Гулы - Кириенко Сергей. Страница 137

Дельгани перевел взгляд на головной джип, в котором сидел радист — единственный из всех карабинеров, не участвующий в общем построении, рядом с джипом замер водитель — как и полагалось при построениях. Глядя на машину, Дельгани заметил, как два полицейских, стоявших возле патрульных автомобилей, подошли к джипу и остановились возле него, один из них с интересом заглянул внутрь машины.

На какой-то миг Дельгани снова охватило смутное беспокойство. Он не знал, чем оно было вызвано — приказ Плацци, хоть и был не совсем обычным, ничего из ряда вон выходящего не содержал, — настораживало его нечто другое. Но что? Поведение местных полицейских?.. Внутренне Дельгани кивнул: пожалуй, в поведении этих патрульных было что-то необычное — слишком уж оно было раскованное, слишком не полицейское…

Несколько секунд он с напряжением всматривался в лицо Плацци, но затем, решив, что, очевидно, поведение полицейских определяется тем, что произошло в этом городе полчаса назад, повернулся и приказал водителю встать к ближайшей машине. После этого сам он подошел к машине связи, Плацци последовал за ним. Остановившись возле «пэтрола», начальник полиции заглянул внутрь джипа и спросил:

— Отсюда вы поддерживаете связь с Миланом?

— Да, — ответил Дельгани.

— Хорошо… — кивнул Плацци, — очень хорошо, — и внезапно, повернувшись к капитану, облизнул губы.

— Послушайте, доктор, — проговорил офицер, ощутив еще один укол беспокойства, — нам передали, что в Террено сложилась угрожающая обстановка, и приказали прибыть к вам как можно быстрее. Насколько я понял, люди, устроившие бойню, еще не обезврежены. По-моему, вы могли бы действовать быстрее: обеспечьте нас боеприпасами и поставьте задачи.

— Не спешите, капитан. — Рот Плацци изогнула улыбка. — Всему свое время — умейте ждать… — Брови Дельгани скользнули вверх, но начальник полиции добавил как ни в чем не бывало: — Сейчас мы начнем действовать, но перед этим я покажу вам одну штуку. Знаете, это очень забавная штука: весь фокус состоит в том, что с обычными людьми — а я имею в виду гражданских, — она бы не получилась, вернее, не получилась бы на все сто процентов. Но с людьми военными это срабатывает всегда и на все сто. Сейчас вы это увидите.

Прежде чем Дельгани успел ответить хоть что-то на эту странную речь, в его сознании что-то сместилось: внезапно он ощутил страшную тяжесть в голове — ему показалось, что кто-то положил ему на затылок мешок с цементом, отчего мышцы шеи свело судорогой, а тело онемело. Он с трудом двинул глазами и встретил взгляд Плацци. На короткий миг тот приблизил свое мгновенно, изменившееся, ставшее жестким лицо к лицу офицера, и Дельгани застыл, увидев его глаза: ему показалось, что он смотрит в два черных колодца, на дне которых бушует огненная пасть преисподней. Плацци же открыл рот и выдохнул:

— Вам не повезло, капитан. Но, может быть, вас утешит то, что ближайшие десять часов вы сможете жить?..

Проговорив эту фразу бесцветным голосом, начальник полиции отвернулся от офицера, словно превратившегося в живую статую, и посмотрел на карабинеров. Дельгани усилием воли двинул глазами и проследил за его взглядом: В следующую секунду он понял, что это произошло не с ним одним, — все сто девяносто карабинеров стояли сейчас, устремив бессмысленные взгляды на фасад комиссариата. Замершие возле патрульных машин полицейские равнодушно смотрели на карабинеров,

Через секунду после того, как его тело застыло, Дельгани увидел, что Плацци двинулся от него: пройдя к патрульным машинам, начальник полиции встал в центре строя. Затем он поднял вверх руку, и глаза всех людей в светло-зеленой форме устремились на него. Застывший у «пэтрола» Дельгани с ужасом осознал, что в глазах его людей светится безумие…

Несколько мгновений, показавшихся капитану вечностью, Плацци стоял замерев, устремив взгляд поверх строя, затем резко опустил руку. Секунду после этого ничего не происходило. Но вот тишину, висящую над площадью, разорвал щелчок снимаемого с предохранителя автомата. Вслед за первым щелчком раздался второй, потом третий… а затем вся площадь перед комиссариатом огласилась лязганьем снимаемых с предохранителей автоматов и передергиваемых затворов…

Оторвав взгляд от замерших у комиссариата грузовиков, Андрей посмотрел на Аз Гохара и обеспокоено проговорил:

— Послушайте, Бен, мне кажется, сейчас нужно не говорить, а действовать. Вы установили, кто Вассах. Теперь нужно отправиться на площадь, переговорить с командиром этих людей и объяснить ему ситуацию. Комиссар нам поможет.

