Дикая птица (СИ) - Кондрацкая Елена "MavkaShu". Страница 11

— Что ты делаешь? — окликнул Дарен.

— Возвращаю всё как было. Лучше никому не знать, что мы здесь были. И особенно тому, кто его прибил.

— Ладно, жду тебя у коня! — бросил Дарен и скрылся из виду.

Труп плюхнулся в воду, и Рогнеда присела, чтобы оттолкнуть его от берега. Вдруг что-то в воде привлекло её внимание. Тёмное пятно, напоминавшее пучок водорослей стремительно поднималось со дна.

Когда она поняла, что происходит, было уже поздно. Из воды вынырнула бледная когтистая рука, схватила Рогнеду за волосы и рывком утянула на дно. Больно протащила по камням, увлекая на глубину. Она не успела даже вскрикнуть.

Вода поглотила Рогнеду и сомкнулась над головой, унося прочь звуки внешнего мира. Она в ужасе распахнула глаза и увидела перед собой белое лицо с бледными рыбьими глазами. Мавка!

— Наконец-то ты осталась одна, — прошипела она, выпуская изо рта пузыри. Нет, она не говорила, её голос звучал у Рогнеды в голове.

Мавка была голой и тощей. Тёмные длинные волосы, оплели Рогнеду, и чем больше она дёргалась и сопротивлялась, пытаясь всплыть, тем туже они обвивали тело. Призвать на помощь магию не получалось — руки плотно прижало к бокам.

Мавка улыбалась и гладила Рогнеду по лицу.

— Чудный выйдет обед. Нечасто можно поживиться человечинкой в наше время. Сама знаешь, эти чёртовы гвардейцы в спину дышат. Приходится давиться рыбой да водорослями. Да только разве ж это еда?

Рогнеда дёрнулась и закричала, теряя остатки воздуха. Лёгкие обожгло болью, а в глазах начало темнеть.

— Такая удача, — прошептала мавка. — Мне ещё никогда не платили за еду. Теперь смогу купить себе домик поближе к реке. И платья, много платьев!

Рогнеда уже теряла сознание, когда услышала всплеск, а в следующий миг Мавка неловко дёрнулась и застыла с перекошенным от удивления лицом. Её голова наклонилась на бок и поплыла по течению, отделившись от тела. Путы ослабли, и Рогнеда увидела Дарена. Он отбросил меч, подхватил её и потянул наверх.

Рогнеда стояла на четвереньках и долго не могла откашляться. Лёгкие жгло, в горле саднило, а перед глазами всё никак не переставали кружить красные мушки. Дарен гладил её по спине и говорил что-то ободряющее, но Рогнеда едва слышала его.

— Что за чертовщина, — прохрипела она и рухнула на землю. — Я убью её...убью…

— Она уже мертва, всё хорошо. — Дарен убрал с её лица мокрые пряди. — Я отрубил ей голову, больше она тебя не тронет.

— Да не мавку. Ту тварь, что её наняла.

— Мавку кто-то нанял?

— Она обмолвилась, что ей заплатили. Достаточно много, чтобы купить дом.

— Кто-то серьёзно взялся за тебя.

— У тебя привычка озвучивать очевидные вещи? — Рогнеда перевернулась на спину. Боль наконец начала отступать.

— Не огрызайся. Вредно для здоровья. Я выловлю меч из реки и поедем в терем. Надо тебя переодеть и высушить, а то ещё подхватишь хладную хворь, и никому не придётся тебя убивать.

***

— Боги, что с вами стряслось?

В царском тереме Рогнеду с Дареном встретила Власта, сводная сестра и советница царя. Невысокая, коренастая женщина, напоминавшая серенькую заботливую курицу. Она всегда носила одно и то же коричневое платье без узоров и украшений, пепельные волосы заплетала в тугую косу, превращаясь в бесформенное, невыразительное пятно.

Ходили слухи, что её с детства учили быть незаметной и тихой — всё же она была внебрачной дочерью почившего царя и служанки, и не должна была привлекать к себе лишнего внимания, но Радомир, едва сев на трон, внимание на неё все же обратил, возвысил и приблизил к себе. Почему — никто не знал. Одни шептались, что Власта помогла царю убить братьев. Другие были уверены, что у них закрутился роман, от которого на свет появилась дочь Власты — златокудрая Есения. Правда это или нет, никто не знал, но царь прочил тринадцатилетнюю Есению в жёны Дарену, и это сбивало сплетников с толку. С другой стороны, близкородственные связи в царских семьях никогда не были редкостью.

