Никто кроме тебя - Россиус Анна. Страница 12

Погиб он еще до рождения племянника, но всегда был для него образцом для подражания. В отличие от родного отца, вовсе не принимавшего участия в воспитании сына, и матери, о которой он почти ничего не знал.

Повзрослев, Джордан постепенно смирился с равнодушием самого близкого человека, но вот жестокости и необоснованного, как он считал, презрения, простить ему так и не смог.

То происшествие в Таундсенском Техе, которое поставило крест на чаяниях Джордана завоевать если не любовь, то уважение отца, лишило его последних юношеских иллюзий и окончательно сформировало его отношение к враждебному миру и людям, в доброту и искренность которых он больше не верил.

И хоть природа одарила младшего Фрэйзера неотразимой внешностью, талантом и непостижимым обаянием, со временем он становился все более холодным и бесстрастным, начиная походить на своего родителя.

Последние несколько лет управление компанией фактически лежало на плечах Джордана, в то время как его отец, будучи далёк от архитектуры в общем, и от дел собственной компании в частности, совершенно не интересовался ничем, кроме прибыли, которую она приносила. Десятилетия простоя практически уничтожили семейный бизнес, и Джордан вытягивал его как мог, отдавая дань уважения своим предкам. Начать процедуру банкротства означало подвести своих дедов и порвать ту длинную цепь, связывавшую поколения Фрэйзеров на протяжении двух веков.

Джордан все чаще задумывался над тем, стоит ли продолжать вкладывать силы, время и деньги в дело, которое из-за неуёмной алчности Фрэйзера старшего было обречено на провал. С юности он был увлеченным трудоголиком, а архитектура – его главной страстью, чем неустанно пользовался Ричард. Но сколь жаден до денег был отец, столь же равнодушен к ним был сын, благодаря чему, вероятно, компания и продолжала существовать по сей день.

Когда закатное солнце, проникнув сквозь ничем не прикрытые окна, уже окрасило всё довольно обширное пространство кабинета на 28 этаже в золотистые тона, Джордан впервые за день взглянул на часы. Он очень любил именно это время суток – закат, и отвлекся от кипы бумаг на столе только ради того, чтобы полюбоваться им.

Послышался деликатный стук в дверь и мелодичный женский голос:

– Мистер Фрэйзер?

Дверь кабинета чуть приоткрылась, и на пороге появилась элегантная брюнетка с подносом в руках и папкой под мышкой.

– Марисса, – приветливо откликнулся Джордан.

Ассистентка поставила исходящую паром кружку с черным кофе на небольшой столик у окна, и протянула Джордану папку.

– Это ответ на ваш запрос в службу безопасности, – прокомментировала она, и не спеша удалилась, бесшумно прикрыв за собой дверь.

Какой еще запрос? Ах да.

Отложив чертежи, Джордан с интересом открыл папку и даже удивился, обнаружив в ней увесистое досье. На титульном листе значилось «Оливия МакКиннон».

На первый взгляд, биография девушки была ничем не примечательной – родилась и выросла в шотландском захолустье, училась и работала там-то, семья …

Из приемной послышался знакомый низкий голос и звонкий смех ассистентки. Джордан нехотя поднял взгляд от бумаг.

– Извини, я сегодня без звонка! – сообщил появившийся на пороге Йен.

Джордан привстал из-за стола, чтобы пожать его руку, и снова опустился в кресло, подвинув к гостю несколько листов из досье, которые успел изучить до его прихода. Тот мельком пробежался по тексту и протянул:

– Она шотландка, значит.

Джордан кивнул и стал зачитывать:

– Несколько последних лет приезжает к Томасу Брауну на каникулы, как и говорила твоя сестра. Похоже, она и правда случайно оказалась у нас в старом поместье – с Торнтонами у нее вообще никакой связи нет.

«А еще это значит, что мучил я ее зря», – про себя добавил Джордан, но вслух этого говорить не стал.

– Если никакой связи нет, что тогда с ее глазами? – поинтересовался Йен, выуживая из папки несколько крохотных фотографий. – Посмотри – здесь они вполне обычные.

– Сам хотел бы знать.

