(не) Измена. Ребенок от бывшего мужа (СИ) - Гур Анна. Страница 7

- Здравствуй, Яночка! – в дверях стоит свекровь.

Даже выдавить из себя улыбку не могу. Смотрю на высокую женщину, в норковой шубе, с массивными бриллиантовыми серьгами. Как всегда эффектная, с зализанной в пучок прической. Только вот лицо холодное, как у воблы с неживыми глазами.

У Миши ее цвет глаз, только у моего мужа они живые, с переливающейся палитрой чувств и эмоций.

- Михаил на работе, - отвечаю буднично и смоляная бровь свекрови ползет вверх.

- Мне стоит дожидаться твоего приглашения, чтобы прийти в гости в дом моего сына? – произносит холодно, в очередной раз указывая, что все принадлежит Воронову, а она его мать.

- Я вообще-то по делу, - не унимается и я отхожу в сторону, вспоминая о правилах приличия все же.

- Проходите, Марта Романовна, - сторонюсь и моя свекровь проплывает мимо меня обдавая тошнотворно приторно – сладким шлейфом духов.

Сразу же желудок в узел сворачивается от подобного аромата, и я на мгновение прикрываю глаза и пытаюсь не дышать, чтобы переждать позывы.

Прихожу в себя и вижу, как госпожа Воронова скидывает черную норку на диван, оставаясь в черном брючном костюме. Со спины она даже красива, только лицо испещрено морщинками и выражение высокомерия не вызывает к этой женщины

никакой симпатии.

Она невзлюбила меня с первой секунды. Помню, как на новогодние праздники Миша привел меня в их особняк и если отец Михаила воспринял мое появление сухой, дежурной улыбкой, то вот, Марта Романовна даже поприветствовать забыла.

- Михаил, объяснись, что это значит?! Кто это девушка?! Ты сказала, что у тебя для нас долгожданные новости!

Мужчина из моих воспоминаний прижимает меня к своему боку сильнее, не дает шелохнуться и упирает бетонный взгляд на свою мать:

- Папа, мама, познакомьтесь, девушка, которая покорила мое сердца с первого взгляда, моя невеста – Яна…

Звук битого стекала и бокал разлетается на сотни мелких кусочков, а шампанское оставляет пятно на дорогущем шелковом платье моей будущей свекрови…

Воспоминание испаряется, в то время как моя свекровь на правах хозяйки передвигается по-нашему с Михаилом дому…

- Яночка, угости меня чаем с обезжиренным печеньем. Я пока доехала жутко проголодалась, а мне надо каждые два часа перекусывать. Новая методика. Диета творит чудеса.

Оборачивается и бросает на меня пристальный взгляд.

- Кстати, могу посоветовать моего персонального диетолога. Алиса Силаева, гуру просто! Обрати внимание женщине стоит смолоду за собой следить, а то вон уже у тебя на лицо прибавка к весу…

Улыбаюсь молча. Прибавка веса у меня будет последующие девять месяцев, и только эта мысль и греет мою охладевшую израненную душу.

Мы проходим на кухню. Женщина занимает свое излюбленное место у барной стойки. Отчего-то всегда предпочитает сидеть здесь, может, потому что рядом панорамное окно, которое выходит на внутренний дворик, ухоженный летом, а сейчас превратившийся в настоящую зимнюю сказку, покрытую пушистым белоснежным мехом из снега.

Вечерами, когда включаются фонари, я люблю наблюдать игру света на снежинках, которые пестрят бриллиантовым переливом…

Любила… Надо научиться обо всем думать в прошедшем времени. И дом этот, на который я потратила столько сил, в который вложила всю себя, он не мой…

Михаил купил его специально для нас еще до свадьбы, сделал мне сюрприз и вошел со мной на руках:

- Традиция такая, радость моя, жених невесту на руках в дом внести должен, чтобы всю жизнь так и прожить…

- Прямо всю жизнь, Мишенька?

Взгляд глаза в глаза, обжигающий поцелуй в губы и шепот:

- Только так, любовь моя, ты на всю жизнь…

Мысли о Михаиле бьют наотмашь. И дом этот с каждой секундой начинает мучить меня все больше. Ранить воспоминаниями. Чтобы отвлечь себя хоть как – то открываю холодильник, как всегда забитый под завязку.

