Пой. История Тома Фрая - Коста Габриэль. Страница 45

Застонав, Том поднялся с кровати. Он окинул взглядом идеально чистую комнату и цокнул языком. Им надо хотя бы начать разбрасывать носки, и создавать иллюзию жизни, иначе эту квартиру случайно сдадут кому-то ещё. Том посмотрел на часы, которые услужливо показывали полшестого вечера. С отсутствием школы и работы от режима не осталось и следа. Теперь Том ложился в три ночи и вставал, когда придется или, когда его совершенно случайно будил Дилан.

Есть не хотелось, смотреть телевизор – тоже. Скука пропитала жизнь, как хороший сироп пропитывает бисквит. В одиночку Том старался не выходить из дома, и это не могло не расстраивать. Том так долго мечтал о Нью-Йорке: шумных дорогах, огромных магазинах, светящихся вывесках, в конце концов, о Бродвее, а сейчас сидел в четырех стенах, как заключенный. Иногда складывалось впечатление, что ему не удалось покинуть город детства… Взяв телефон и проверив почту на предмет сообщений от Джека или Ричарда, Том разочарованно выдохнул и наконец-то встал. Неприятный осадок после разговора с Диланом так никуда и не исчез.

Том чистил зубы и пытался понять, это утренняя процедура или скорее вечерняя. Когда он вообще лег спать? Это была самая сложная мысль, которую мог сейчас обработать его мозг. Том максимально сконцентрировался на процессе, чтобы не дай бог не заляпать раковину в святой ванной Дилана. Когда-то он точно прибьет Тома за пятнышко на идеально чистом зеркале. Он поморщился от боли в пояснице и аккуратно сплюнул пену, опуская голову практически к самому сливу. Двумя пальцами захватив полотенце, решая убраться из опасного места. Том успел проголодаться и уже через пару минут наблюдал, как разноцветные человечки разбухают от молока. От суперинтереснейшего занятия отвлек мобильный с глупым уведомлением от игры. Фыркнув, Том положил его обратно на стол. Пирамиды, которые он поставил строиться в приложении, наконец-то приносили его воображаемому народу деньги, а Том пока продолжил топить хрустящих врагов в радужном молоке. Может, у Тома уже от скуки поехала крыша или невероятное стечение обстоятельств, глупых занятий и цветов заставило его вспомнить.

«Точно!»

Он бросил терроризировать свой завтрак-обед и бегом направился в комнату. Там он выудил из тумбочки флаер. Все оказалось верно. Том чуть не пропустил шоу. Оно начиналось через три часа. Он, конечно же, знал, что таких мероприятий в Нью-Йорке на каждом шагу по сто штук, но именно это он увидел первым. Оттого египетская вечеринка превратилась в знаковое событие. Только вот одно дело – планировать, а другое – выполнять.

Тому резко стало не по себе. Он вернулся на кухню за телефоном и собирался написать Дилану, но остановился. Вряд ли тот обрадуется неожиданному приглашению, а узнав, что Том собирается в одиночку, разозлится. В последнее время Дилан начал пристальнее следить за ним, что настораживало. Том начал колебаться. Времени на сборы осталось немного, тем более города он не знал и надо было учитывать свой топографический кретинизм. Выдохнув и заставив себя расслабиться, Том принял решение не сообщать Дилану. Он просто постарается вернуться раньше него, и все. Решив, что план великолепный, Том начал штурмовать их забитый одеждой шкаф.

«Ну что может случиться?»

Проникать в Нью-Йорк, словно вор в картинную галерею, оказалось волнительно и невероятно одновременно. До этого Том пользовался метро всего пару раз. Он с удивлением разглядывал кричащих на улице людей, торгашей, котов, бездомных, сияющие здания, дорогие машины и желтые такси; с восторгом прижимал к себе парочку блокнотов и телефон, боясь упасть, засмотревшись на странного прохожего или горящую вывеску. Сейчас он понял, какую большую ошибку совершил, решив запереть себя в квартире. Том дышал городом, сливался с ним и восхищался. Да, он не обманывался его великолепием, понимая, насколько просто здесь вводят людей в заблуждение и втаптывают их судьбы в Таймс-сквер, и все же он позволил себе побыть счастливым ребенком. Одиночество совсем его не пугало. Скорее наоборот. Он был рад провести время наедине с городом, а еще выйти заранее оказалось прекрасной идеей. Даже появилась мысль пропустить глупое шоу и просто погулять, однако странное чувство тянуло его на вечеринку. Том решил не противиться своей интуиции, свернул на нужную улицу и замер.

