Измена – билет в новую жизнь (СИ) - Ручей Елена. Страница 12

— Проходите!

От неожиданности я подскочила, направляясь следом, и запнулась об соскользнувшее с коленей пальто. От пинка оно пролетело метр на опережение, собирая под собой песок, словно половая тряпка.

— Блин! — непроизвольно выругалась я, и порадовалась, что не купила то шикарное и светлое. Подняла его с пола, отряхнула и только сейчас заметила в углу вешалку. Чертыхнулась на свою невнимательность, повесила пальто и направилась в сторону оставленной на распашку двери. Заглянула в кабинет и почувствовала, что минус один балл моей кандидатуре уже поставлен. Мужчина сидел во главе длинного стола и с интересом наблюдал за моими манипуляциями. В его светлых глазах и лёгкой ухмылке читалась усмешка.

"Ну-ну, конечно смешно, когда перед тобой клоун", — подумала я, чувствуя, что лицо пылает.

Весь мой настрой типа: "я имею внутреннюю гармонию и силу" и "моя уверенность не зависит от других" бесследно исчезли оголив дурацкую неуверенность.

— Иветта Александровна? — спросил он с той же полуулыбкой, заглянув папку с документами. — Присаживайтесь, — кивнул он на ряд свободных стульев.

Я, вспомнив, что мне очень надо устроиться на работу, встряхнулась и, собрав себя в кучу, села напротив него, в конце этого стола. Облокотилась на спинку и, закинув ногу на ногу, слегка приподняла подбородок.

Я вчера репетировала перед зеркалом и эта поза показалась мне той, что надо, чтобы выразить уверенность и уровень своей компетентности.

Он снова смерил меня взглядом и полуулыбка на лице погасла. Из чего я сделала вывод, что всё делаю правильно. "Нечего тут во мне дурочку видеть!" — мысленно подбодрила я себя.

Он молча изучал документы, а я тем временем украдкой разглядывала его, мучительно проклиная себя за то, что и у Аллы на ресепшене забыла спросить имя-отчество их пресловутого Босса.

Он был совсем не таким, каким мне виделся глава крупной компании. Мне казалось, что дельцам такого уровня должно быть не менее лет пятидесяти. Этот же был в самом пике мужского расцвета. Уже не мальчик, но и седины в чёрных густых аккуратно подстриженных волосах нет. Смуглый с крупным выступающим вперёд волевым подбородком, рассечённым по центру ямочкой с проросшими колючками щетины. Густые брови сведены, образуя продольные морщинки над переносицей. Губы твёрдые, чётко очерчены. Мелькнула дурацкая мысль: "Интересно, как он целуется?"

И тут же оборвала себя: "Не о том думаешь, Иветта Александровна. Сосредоточься на своих деловых качествах, а не на внешности гендиректора. Тем более, что у него обручальное кольцо на руке. Надо же! — я мысленно поставила ему плюс в карму, — мужики редко носят кольцо. По крайней мере Вадим носил только первые полгода, потом сказал, что когда что-то делает — снимает, и может потерять. Так и лежало оно потом в стаканчике в шкафу."

Своё я сняла только в такси, когда уехала от него.

— Так вы землячка, Иветта Александровна?! — оторвал взгляд от бумаг "Главный". — Я тоже в Петрозаводском университете учился. Правда, гораздо раньше вас. И как там "Строчок"? Лев Денисович Борщов? Ещё преподаёт Экономику труда и трудовых ресурсов?

— О, да! — улыбнулась я, вспомнив легендарного Льва Денисовича, которого за пористый крупный нос, за глаза звали Строчок. Получить "удовлетворительно" у него на экзамене было за счастье. Как только не пробовали с ним взаимодействовать, но он спрашивал на экзамене то, чего не давал на лекциях. Говорил, что 50 % учебного процесса — это личная исследовательская работа. — Когда я защитилась, он ещё преподавал и, думаю, на пенсию он уйдёт только вперёд ногами.

— Да! И я запомнил его, — он откинулся в кресле и, широко улыбаясь, предался воспоминаниям, — помню с третьей попытки только сдал у него экзамен и то, это было уже одиннадцать вечера. Видимо взяли его измором…

Я с удивлением наблюдала за его преображением. Ещё недавно неприятный сноб, сейчас был открытым и чрезвычайно обаятельным. И его голос… Я заслушалась.

