Дикая птица (СИ) - Кондрацкая Елена "MavkaShu". Страница 44

— И про эту рыбину не говоришь! — поддержал его брат.

Ждана замолчала, не зная, что на это ответить, и бросила взгляд на Варвару в поисках поддержки.

— И рыба, и червяки помогают нам выживать, — пришла на помощь сестра. — Мы благодарим их за это. И уважаем. Вы же мучили лягушек для удовольствия. Так делать нельзя.

Рогнеда невольно улыбнулась, замечая интонации, похожие на те, что так часто раздражали в голосе Дарена.

— Незя! — крикнула малышка на руках отца и ударила ложкой по столу.

Все дружно рассмеялись.

За весь обед они ни разу не спросили кто Рогнеда и откуда. Как получила свои раны и как долго собиралась жить на их харчах. Они вели себя так, будто Рогнеда обедала с ними каждый день.

Глава 22. Бубенцы на оленьих рогах

— И это зелье поможет мне найти Рогнеду? — Дарен изо всех сил старался не вдыхать резкий запах тухлятины, которым успела пропитаться изба.

Яга весело усмехнулась и добавила в ступку кроличьих внутренностей.

— Э-э, нет, милок. Это зелье поможет тебе приманить лешего, — она поднесла ступку к носу с шумно вдохнула. — О-ой, ещё пару капель горючай смолы добавлю-ка.

— Лешего? — Дарен ничего не понимал, но уже начинал беспокоиться.

— А ты думал, я тут тебе ручкой махну, два слова шепну, ногой притопну, в ладоши хлопну — и готово?

Дарен пожал плечами. В целом что-то такое он себе и представлял. Возможно, ещё искр и зловещих теней на стенах. Царевич редко имел дело с магией. Во всяком случае, так близко.

Яга пробурчала что-то себе под нос, посмотрев на Дарена, как на безнадёжного дурака, но объяснила:

— Лешие на рогах носют бубенцы да колокольчики. Умыкни один да возвращайся.

— Зачем?

— Ясень-пень, зачем! — объяснять и растолковывать Яга явно не любила. — Он поможет тебе не заплутать.

Дарен ждал, что она продолжит, но бабушка молчала. Вытряхнула на стол содержимое ступки и скатала в три чёрных шарика.

— Всё, ступай! — она сунула липкие шарики в ладонь Дарена и принялась выталкивать его из избы. — Выйдешь из рощи, увидашь поле. За полем — лес. Заходи поглубже, да разводи костёр на закате. Один брось в костёр, два положи рядом да жди. Первым с лешим не заговаривай, жди.

— И как мне его попросить? — Дарен пытался сопротивляться, но Яга уже вытолкала его за дверь.

— А вас, царевичей, просить не учуть? — буркнула бабушка и хлопнула дверью. Потом снова её открыла и добавила. — Кафтан да рубаху наизнаку вывернуть не забудь, а то не выйдет к тебе он.

Дверь снова хлопнула, оставив Дарена наедине с кучей вопросов. И сколько бы он ни стучал, Яга ему не открывала.

***

Рогнеда сидела на крыльце дома, привалившись к перилам, и смотрела на кур, которые свободно гуляли по двору. Солнце согревало лицо. Вячко с братом Елем сидели на сарае и по просьбе отца пытались залатать соломенную крышу. Они больше баловались, чем работали: смеялись, запихивали солому друг другу под рубахи на манер горба или пуза, — но никто их не одёргивал. Отец — Людмил — отправился сеить морковь и свёклу. А мать — Надежда — вместе со Жданой вешали бельё в дальнем углу двора.

Рогнеда увлечённо следила за тем, как пара петухов дралась то ли из-за пшена, то ли из-за кур.

Когда яд гуля вымылся из крови отварами Варвары, раны начали затягиваться быстрее. Уже к вечеру Рогнеда чувствовала себя гораздо лучше, с облегчением закрывала глаза, представляя, как магия искрится в крови и торопится исцелять тело. Магия заботилась о своих сосудах, оттого чародеи и ведьмы исцелялись быстрее и жили дольше обычных людей. Возможно, завтра она уже буду почти здоровой. Если не будет растрачивать резерв на чары. Палец, конечно, назад не отрастёт — Рогнеда с отвращением посмотрела на перевязанную руку, и внутри всколыхнулась волна ненависти, мощная и страшная. Живот скрутило.

— Боги накажут того, кто сделал это с тобой. — Варвара положила руку ей на плечо, а Рогнеда вздрогнула, не заметив, как целительница появилась за спиной.