Он перевел взгляд на Гольди, и тот, словно заражаясь от слов Андрея, помимо собственной воли протянул руку к ключу зажигания.

Однако завести машину он не успел — Аз Гохар остановил его:

— Подождите! Сейчас важно выяснить еще одну вещь… Комиссар, вы сказали, что начальник полиции оставался у монастыря, но где он сейчас? Вы разговаривали с ним по рации, и он сказал, что собирается выехать к комиссариату… Где он сейчас?

Замолчав, Аз Гохар выпрямился на сиденье и впился глазами в лицо Гольди. Комиссар отпустил ключ зажигания и, чувствуя, как на висках его выступает пот, ответил:

— Мне кажется, Плацци уже подъехал к комиссариату — на одной из этих машин.

Его рука качнулась в сторону площади.

Услышав это, Аз Гохар побледнел, Андрей же с шумом выдохнул:

— Черт!.. Почему вы не сказали этого сразу?

— Вы показали мне фотографию только минуту назад.

— Господи, надо что-то делать… — повторил Андрей и повернулся к Аз Гохару: — Бен, что, если отправиться к комиссариату и попытаться опередить Вассаха?

— Нет!.. — жесткий голос старика заставил людей вздрогнуть. Внезапно Гольди заметил, как побледнело лицо Аз Гохара, и это вызвало в нем дурные предчувствия. Старик облизнул губы и тихо проговорил: — Мы опоздали.

— Бен, мы не опоздали, — возразил Андрей. — Мы можем подъехать к комиссариату и использовать это. — Он поднял с колен автомат. — Когда я выстрелю в Вассаха и карабинеры увидят, что он не падает, они…

— Нет! — отрезал Аз Гохар и повторил: — Мы опоздали!

Внезапно его фигура словно опала на сиденье. Старик провел рукой по лицу и тихо проговорил:

— Это моя вина — я должен был начать с фотографий в самом начале, а не тратить время на объяснения. Теперь же мы опоздали — они обречены.

На короткий миг Гольда перевел взгляд с лица Аз Гохара на площадь: внезапно ему показалось, что сквозь открытое окно «ланчи» он услышал резкий выкрик команды, а в следующую секунду увидел, как сидевшие в грузовиках люди начали выпрыгивать из машин и строиться перед ними — отсюда они были похожи на маленьких оловянных солдатиков, с которыми он играл в детстве в скобяной лавке своего дяди, только те солдатики были выкрашены в яркие цвета и блестели от покрывавшей их глазури, эти же были тусклыми в своей светло-зеленой форме, потом снова посмотрел на Аз Гохара. Старик сидел, откинувшись на сиденье, с пепельным лицом, — словно слова комиссара о том, что начальник полиции успел добраться до комиссариата, вызвали у него шок. Гольди не понимал, что он имел в виду, говоря, что карабинеры обречены, — ведь возле комиссариата их двести человек, что может сделать с ними одно существо, пусть даже оно и обладает силой десятерых? Он хотел уже поддержать Андрея — сказать, что нужно подъехать к комиссариату и там действовать по обстановке, — но в этот момент через приоткрытое окно до него донеслось металлическое лязганье, раздавшееся от площади. Комиссар с недоумением посмотрел на дорогу, а через мгновение все сидящие в «ланче» услышали резкий звук автоматного выстрела…

Несколько мгновений площадь оглашалась лязганьем передергиваемых затворов. Затем на короткий миг все звуки стихли, и перед полицейским управлением повисла тишина.

Капитан Дельгани, замерший у машины связи, чувствовал ужас. Глядя на ближайших к себе карабинеров, он видел в их глазах бешенство. Такое выражение в глазах людей он видел несколько раз в жизни, и каждый раз это не оканчивалось ничем хорошим. За то мгновение, что над площадью висела тишина, он понял, что сейчас произойдет нечто страшное. Внезапно он заметил, как полицейский, стоящий у джипа, распахнул дверь машины, вытащил из нее радиста и кинул его на асфальт, потом он почувствовал, что его самого сбили с ног, а еще через мгновение тишину над площадью разорвал выстрел.