренный завод мой мне поправить
И правнуков женить! А там... твоя уж власть!
Готов, перекрестясь, я белый свет оставить».
— «Неблагодарный!— Смерть ответствует ему.—
Пускай другие мрут в весеннем жизни цвете,
Тебе бы одному
Не умирать на свете!
Найдешь ли двух в Москве,— десятка даже нет
Во всей империи, доживших до ста лет.
Ты думаешь, что я должна бы приготовить
Заранее тебя к свиданию со мной:
Тогда бы ты успел красивый дом достроить,
Духовную свершить, завод поправить свой
И правнуков женить; а разве мало было
Наветок от меня? Не ты ли поседел?
Не ты ли стал ходить, глядеть и слышать хило?
Потом пропал твой вкус, желудок ослабел,
У вянул цвет ума и память притупилась;
Год от году хладела кровь,
В день ясный средь цветов душа твоя томилась,
И ты оплакивал и дружбу и любовь.
С которых лет уже отвсюду поражает
Тебя печальна весть: тот сверстник умирает,
Тот умер, этот занемог
И на одре мученья?
Какого ж более хотел ты извещенья?
Короче: я уже ступила на порог,
Забудь и горе и веселье,
Исполни мой устав!»
Сказала — и Старик, не думав, не гадав
И не достроя дом, попал на новоселье!
Смерть права: во сто лет отсрочки поздно ждать;
Да как бы в старости страшиться умирать?
Дожив до поздних дней, мне кажется, из мира
Так должно выходить, как гость отходит с пира,
Отдав за хлеб и соль хозяину поклон.
Пути не миновать, к чему ж послужит стон?
Ты сетуешь, старик? Взгляни на ратно поле;
Взгляни на юношей, на этот милый цвет,
Которые летят на смерть по доброй воле,
На смерть прекрасную, сомнения в том нет,
На смерть похвальную, везде превозносиму,
Но часто тяжкую, притом неизбежиму!..
Да что! Я для глухих обедню вздумал петь:
Полмертвый пуще всех боится умереть!
ТРИ ЛЬВА
Его величество, Лев сильный, царь зверей,
Скончался.
Народ советовать собрался,
Кого б из трех его детей
Признать наследником короны.
«Меня! — сын старший говорил.—
Я сделаю народ наперсником Беллоны».
— «А я обогащу»,— середний подхватил.
«А я б его любил»,—
Сказал меньшой с невинным взором.
И тут же наречен владыкой всем собором.
ОТЕЦ С СЫНОМ
«Скажите, батюшка, как счастия добиться?» —
Сын спрашивал отца. А тот ему в ответ:
«Дороги лучшей нет,
Как телом и умом трудиться,
Служа отечеству, согражданам своим,
И чаще быть с пером и книгой,
Когда быть дельными хотим».
— «Ах, это тяжело! Как легче бы?»— «Интригой,
Втираться жабой и ужом
К тому, кто при дворе Фортуной вознесется...»
— «А это низко!»— «Ну, так просто... быть глупцом:
И этак многим удается».
ОРЕЛ И ЗМЕЯ
Орел из области громов
Спустился отдохнуть на луг среди цветов
И встретил там Змею, ползущую по праху.
Завистливая тварь
Шипит и на Орла кидается с размаху.
Что ж делает пернатых царь?
Бросает гордый взгляд и к солнцу возлетает.
Так гений своему хулителю отмщает.