Михаил не особо любит ресторанную пищу, и я всегда готовлю для нас…

Готовила…

Вытаскиваю приготовленный вчера вечером пирог. Еще не тронутый даже… Михаил пришел поздно, и я все положила в холодильник.

Без него есть не могла, мутило.

Теперь я знаю почему меня тошнило и почему муж не пришел…

Ставлю на стол сдобу, и моя свекровь морщит свой острый нос. Ах да. Она же на диете. Ее проблемы.

Включаю чайник, порхаю привычно, занимая руки и ощущая на себе взгляд.

Видимо, Марте Романовне не нравится, что я в халате и тапках, полотенце с головы я стянула и бросила на высокий барный стул, оставив влажные прядки струится по спине. Может быть еще вчера я бы извинилась за свой внешний вид и поспешила бы переодеться, но не сегодня.

Сегодня вся моя жизнь полетела в тартарары и моим единственным желанием является забиться в кровать, накрыться одеялом и согреться…

Лед внутри меня кажется, что разрастается с каждой секундой все больше.

Наконец чай заваривается в специальном глиняном чайничке. Помню с какой любовью выбирала его в специализированном восточном магазине, как показывала Мише свою пеструю покупку и муж, улыбаясь просил меня заварить чего-нибудь тонизирующего, а потом Миша ложился на кровать, и я массировала его каменную тренированную спину атлета. Не долго. Мой темпераментный мужчина выдерживал минуть пять, а потом ловил меня в объятия, и мы занимались сексом…

Мотаю головой. Мыслей много. Воспоминаний много. Этот дом одно сплошное воспоминание, которое нужно отсечь.

И все же моя душа рвется на части, и я хочу дождаться мужа, выслушать его и… что-то внутри меня звенит еще не убитой надеждой, слишком уж его взгляд мне запомнился… странный...

- Яночка, ты сегодня какая-то растерянная, в облаках витаешь, садись, дорогая, нам нужно поговорить, - опять возвращает меня в реальность сухой голос моей свекрови, и я смотрю в ее светлые глаза и отчего-то предчувствие неладного сковывает сердце…

Сегодня я после полученного удара прийти не могу, а тут эта женщина. Всегда вежливая, улыбчивая, говорящая гадости лилейным голосом. Приторно сладкая, как и ее духи, которые опять вызывают тошноту.

Сажусь на стул. Силы уходят. Хочется с кем-то поговорить, рассказать о том, что произошло в моей жизни, но мать моего мужа не та женщина, с которой за столько времени мы хоть какой-то контакт нашли.

Госпожа Воронова идеальная актриса. По ней подмостки больших и малых театров плачут. На людях, при моем муже, она само обаяние. Никто не заметит, что эта женщина люто ненавидит свою невестку.

И нет. Она ничего не делала, чтобы я могла доказать подобное отношение. Я просто это чувствую. Чувствую ее высокомерие, ее взгляды, которые она бросает на меня, когда никто не видит. Я их просто кожей чувствую. И эта нелюбовь у нас взаимная. Я бы хотела найти контакт с этой женщиной, я вообще всегда мечтала о большой и дружной семье.

Где все вместе. Дедушки и бабушки, детки, чтобы душа в душу. Чтобы улыбки и понимание, что ты можешь прийти и тебя услышат, поддержат, где все друг за друга горой. Но моя скромная семья не вызвала одобрение у маман моего мужа. Помню ее презрительную улыбку, когда она на моих родителей посмотрела. Простых трудяг. А я своими родными всегда гордилась. Да. Пусть папа у меня без высшего образования и работает плотником, но у него руки золотые. Вся округа к нему идет за помощью, а ребятня просто в восторге, потому что он такие игрушки из дерева вырезать может…

У отца талант. Он бы мог выставляться в галереях, и я думала об этом, хотела поехать разобраться в родительских вещах, найти его поделки, но…

Но мечты остались мечтами, а богатый дом и умопомрачительный муж всем на зависть – это лишь обертка и жизнь в сказке разительно отличается от обложки. От глянца.

Смотрю на женщину, а за ее спиной у нас гостиная и белоснежный диван, на котором мы с Мишей позировали для обложки журнала с громким названием “Уют семейного очага” и всего лишь месяц назад я свято верили, что у нас с ним есть этот семейный очаг, тепло и уют. Нам с ним никто не был нужен. Я была у него, а он у меня…