– Непростое семейство. Вот это родословная! Каково это – знать своих предков на двадцать поколений назад?

– Да уж! Что тут у нас еще?

Джордан не ожидал увидеть кипу полицейских отчетов и медзаключений. Служба безопасности потрудилась на славу, добывая всё это.

– У нее, оказывается, почти вся семья погибла месяц назад. Остался только старший брат, он сейчас живет и работает в Аберфойле.

– Бедняжка. Сколько, кстати говоря, ей лет?

– Почти девятнадцать.

– И что с ними случилось?

– Отправились в мир иной при невыясненных до сих пор обстоятельствах. Троих человек нашли в автомобиле на проселочной дороге – старшие МакКинноны, наверное, дед с бабкой, раз родителей к тому времени давным-давно не было, оказались мертвы. А девушка в состоянии, похожем на анабиоз. Три недели в коме, затем поспешный переезд на Гриншеттер.

– Думаешь, она здесь от кого-то прячется?

– Все может быть. Важнее узнать другое – что ее убивает? Или кто? Ни полиция, ни медики, которые ее обследовали вдоль и поперек, ответ на этот вопрос так и не нашли.

Йён, будто что-то внезапно вспомнив, подвинул ближе свой портфель и выудил оттуда документ с эмблемой медицинской лаборатории.

– Исследование ее крови тоже тебя не обрадует – она самая обычная, – он протянул Джордану лист.

– Кровь, может, и обычная. Но в ней самой точно есть что-то особенное. Она может сдерживать эту тварь внутри меня.

– Я все же склоняюсь к тому, что она тут совершенно ни при чем. Вероятнее всего, дело в тебе! Страж стал тебя подавлять не сразу, а только после той расправы в Универе. Может, он отступил так же внезапно, как и появился тогда? Или ты стал сильнее?

– Я чувствую, что дело именно в ней! – отрезал Джордан.

– Или ты выдаешь желаемое за действительное, – осторожно предположил Йен.

– Как легко рассуждать о том, чего до конца не понимаешь, да?

– О чем ты?

Джордан начал закипать.

– О том, что тебе подконтролен твой страж! У тебя подобных внутренних проблем нет! И ни у одного из вас их нет! Эта тварь изводит меня одного!

Несколько долгих секунд мужчины не сводили друг с друга глаз. Затем Йен поднялся с гостевого кресла, и, буркнув «Хочу кофе», вышел из кабинета в приемную.

Вернувшись через пару минут с двумя дымящимися кружками, он поставил одну из них перед Джорданом и примирительно проворчал:

– И у нас не все так легко, как кажется.

– Знаю, – искренне ответил Джордан

– Она тебе перезвонила?

– Нет

– Значит, не купилась на твои чарующие очи. Есть голова на плечах.

– А если в эту голову вложить, что кроме нас ей никто не поможет и она через неделю умрет?

– Жестоко, но почти правда. Если ей не помочь, она угаснет очень быстро. Судя по тому, что я увидел, динамика, вероятно, будет, такова: через день снова почувствует слабость, через два – будет еле ноги таскать… Через три…

– Странно, что Торнтон не сообразил, что к чему?

– Может быть, он и не вникал, если они едва знакомы.

– Хорошо, если так.

Пол часа спустя, когда содержимое папки безопасников было тщательно изучено, Джордан отправил несколько сообщений и удовлетворенно кивнул, прочитав ответ. Затем пригласил в кабинет ассистентку.

– Марисса, у меня встреча через пару часов. Мне нужно, чтобы вы сейчас приобрели подарок для моей подруги. Какое-нибудь украшение – кулон или браслет.

– Вы хотите что-то сообщить этим подарком?

Шеф на секунду задумался.

– Как раз нет. Его задача всего лишь поднять ей настроение, поэтому выберите что-нибудь простое, элегантное, не слишком вызывающее.

– Сделаю в течение десяти минут, – она доброжелательно кивнула и направилась к двери.

Посмотрев на циферблат, он примерно прикинул время, оставшееся до встречи – нужно еще заехать домой, принять душ и переодеться.

– И пусть его не позже десяти доставят в мою квартиру?

– Хорошо, мистер Фрэйзер.

– Спасибо. И можете собираться домой.