Измена – билет в новую жизнь (СИ) - Ручей Елена. Страница 31

— Да. Только что. Налить?

— Пожалуйста, если нетрудно. А то Егор уже крутится. Сейчас Элина проснётся.

— Попей спокойно. Пока не плачут, пусть полежат в кроватках, — подала она мне бокал с горячим чаем. — Когда ёлку поставим?

— Давай завтра? Я в тренажёрный схожу и займёмся. А то сейчас пока ребят накупаю, потом покормлю, уложу, уже поздно будет.

— Какое сегодня. Что ты? Я просто спросила… Тебе к чаю то что дать? — спросила она, разглядывая пиалы с вареньем и мёдом, расставленные на серебристом подносе.

— Варенье вишнёвое. Спасибо! Натюша, я вот думаю, — прищурилась я, разглядывая цельные ягоды вишни в чайной ложечке и наслаждаясь их ароматом, — у меня два платья новых, а праздник один. Зачем я второе купила? От жадности. — ответила я сама себе. — Вот всегда так. Когда голодный, в магазин нельзя ходить. Сто процентов наберёшь всего лишнего.

— Платье лишним быть не может. Раз купила, значит оба понравились. А случай надеть — найдётся.

— Да… — вздохнула я, — ночью к столу выйду в одном, а к завтраку — в другом. Ты тогда тоже нарядная выходи. Будем тут светские посиделки с тобой устраивать в вечерних платьях и туфельках на каблуках.

Натюша пфыкнула и заколыхалась от смеха.

— А что? Хорошая идея! У меня много нарядов в шкафу пылится. Давай наряжаться в праздничные дни!

Отсмеявшись, она зачерпнула ложечкой золотистый мёд, полила им половинку кекса и отправила в рот. Я искренне позавидовала её умению получать удовольствие в малом.

— Только тебе советую обновить платье где-то вне дома сначала, — продолжила она, повторяя действо со второй половинкой кекса. — На вашем предприятии же будет праздничный банкет? — отвлеклась она от тонкой струйки сладкого янтаря и серьёзно посмотрела мне в глаза. Я кивнула, и она продолжила выписывать узор теперь на печеньке. — Вот и сходи.

— Натюша, но как? Мы же вечером детей купаем.

— Так давай, выкупаем их перед твоим уходом? Потом покормишь, они и уснут. Если до ночи встанут, я смесь им дам… Ты же не до утра, надеюсь, уедешь? — пошутила она напоследок.

— Ой, не знаю…

— Чего не знаешь? До утра ли? — рассмеялась Натюша, облизывая сладкие пальцы и смахивая крошки со стола на тарелку. — Знать тут нечего. Сходи, развейся немного.

Я поглядывала в телефон: ребята в кроватках от активного движения лежали почти поперёк, — Спасибо, Натюша, — я поднялась и обняла её сзади за плечи, — я подумаю… Побегу. А то ребята сейчас с кроваток повылезают.

— Иди. Готовь там воду для них. Я сейчас чашки сполосну и приду помогать.

Альберт приехал в ночь на двадцать восьмое. Я проснулась от радостного лая Графа и выглянула в окно. Он подошёл к собаке и, присев на корточки, похлопал по бедру. Граф, повизгивая от возбуждения, ткнулся мордой в его ладони, а потом лизнул в лицо. Альберт отшатнулся и, едва не опрокинувшись назад, встал. Пёс вертелся возле его ног, а он ласково трепал его по холке. Затем, словно почувствовав мой взгляд обернулся. Я поспешно спряталась за штору, но в щёлочку видела, что он посмотрел в моё окно.

Затем вышел Дамир. Они поздоровались и пошли к машине, а я в постель.

Мне было интересно посмотреть, как Альберт отреагирует на праздничное убранство дома, но выходить было неловко, поэтому заставила себя уснуть. Под утро приснился странный сон, где я, словно золушка, в карете, приехала на бал. Там было много разодетых людей. А я там хотела кого-то найти, но не могла вспомнить кого и ходила среди них как потерянная.

Глава 34. Словно золушка

Удивительно, возможно из-за прикормов смесью, дети проспали время кормления и я вместе с ними. Когда дружно проснулись, я с удивлением обнаружила, что уже восемь. Быстро сходила в душ и занялась малышами. Натюша, услышав, что я встала, поднялась наверх.

— Доброе утро, засони! Сегодня вы зачёт у пожарников сдали.

Я спросонья не поняла про какой зачёт она говорит.

— Натюша, доброе утро! Не поняла, о чём ты?