К Рогнеде, как и к другим обитателям Царских Палат, Власта всегда относилась с нежностью и заботой, подкрепляя устоявшийся в воображении чернокнижницы образ наседки.

— Закружилась голова, и я упала в реку, — соврала Рогнеда не моргнув глазом. — Удачно, что Дарен оказался рядом и помог мне.

— Ох, детки… — Власта побледнела и приложила руки к груди.

— И правда, удивительно удачно. — В зале появился Радомир, вид у него был напряжённый. — Дарен в последнее время часто оказывается рядом очень вовремя, чтобы помочь тебе, луна моя.

Рогнеда сделала вид, что не заметила нотки ревности в его голосе, и улыбнулась, вложив в эту улыбку всё доступное ей очарование.

— Представляешь, как мне везёт! — засмеялась она.

— Довольно болтать! — Всплеснула руками Власта и подхватила Рогнеду под руки. — Надо вас, ребятки, скорее переодеть, а то простудитесь! Смотрите-ка, продрогли до костей!

Слуги облепили их со всех сторон. Власта велела затопить баню, чтобы отогреться. Дарен от помощи и бани отказался и удалился в свои покои, даже не попрощавшись.

В бане было белым-бело от пара и едва можно было дышать от влаги и жара. Слуги растирали Рогнеду мочалками, обливали водой из ковшей и лупили вениками, а она всё прокручивала и прокручивала в голове странные события дня, пытаясь понять, куда ведут хлебные крошки.

В баню вошёл Радомир, совершенно нагой.

— Все на выход, — скомандовал он, и служанки, пряча глаза, поспешили прочь из бани.

Рогнеда мысленно закатила глаза. Только не сейчас. Радомир плюхнулся на лавку рядом, почесал волосатую грудь и положил руку на коленку возлюбленной.

— Я так соскучился, Рогнеда, а ты совсем меня не навещаешь, — проворковал он, приближаясь. — Моя постель так холодна и одинока.

— Боюсь, я ещё не совсем здорова для близости. — Она коснулась щеки царя.

— Может быть, тебе просто больше по нраву мой сын? — голос Радомира стал жёстче. — Где вы были сегодня? Мои люди видели, как вы вдвоём вышли из игорного дома и уехали с рыночной площади. На одном коне…

— Ты следишь за мной?! — Рогнеда отпрянула, внутри всё похолодело. Разговор ей не нравился.

— Я хотел убедиться в том, что ты в безопасности, но заметил кое-что другое. — Радомир наклонился к ней и схватил за руку. — Что вы делали? И почему…

— Да как ты смеешь сомневаться во мне! — Рогнеда вскочила на ноги. — И как смеешь следить?! Это ли поведение достойное благородного мужа? Достойное великого царя? И теперь врываешься ко мне в баню и чинишь разборки? Нагишом!

Голос её дрожал от гнева, но Радомир принял это за испуг.

— Я просто боюсь потерять тебя, — он говорил ласково, пытаясь перехватить её ладонь. — Ты же дороже всего на свете для меня, душа моя!

— Я не твоя собственность, царь! — Рогнеда выпрямилась и посмотрела на Радомира сверху вниз. — И не потерплю подобного обращения!

Радомир вскочил на ноги и попытался её обнять.

— Просто дай мне то, чего я хочу, — прошептал он, руки скользили по её бёдрам и спине. — Ты всегда была добра ко мне. Так не упрямься сейчас, и я всё тот час позабуду. И прощу тебя, звезда моя.

Рогнеда попыталась оттолкнуть его, но он был силён и непреклонен. Магия в крови закипела, но Рогнеда заставила её замолчать. Нельзя, иначе всё напрасно, и не видать ей престола. И не видать свободы.

Рогнеда закрыла глаза, стараясь не думать о теле, что навалилось на неё, стараясь не думать о влажных губах, что покрывали её кожу поцелуями. Что же это? Раньше это давалось ей так легко и просто. Почему всё так переменилось?

— Ну, же, будь нежнее, — прошептал Радомир, и она, улыбнувшись, обхватила его руками за шею.

Когда всё было кончено, Радомир нежно поцеловал Рогнеду в губы и покинул остывшую баню. А она лежала на лавке, смотрела на потолок в белой дымке и думала, что избавится от Радомира, как только они поженятся.