В руках у нее было ведро с молоком.

— Богам до нас нет никакого дела. Если его не... накажу я, никто не накажет. — Рогнеда хотела сказать «убью», но передумала.

— Думаешь, станет легче? Когда ты его убьёшь? — Ведро звякнуло, Варвара села рядом.

Она, правда, читает мысли? Нет, не может быть, Рогнеда бы почувствовала. Она обхватила руками колени и отвернулась, не выдержав её взгляда.

— Не учи меня милосердию, — буркнула Рогнеда и зачем-то добавила, — пожалуйста.

— Моя мама говорила, что милосердию не нужно учить, оно уже есть в нас, нужно только отыскать. — Рогнеда слышала улыбку в её голосе. Варвара поднялась на ноги и отряхнула юбку. Ведро снова звякнуло. — Я иду кормить ягнёнка. Хочешь со мной?

Рогнеда хотела отказаться, посидеть здесь ещё немного в тишине и одиночестве, продумать план своего возвращения и своей мести. Но вместо этого встала и поплелась следом за Варварой. Нога недовольно заныла, и Рогнеда понадеялась, что завтра уже не будет прихрамывать.

Хлев был за домом, сразу после курятника. Маленький сруб с соломенной крышей. Рогнеда прикрыла нос ладонью от запаха скотины, хвои и прелой соломы. Впрочем, запах был не таким ужасным, как она ожидала.

— Мы устилаем загоны мхом и опилками. — Варвара засмеялась, поймав её взгляд. — Они впитывают запахи, но не полностью. Не бойся, черед пару минут привыкнешь.

Сначала Рогнеде показалось, что в хлеву пусто, и она озадаченно огляделась по сторонам.

— Корова и козы днём на выпасе, — пояснила Варвара. Её проницательность начинала раздражать. — Пастух пригонит их к закату. А вот эту малютку надо кормить часто.

Только сейчас в куче соломы в углу Рогнеда заметила два чёрных глаза. Варвара поставила ведро на пол, и глазёнки мигнули, из соломы вылезла белая голова ягнёнка с огромными ушами. Раздвоенные копытца застучали по деревянному полу, когда он не очень уверенно направился к молоку в ведре.

— Не бойся, — Варвара села на корточки и протянула к нему руку.

Ягненок вытянул шею и обнюхал её длинные мозолистые пальцы. Покосился на ведро и немного приблизился, бочком.

— Ждана упросила купить на ярмарке, — Варвара обернулась. — Ума не приложу, зачем нам овца, но все мы всегда всегда идём у Жданы на поводу. Ждана весь день с ягнёнком просидела, не оторвать. Надя еле уговорила её поесть и развесить бельё. Она даже прошлой ночью порывалась его в кровать к себе утащить, но я не разрешила. Видела бы ты её зарёванное лицо. Она переживала, что ему будет страшно тут одному. И знаешь, что?

— Что?

— Пришла перед сном к нашей корове и всё шептала и шептала ей на ухо — просила присмотреть за ягнёнком. — Варвара звонко рассмеялась.

Рогнеда улыбнулась. Ягнёнок, совсем осмелев, подошёл к ведру и с размаху опустил в него голову. Рогнеда охнула. Думала, что он будет пить как кошка или собака, а он сунул голову в молоко почти целиком — одни уши торчали.

— Он не утопится? — с опаской спросила она, слушая приглушённое погружением чавканье.

Варвара в ответ рассмеялась ещё громче, схватила Рогнеду за руку и потянула вниз. Она присела на корточки рядом. Медленно, чтобы не потревожить бок. Ягнёнок продолжал чавкать молоком. Совсем маленький, наверное, ему было не больше месяца. Но Рогнеда плохо разбиралась в этом вопросе, поэтому не могла сказать наверняка. У них дома никогда не было животных, если не считать галок, которых Рогнеда долго прятала на чердаке, прежде чем отец их нашёл.

— Хочешь потрогать? — спросила Варвара, всё ещё держа её за руку. — Ты такая напуганная, будто ни разу ягнят не видела.

Её пальцы сжали ладонь, и щёки Рогнеды вспыхнули. Варвара глядела на неё с искренней теплотой и непосредственностью, и Рогнеда не могла поверить, что так вообще возможно смотреть на чужого человека. Хотя, возможно, она так смотрела именно потому, что они были чужими. Потому что Варвара не знала, какая она на самом деле. Если бы знала, если бы… Тогда не удостоила бы таким взглядом. Возможно, она бы даже не стала перевязывать раны и позволила умереть. Возможно, она бы даже желала ей смерти.