Он перехватил мой взгляд, выпрямился и я почувствовала снова непреодолимую пропасть.

— Ну и, Иветта Александровна, что же вы покинули вполне перспективную компанию? Решили идти другим путём, более проверенным? — завораживающие нотки в голосе исчезли. Передо мной сидел делец.

— Я не понимаю про какой проверенный путь вы говорите? — мне стало неприятно, что он увидел во мне девочку, приехавшую в большой город за богатым покровителем, — простите, как к вам обращаться?

Он посмотрел на меня, словно я неизвестный экземпляр насекомого.

— Бирюков Альберт Станиславович. Генеральный директор корпорации BAS-company, специализирующейся на производстве и сбыте спортивного инвентаря, — отчеканил он и в голосе прозвучали нотки металла. — Странно, что вы пришли на собеседование не потрудившись хоть что-то узнать о компании. Видимо и дела вашего… — он подбирал слово, — сообщества, вас тоже мало интересовали, раз вы сбежали в поисках лучшей жизни.

У меня сдавило виски. Я поняла, что провалила собеседование и, что терять мне больше нечего.

— Знаете, Альберт Станиславович, хоть наша компания и не набрала пока такие обороты как ваша, но у неё есть такие перспективы. Она ещё молодая, но уже имеет миллионные обороты. И это никакое не "сообщество". Наша компания известна не только в России, но и за рубежом, — он слушал с полуулыбкой. Словно уже давно всё понял про меня и теперь просто давал мне возможность высказаться.

Я чувствовала, что злюсь. Мне сейчас хотелось запустить в него стильный серебристый стакан, что стоит возле такого же графина в центре стола. Я ярко представила эту картину и её последствия. Такая реакция мне была не свойственна. В отношениях с начальством и вообще, в коллективе, я отличалась коммуникабельностью. Но что-то в нём выводило меня из равновесия. Что именно, я не понимала.

Завибрировал в сумочке телефон, видимо Ритка вспомнила про меня. Я отвлеклась и, потеряв мысль, замолчала.

Он встал, прошёлся по кабинету с засунутыми в карманы брюк руками и остановился возле меня разглядывая в упор.

Я почувствовала едва уловимый запах его парфюма и непроизвольно прикрыла глаза. Он странным образом воздействовал на меня. Понимала, что сейчас надо было иметь ясную голову, но совершенно не могла сосредоточиться.

— Вы даже не поинтересовались моими профессиональными навыками, зато успели сделать поспешные выводы, — охрипшим вдруг голосом я высказала то, что пришло на ум.

Я злилась не на него, а на себя. Сейчас как никогда мне нужна была собранность, а я испытывала неуместное в данной обстановке возбуждение, гораздо ниже головы.

Сидеть под его взглядом стало невыносимо и я вскочила, подчиняясь древнему желанию сбежать от опасности.

— Сядьте! — рявкнул он. И я, к своему стыду, словно дрессированная болонка, послушно плюхнулась на стул обратно.

"Что он позволяет?" — взвилась я мысленно. Надо было подняться, но я, закусив губу, сидела, как пришпиленная его властным окриком.

— Вы пришли на собеседование, а ведёте себя, как девчонка, — продолжил он строгим голосом учителя, — снимите эти дурацкие очки, что вы прячетесь за ними?

Я не успела среагировать, как он сам сдёрнул их и замер. Я на мгновение столкнулась с ним взглядом и успела заметить как его зрачки расширились. Видно увидел совсем не то, что ожидал. Он положил очки на стол и так же с засунутыми в карманы брюк руками медленно вернулся в своё кресло.

— Иветта Александровна, я не имею права вмешиваться в вашу личную жизнь, но эти тени под глазами… Совсем не к лицу вам. Надеюсь, вы это понимаете?

Я вспыхнула. В его голосе угадывалась укоризна и это вызвало во мне новую волну негодования. "Острит ещё! — я мысленно пыталась найти ему эпитет, перебирая знакомые уже "козёл", " мудак"," мажор", остановилась почему-то на "Павиан", хотя на него он был похож менее всего.