Пой. История Тома Фрая - Коста Габриэль. Страница 9

«Лучше закопать Ричарда».

– Капитан корабля разгневался несколько дней назад. Он так сильно орал, что крики чаек казались мне песнею девичьей. Сухопутная крыса донесла на нас как на полноценных зачинщиков побоища. У меня отобрали колдовскую штуку на эти трое суток. – Ричард ел свое манго словно разделывал тушку зайца. Он в принципе не отличался аккуратностью в еде, чем частенько бесил друзей. Том смотрел, как сладкий сок манго стекает по рукам Ричарда, и держался изо всех сил, чтобы не скривиться. – Матушка, пусть день ее будет светлый, пыталась встать на мою сторону, но капитан оказался непреклонен. Ох, знали бы вы – моя команда, как тяжка судьбинушка матроса без колдовской штуки.

– Твои слова влетают в ухо и вылетают из другого. Чувак, заканчивай плавить нам мозги и просто танцуй. – Том начал пританцовывать верхней частью тела и смотреть на Ричарда, так как не понял ни слова, зато нашел идеальную песню. – Все твои слова как плохо нарезанный салат, от него скрипят зубы. Что это? Смени пластинку, бро! [31]

– Ну все, кто-то откопал свой старый магнитофон, – простонал Джек.

«Я еще его никуда не убирал».

– Он пытается сказать, что его отец, когда узнал о нашей потасовке с Аланом, отобрал телефон Ричарда и запер его дома. Ричард не мог читать с телефона, так что залез в свою библиотеку. – Джек напряженно вздохнул. – Как ты заметил, к нам вернулись времена пиратов.

– Свистать всех наверх! Поднять паруса, мы ловим попутный ветер и скоро отплываем! Главное, запастись пресной водой! – Ричард орал не своим голосом, представляя вместо манго кокос. Том пожалел об отсутствии в своих руках реального кокоса, в таком случае он бы уже запустил его в Ричарда. – Капитан и матушка пригласили моих верных товарищей на ужин! Моему барду вскоре будет восемнадцать лет! Мы обязаны закатить пир, каких портовый бар доселе не видел.

– Я убью тебя. – Том показал другу доску. Он специально не убирал ее дольше обычного и состроил свое самое кровожадное выражение лица. Даже с его опытом Тому не удалось подобрать нужную песню для передачи всей палитры эмоций. – Твой отец пригласил на ужин? – Том стер. – Ох, снова наряжаться.

– Не стоит! Вход на корабль свободный, – продолжал кричать Ричард, пока Джек наблюдал за уничтожением манго. От силы половина фрукта попала в рот друга, остальная часть равномерно распределилась между его одеждой и землей.

– Да, конечно, каждый раз, когда мы приходим к тебе, я повторяю правила этикета, и в особенности как пользоваться столовыми приборами. Твой отец повернут на манерах, Ричард, а мы с Томом там как две белые вороны. Помню, я уронил фрикадельку на пол. Ледники сходят тише, чем звук шлепка той фрикадельки. Поэтому мы придем, но костюм в химчистку я все же отдам. – Джек фыркнул и, вытерев руки салфеткой, собрал мусор в пакет.

До урока оставалось целых двадцать минут, а Джек уже все съел. Мир расколется пополам, если этот парень наестся.

– Ты лжешь, сухопутная крыса!

«Ричард, нет, Джек абсолютно прав. Твой отец – хуже всех аристократов вместе взятых. Мистер Альварес стал наследником семейного бизнеса по производству шин и машинного масла. Их дело перекочевало лет пятьдесят назад из Мексики в США. Джек не захотел снова затевать спор про заметную и пугающую схожесть отца Ричарда с мафиози. Иначе это не закончилось бы ничем хорошим. Даже в младших классах парни никогда не дрались, но эта тема могла привести к серьезным последствиям. Ни я, ни Джек, не хотим идти к Ричарду в гости, а ему почему-то необходимо присутствие друзей в его доме. Как по мне, это еще один отголосок культуры больших мексиканских семей с их парой тысяч друзей и знакомых. К сожалению, семья Ричарда не такая большая, как в стандартных сериалах про мафию и Мексику. У него есть сестра младше его на год, родители и бабушка. Ричард с отцом по характеру полные противоположности, лишь темные глаза и кожа напоминают о родстве. Я у них всегда ощущаю себя зверушкой в цирке».