— Ну, пожарники раньше же как работали? Спали. Пожары же редко случаются… А как что — у них бочка пустая… Пока за водой съездят, пока доедут, тушить уже нечего… Вот и говорят, когда днём спишь — на пожарника сдаёшь.

— Ааа… Я, Натюша, ещё не все твои присказки изучила… Сама удивилась, что они так долго спали сегодня, наверно из-за смеси.

— Наверно. Я ж рассказывала, как Берт маленький не спал у Нади, пока я смесь не дала…

— Кстати, Альберт же приехал. Я слышала, под утро машина подъехала… Не видела его?

— Как же не видела, — Натюша, разговаривая, ходила за мной по пятам, пока я носила ребят подмывать в ванную. — Слышу, дверь входная хлопнула, я и встала, думала разогреть что, накормить. А он отказался. Чаю только попил, и я вместе с ним, — рассмеялась она.

— Как он, не сделал замечания по поводу ёлки?

— Что ты! — Натюша всплеснула руками, и глаза её загорелись, — он как вошёл, так и ахнул! Красота, говорит, какая тут у нас, словно в сказку попал. Это он на деда Мороза со снегуркой залюбовался. Удивился, что они как новые. Я сказала, что ты рукодельничала. Ещё веточкой любовался, которую ты сухую подвесила на стене с игрушками и снежинками.

— А ёлку, он что не заметил? — удивилась я, что по поводу почти двухметровой красавицы, поставленной возле окна, прямо напротив входа в столовую, он ничего не сказал. — Ты гирлянду не включала?

— Да видел, конечно. На неё первую и уставился, как вошёл. Детали уже потом рассматривал. — Успокоила она меня. — Говорю же, в восторге был. Сказал, что теперь дома будет новый год встречать.

— Ого! Натюша, значит наши с тобой наряды не только Дамир оценивать будет. — Егорка, чистенький и переодетый решил, что я так эмоционально общаюсь именно с ним и теперь, вытянув губки, мне с выражением агукал. Я ласково потрепала его за упругую щёчку и чмокнула в носик. Малыш на мгновение зажмурился, а потом просиял широкой улыбкой. — Иди, Егор, с бабушкой пообщайся, а я пока Элину наряжу, — переложила я его к Натюше на диван и взяла на руки дочь.

— Здорово, что ему понравилось. А то я переживала, что без разрешения похозяйничала, — продолжила я, разминая пухлые ножки Элины. Она тоже была улыбчивая с утра и, что-то вещала мне мимикой и гулением.

— Нашла из-за чего переживать. Берт же сказал, чтобы заказали всё, что надо. Ему же самому некогда эти вопросы решать. Он вон поспал два часа и уехал.

— Как уехал? Он же только приехал.

— Так. В офис ему надо. Сказал, что встречи там какие то запланированы. И к ужину сказал не ждать, закончится там всё неизвестно когда и на праздник ваш он поедет не заезжая домой.

— Да? А я думала… — вздохнула я, не удержавшись от мысли вслух.

— А ты то, что переживаешь?

— Да думала тоже съездить на пару часиков…

— Так и поедешь. Мы же с тобой говорили об этом, — Натюша с недоумением вскинула на меня глаза. — Или ты с ним думала поехать?

— Да не. Доеду я сама. Просто, я в прошлый раз спросила, но ему вроде не понравилось, что я хочу пойти.

— Понравилось, не понравилось… Меньше обращай внимание на настроение мужиков. Если у них спрашивать, так из дома без паранджи выходить не будешь. Им надо, чтобы женщины, дома с детьми сидели. Но вот парадокс: любят то они самостоятельных красавиц. А Берт с Лариской нахлебался, вот и опасается теперь, — Натюша в такт словам дирижировала погремушкой, забыв, про Егора, а тот отчаянно крутил головой, стараясь взглядом успевать за яркими гремящими шариками. — Нет, Ива, едь на корпоратив свой и в голову не бери. Ты не жена ему, чтобы подстраиваться. Дети ухожены, накормлены, а остальное его не должно волновать.

— Ой, Натюша, спасибо тебе! — у меня навернулись слёзы на глаза. — Мне так не хватает иногда слов поддержки.

— Ну, ну, что ты? Не благодари. Мне самой хочется, чтобы у тебя всё сложилось хорошо. Мне вот, когда молодая была, некому было мозги вправлять. Вот и живу теперь в приживалках у Берта. А ведь могла ещё замуж тогда выйти… Ну да что уж теперь, — махнула она рукой и вздохнула. — А ты иди и не думай. Я с детьми справлюсь.