– Весь мир твердил мне, чтобы я сдался. Большой город и огромные мечты не для такого маленького мальчика, как я? – Какой-то парень пел в переулке, где некому было бросить ему мелочь. Пел для души, для себя, для Нью-Йорка такую знакомую сердцу песню. – А мне плевать! Я вырасту! Я вырасту над собой и захвачу! Захвачу Нью-Йорк! [95]

Тому захотелось присоединиться. Эта песня нагло призывала его бежать, жить и достигать поставленных целей. Она напоминала ему, почему он приехал сюда, именно в этот город, не в Лос-Анджелес, не в Чикаго… Странный незнакомец в шляпе с обычной шестиструнной гитарой заметил случайного зрителя и улыбнулся. Его слегка отросшие черные волосы лезли в глаза и так и просили постричь их. Том видел в нем настоящего американца, любящего свое дело и страну. Он заметил, как несколько детей и женщин выглянули из окон и с открытыми ртами наблюдали за музыкантом. Скорее всего акустика сыграла свою роль. Звук получался магическим, каждая нота завораживала. Том с удовольствием отметил, что почти не слышит огрех в вокале незнакомца. Их все с лихвой покрывало то, что парень вкладывал душу в каждую строчку. Том сделал шаг навстречу звуку, настроению и мелодии. С какой же легкостью он мог бы начать петь, подстроиться не составляло труда. Вдохнув поглубже, Том резко замер. Ледяная рука страха легла на горло, не позволяя издать и звука. Незнакомец улыбнулся, словно приглашая, но Том не мог начать петь. Пока не мог. Поэтому сделал шаг назад и пошел дальше по улице.

«Еще немного… Еще немного времени».

Сумерки только начали сгущаться над Нью-Йорком, заставляя небо окраситься в еле заметный синий цвет. Том, конечно же, опоздал. Он просто не мог пройти мимо всей красоты и не задержаться хотя бы на пять минут. Город требовал внимания, а Тома учили не быть равнодушным к чужим просьбам. Он твердо решил перестать сидеть в комнате и исследовать каждый закоулок. Когда улицы начали погружаться в порочную темноту, Том все же смог выйти к клубу под названием «Путь к искуплению». Розовый, фиолетовый, темно-синий неон изображал тонкими линиями девушку в развратной позе с нахальным лицом. Она звала посетить клуб, и Том не мог ей сопротивляться. Сердце билось, как церковный колокол на Рождество.

«Отец, я грешен? О, да!»

Танцевальная площадка оказалась забита людьми, хотя вечер только начался. Все было точно так, как и обещала брошюра. Официанты носили туники, позолоченные украшения, сандалии, их накрасили, следуя самым стереотипным представлениям о Египте. Том предполагал: уже никто и никогда не будет использовать подобный макияж, но в этом заключалась суть здешней вечеринки. Чем ярче и выразительней ты выглядишь, тем круче. Пройдя мимо охраны в своей обычной черной футболке, серых джинсах и парочке браслетов, Том стал белой вороной. Из-за желания не выделяться, просто послушать номера, серии шуток, танцев и песен он наклеил себе мишень на спину. Каждый человек на танцплощадке, не занятый употреблением алкоголя или другого человека, смерил Тома оценивающим взглядом. Он слегка пригнулся, чтобы раствориться в толпе и сбежать от заинтересованных глаз. Ему не хватало только отбиваться от желающих перекинуться парой слов, используя всем известные непристойные жесты.

«И все же, как здесь хорошо. Играет такой отвратительный ремикс Келли Си [96], что оригинал почти не узнать. Однако королеву тряпкой не накроешь. Как же я скучал по таким тусовкам. Когда хоровой кружок в каком-нибудь клубе праздновал победу или поражение, или мы сбегали к другим командам, творилось нечто подобное. И пусть со мной мало кто разговаривал, видя во мне только конкурента, такие моменты не забудешь. Благо те времена в прошлом, и теперь я могу просто сидеть и критиковать работу диджея. Если он замиксует кого-то еще с такими же битами, я надеру ему уши! Главное, следить за временем и сообщениями от Дилана. Добраться до дома не составит труда, ведь по пути сюда я примерно сорок тысяч раз потерялся и теперь знаю, как вернуться даже через канализацию. Сейчас главное – найти, куда приткнуться. Столик я не зарезервировал, а значит, ничего лучше барной стойки не найти. Вместо блокнота стоило взять транспарант: “Я не ищу секса на одну ночь. И на две тоже. Отвалите!”»