– Как я вижу, ты прочел не много. – Джек вздернул брови и взмахнул рукой. – Уж больно скуден твой словарный запас.

– Я занимался интригами, некогда было в каюте книжки листать, малец. – Ричард моргнул и пристально уставился на друзей. – Мой враг, гонец моря, снова вышел в свободное плавание. Объявление войны стало неожиданностью, но я успел увернуться от пушечного ядра и захватить один корабль.

– А можно по-человечески, Ричард, что стряслось-то? – Джек вздохнул. – Я обещаю подыграть тебе, если ты расскажешь.

– Будешь моим попугаем. – На слова Ричарда Джек кивнул. – Это не вопрос, салага! Выполняй приказ, зеленая курица!

– Я тебе сейчас манго в глотку запихну, – прорычал Джек, а потом отвел взгляд в сторону. – Или на крайний случай съем.

– Конечно, тебе интересно мое манго. Все птицы любят фрукты, – с видом знатока прошептал Ричард. Том поднял свою доску с надписью «тебе конец», намекая, что у Джека кончается терпение. – Хорошо, хорошо, я расскажу своей команде о последней грандиозной битве. Я помню каждое мгновение, будто это было вчера…

«Потому что это и было вчера!»

– Как вы знаете, я жду много писем из университетов и колледжей. Жду не я один, но и мой отец тоже. Он планирует отправить меня в Йель и сделать адвокатом. Не знаю, почему все хотят сделать из меня какого-то клерка, – начал по-нормальному говорить Ричард. «Все» – это его семья. – Мне пришлось подкупить почтальона, чтобы он приносил письма из университетов отдельно от остальных. Причем сразу мне в руки. Я пригрозил ему подать в суд за распространение личной информации, что само по себе бред. В любом случае наш почтальон вряд ли умеет читать…

– Ты угрожаешь почтальону иском… Постоянно споришь и копаешься в мелочах, может, по этой причине твой отец нацелен на Йель? – Джек говорил шепотом, и все же Ричард услышал его. Еще одна острая тема.

– Книги по юриспруденции скучные. Они переполнены повторами, однозначными оборотами и при всем объеме текста содержат каплю информации. – Ричард говорил уверенно, даже как-то грубо. – Вы прекрасно знаете, что я ненавижу подобное. Я прочитал «Остров сокровищ» и «Корабль-призрак», и сейчас, как обычно, несу бред, но… – Он замолчал, поджал губы. Друзья видели в нем внутреннюю борьбу. Ричард посмотрел на Тома.

«Ох… Ясно»

– Кем я стану после прочтения подобных книг? Фемидой? Обычным клерком? Кем угодно, самым скучным человеком на Земле, но только не Ричардом Альваресом…

«Каждый раз, когда он говорит о себе подобное, мое сердце разрывается. Ричард никогда не позволяет себе дома болтать, как чокнутый. Он мил, вежлив и рассудителен, всегда общается с родителями в уважительном тоне и голос повышает лишь в спорах о футболе, да и то по причине громко работающего телевизора. Родители знают о его любви к книгам, но не придают этому особого значения. А к своим восемнадцати годам Ричард уже написал два романа, которые продолжает редактировать. Даже нам, близким друзьям, не позволяет их читать, лишь пару предложений обронил однажды. Джек утверждает, что Ричард работает еще и над сборником стихов. Ему приходится вести двойную жизнь и, в отличие от меня, свобода после окончания школы Ричарду не светит. Его ждет либо Йель, либо Массачусетский, либо Гарвард, либо улица. Ричард уже давно перешел ту грань, когда быть умным – не почетное преимущество, а настоящее бремя ответственности».

– И почему же я усомнился в способности нашего почтальона читать? А все потому, что он смешал счета и письмо из Йеля. – Лицо Ричарда побледнело, насколько это вообще возможно с его цветом кожи. – Каким-то чудом я первый залез в ящик и успел стащить его. Парни…

– Дай угадаю, тебя взяли.

– Они готовы помочь мне переехать в кампус уже в июне. – Ричард говорил это мертвецким голосом. Том, положил руку Ричарду на плечо. – Вы знаете… Мой отец заставил при нем заполнять письма, следил как стервятник и лично проверил документы. Он собственноручно собрал все мои достижения. Файл для отправки весил, как статуя Свободы.