Миллионер и я (СИ) - Тигиева Ирина. Страница 10
Глава 10
Я участвовала в таврокатапсии [1]. Прыгала через быка, крутясь над его рогами в сальто, так, что покрытые древними фресками стены вращались вокруг, как в калейдоскопе. Но зрители — смуглые полуголые минойцы, увешанные золотыми украшениями, почему-то были недовольны. То и дело трясли меня за плечи и кричали:
— Бей! Бей! Очнись! Бей!
Я попыталась их игнорировать и закрутилась в сальто ещё быстрее, но и они не отставали. Один хлопнул меня по щеке и заорал в самое ухо:
— Бей!
— Да кого?! — разозлилась я.
Распахнула глаза и от неожиданности отшатнулась. Надо мной склонился Константинидис. Запылённое лицо перекошено, в глазах — лёгкое безумие.
— С-сумашедшая! — заикаясь, выпалил он. — С-совсем ненормальная! Думал, тебе конец! — и выдохнул с облегчением Сизифа, наконец-то затащившего свой камень на вершину горы.
— А зачем требовал, чтобы я кого-то била? — я силилась собраться с мыслями и хотя бы понять, где нахожусь.
— Кого била? — Константинидис посмотрел на меня с явной опаской.
— Ну, кричал всё время «Бей, бей!».
— Я кричал «Эй!», так как сильно сомневаюсь, что тебя на самом деле зовут «какая разница»!
Надо же, даже в такой ситуации хватает сил ехидничать! Хотя, собственно... в какой ситуации? Я попыталась выйти из позы выброшенной на берег медузы и приподняться. Темнота, словно в гробнице — если бы не сотовый Константинидиса, не видела бы и пальцев на собственных руках. Подо мной, надо мной, вокруг меня — камни. Замуровали, демоны...
— Мы вообще... где? — голос прозвучал как-то жалко.
— Не догадываешься? Ты — точно кровопийца, утянула меня в свой склеп!
— Никуда я не... — и осеклась, схватившись за лоб.
Тео, размахивающий кулаками, миллиардер, сплёвывающий кровь... и я, судорожно цепляющаяся за него в попытке удержаться от падения... Лучше бы не вспоминала!
— Вспомнила? — словно прочитал мои мысли Константинидис. — Всякий раз, когда тебя вижу, что-то случается! Наверняка окружающие тебя демоны передушили всех моих ангелов-хранителей, поэтому после первой же встречи с тобой меня преследуют все тридцать три несчастья!
— Боже мой, какой текст, какие слова! — впечатлилась я и, осторожно пошевелив ногами-руками, попыталась встать на четвереньки.
— Мы чудом не убились!
— Наверное, ваше мощное тело смягчило удар. Недаром потащила за собой вас, а не Тео.
— Так ты специально... — начал он, но я его перебила:
— Вы слишком сильно приложились головой или с детства такой?
Константинидис обиженно засопел, не сводя с меня укоряющего взгляда.
— Что? — я поднялась на ноги. — Тащиться за нами к Скаросу я вас не приглашала! Не говоря о том, чтобы лезьть на скалу! Из-за меня у вас неприятности? Могу только вернуть «комплимент»!
— Твой парень бросил мне вызов! — огрызнулся Константинидис. — Проигнорируй я его, выглядел бы в глазах Эвелины слабаком!
— Как будто её глаза были устремлены на вас!
— Да как ты... На кого ещё?!
— А вы угадайте с одной попытки! Она ведь даже не собиралась к скале, пока не подошли мы с Тео!
— Хочешь сказать, из-за тебя? — растерялся Константинидис.
— Из-за Тео, дурень! — не выдержала я.
Но или крикнула слишком громко или просто так совпало, но камни вокруг нас опасно пришли в движение, а те, что под нами, закачались. Я только собралась испугаться, как вдруг Константинидис, душераздирающе завопив «Берегись!», сбил меня наземь, накрыв своим мощным телом. И одновременно с грохотом обвалившихся камней, я почувствовала резкую боль в лодыжке.
Первые несколько секунд, оглушённая грохотом, придавленная телом миллиардера, я не видела и не слышала ничего — не могла даже толком вздохнуть. Неужели нас завалило, Константинидис погиб, закрывая меня, и я теперь лежу под его изуродованным телом не в силах даже сделать вдох?! От этой мысли нехватка воздуха стала ещё острее, и я истерично забилась, силясь высвободиться из-под холодеющего трупа. Но «труп» вдруг зашевелился и, кашляя через слово, рявкнул:
— Перестань дёргаться! Все органы мне отбила, ненормальная!
— Так вы не... вы не... — с трудом выдохнула я и тоже зашлась в кашле.
— Каменная... пыль... — Константинидис наконец отполз в сторону и начал судорожно шарить по камням, раз или два пройдясь ладонями по моим ногам.
— Что вы делаете?! — просипела я.
— Пытаюсь найти сотовый! Хотя зачем? Ты же — кровопийца и наверняка видишь в темноте!
— Некоторых в трудной ситуации не оставляет оптимизм, а вас — токсичность! — зло фыркнула я. Мой сотовый остался в рюкзаке на вершине Скароса...
— Нашёл! — облегчённый вздох и на мгновение ослепивший меня луч света.
— А в лицо зачем направлять? — возмутилась я.
— Тебе ничем не угодишь, да? Я жизнь тебе спас, а ты ноешь из-за света в лицо!
— Так вот, что это было! — съязвила я.
— Нет, я к тебе целоваться полез! — вконец рассвирепел Константинидис.
— Ради вашей Эвелины надеюсь, что это вы делаете более умело — не выламывая ей лодыжки!
— Да при чём здесь... Ты что, ранена?
Свет сотового мгновенно метнулся к моим ногам, «выцепил» повреждённую, и с губ моего спасителя сорвалось:
— Господи Иисусе!
— Вы что, вывихнутых лодыжек никогда не видели? — раздражённо отозвалась я. — Хотя — откуда...
— Кровоподтёк какой и опухло всё! Это и правда я сделал? Сильно больно?
Слегка растерявшись от такой заботы, я выдала только ёмкое «Угу», и лишилась дара речи окончательно, когда Кир Константинидис, наследник миллиардов, наклонился к моей ноге и, сложив губы трубочкой, начал дуть на лодыжку.
— Почему так смотришь? — буркнул он, поймав мой взгляд. — Мне в детстве помогало...
— У вас было детство? — от растерянности я сморозила откровенную глупость и тут же постаралась исправиться. — Хотела сказать, были травмы в детстве?
— А что тебя так удивляет? — оскорбился он.
— Вас наверняка няньки из рук в руки передавали, так откуда взяться травмам?
— Не было у меня нянек — была всего одна! И ту бабушка потом выгнала!
— Бабушка?
— Да, она воспитывала меня, пока мне не исполнилось пятнадцать. Можешь встать? Нужно отсюда выбираться!
— И как? — вздохнула я, но руку ему подала и Константинидис дёрнул меня вверх, будто я ничего не весила. — Где мы вообще?
— Раньше на вершине Скароса располагалась крепость для защиты от нападений пиратов, — он осмотрелся, подсвечивая сотовым. — Крепость разрушило землетрясением, но под ней — целая система тоннелей, которые никуда не делись. Думаю, мы провалились в один из них.
— А теперь и он обвалился... Но в этот-то раз вас будут искать?
— Конечно, будут! Они и в прошлый собирались!
— А, ну тогда надежда есть, — съехидничала я. — Куда идти?
Оглядываясь по сторонам, Константинидис явно не обратил внимания на моё ехидство и только радостно выпалил:
— Вон туда, смотри! С одной стороны тоннель действительно завалило, но, кажется, там — проход!
Я попыталась наступить на повреждённую ногу, но боль пронзила до самой макушки, и, охнув, я повисла на Константинидисе.
— Больно, да? — посочувствовал он. — А зачем на неё наступаешь? Подставил же плечо!
— Как-то не сразу разобралась, — буркнула я. — Спасибо...
— Сочтёмся, — проронил Константинидис и, подхватив меня в охапку, двинулся в обозначенном им же направлении.
[1] Таврокатапсия — ритуальные прыжки через быка, известные по художественным материалам минойской цивилизации.
Глава 11
Переход был узким, подсвечивавший себе сотовым Константинидис то и дело задевал мною стены, да и нога начинала ныть не на шутку. Но я держалась изо всех сил, стараясь думать о приятных вещах — например, о Тео и как он за меня волнуется, и как обрадуется, когда я отсюда выберусь... Правда, нашу первую совместную ночь придётся отложить, но... будут ведь и другие!