Память гарпии (СИ) - Таргулян Ксения Оганесовна. Страница 29

— Это… не повторится, — сказала сдавленно.

Орфин потер шею, недоверчиво глядя исподлобья.

— Боишься наказания Асфодели?

Да как ему удается одними словами делать ей так больно?

— Сегодня не боюсь, — процедила она. — А ты, значит, нарывался на смерть, чтоб избежать ритуала, так?

Холодная отрешенность наконец пропала с лица Орфина, и он уставился на Тис со смесью возмущения и недоумения.

— Ты больная? Ты сама на меня набросилась. И хватит, черт возьми, наговаривать на Асфодель. Она сурова лично к тебе — и заслуженно! Не нагнетай. В конечном счете, это даже удача, что я попал сюда.

Тис отвернулась и закопалась пальцами в волосы.

— Нет, не удача.

— Здесь мне дают мнему, и здесь есть дело для меня.

— Какое еще дело?

— Помочь Асфодели передать послание.

— И ты поверил в эту чушь? Повелся на ее сказки про избранного?

Орфин фыркнул.

— Асфодель не такое чудовище, какой ты пытаешься ее выставить.

— Серьезно? Ты-то во всем с первого взгляда разобрался, да? Великий знаток душ.

— Она пытается спасти таких, как я!

— И ради этого вас истребляет?

— Это делаешь ты, а не она.

Тис оскалилась.

— Я такая, какой меня сделали! Ты ничего не знаешь ни о ней, ни обо мне! Ты просто очередная жертва, через месяц тебя здесь уже не будет!

— Если хочешь, чтоб я тебе поверил, объясни толком. Хватит недомолвок.

Тис сжала кулаки.

— Ох, черт с тобой! Ладно. Ты не первый зрячий, которого Асфодель сует в свой колодец. А потом жалуется: опять не справился! С чего бы? Да потому, что нет никакого Элизиума! Она просто топит всех — и дело с концом! Может, ты задумывался, почему в некропилаге нет других зрячих? Так я скажу тебе! Потому что я их всех отловила, а Асфодель прикончила!

Орфин слушал ее, зажмурившись.

— Скольких? — спросил он глухо. — Скольких зрячих?

В воображении Тис каскадом пролетели лица и фигуры. Она давно перестала считать их, но могла прикинуть.

— Порядка двадцати, — наконец ответила она.

— И со всеми было так же, как со мной?

Тис не знала, о чем именно он говорит. Никто другой не искал гарпию сам и не провоцировал. Обычно она просто охотилась, приносила миноров. Они с Никтосом выясняли касту, потом ловчий забирал часть памяти на нужды Чертогов. Орфина Тис выгородила от этого, потому что хотела ответов. Ну а дальше — зрячих Асфодель топила в колодце, с прочими разбиралась иначе.

Впрочем, с каждой неудачей хозяйка становилась всё аккуратнее и тратила больше времени на разговоры и обучение.

— Или хуже. Вы теперь — редкость, она осторожничает.

Его лицо осунулось от этого разговора, теперь казалось пепельным и безнадежным.

— Почему я должен верить тебе, а не ей?

— Это ты скажи, кому из нас ты веришь, черт возьми!

Казалось, она разбила скорлупу в собственной груди и не могла теперь сдержать откровенности. Асфодель устроит ей за это личный ад, но сегодня Тис было плевать. Она подняла взгляд на зрячего, его напряжение и горечь отдались уколом в сердце. И ясная, как пламя, идея искрой зажглась в разуме.

— Я унесу тебя отсюда. Давай, идем!

Но Орфин отпрянул.

— Отдашь меня обратно фантомам? Нет уж! Асфодель — единственная в Пурге, кто дал мне приют и не пытается прикончить.

Его холодная враждебность оставляла зыбкую пустоту внутри Тис. Та безымянная связь, которая вроде начала между ними формироваться, трещала по швам или уже разорвалась. Чувство, будто на секунду пригрели и тут же выкинули на мороз.

Тис никогда не хватало терпения, чтоб сесть и разобраться в собственных импульсивных и противоречивых мотивах. Сейчас она просто хотела, чтоб Орфин снова улыбнулся ей и сказал что-нибудь ласковое. И… проклятье. От мысли, что она только что навсегда перечеркнула такую возможность, живот сводило досадой.

— Как знаешь. Силой я тебя не потащу… — сказала она, замерев у окна. — Но тогда вот что. Асфодель не может напрямую врать. Следи, как она говорит. Все эти: "Неужели ты думаешь" и "Представь". Только… она поймет, что это я тебе рассказала, если начнешь требовать прямых ответов. И разозлится. Так что аккуратнее с этим… — она замолчала, надеясь на какую-нибудь реакцию. Это был важный секрет. Но Орфин лишь угрюмо молчал. Тогда ее взгляд упал на оставленные здесь бутылки. Поколебавшись, она откупорила одну и протянула Орфину. — Так… ты будешь? Это просто пиво, — добавила она. — Попробуй, тебе понравится, правда. Я…

Его вид приказывал убираться, говорил: тебе здесь не рады. Но куда ни лети — этот взгляд будет преследовать ее. Единственное, что могло вырвать из груди это неведомое мерзкое чувство — его же приглашение остаться. Добровольное желание общаться с ней, несмотря на всё, что произошло. Да как же вернуть его симпатию?

— Слушай, я… — и тут ее осенило. — Мне кажется, я начинаю вспоминать себя.

Бинго. Наконец она придумала, что сможет растопить его сердце. Во взгляде зрячего, и правда, зажегся настороженный огонек. Теперь нужно это пламя осторожно раздуть, не загасив слишком сильным ветром.

— Я припоминаю какие-то отрывки… как мы выпивали вместе… там были еще такие высокие бокалы, необычные. А еще… — она не могла понять по виду Орфина, раскусил он ее или нет. — Эм… что-то всплывает про мать — она сделала новую стрижку…

— Когда ты вспомнила это? — спросил он резко. — Что тебе помогло?

— Наш прошлый разговор. Общение с тобой как будто что-то во мне… сдвигает, — и это было правдой.

Она по-прежнему держала бутылку. Вздохнув, Орфин перебрался через завалы мебели и наконец принял ее. Он долго смотрел Тис в глаза, и она всё ждала, что в любой момент он обвинит ее во лжи и плеснет мнемотик в лицо.

Но он лишь дернул уголком рта в подобии усмешки и поднял бутылку.

— Тогда — за Риту.

— За Риту, — эхом повторила Тис, и они чокнулись.

Они пили в странном молчании. Казалось, неверное слово разрушит тот хрупкий мир, который удалось установить. А тишина, как молчаливая швея, штопала раны, и находиться вместе становилось всё спокойнее.

Глава 13. Терпсихора

«Игривая охотница, что в танце по воздуху кружит»

Шея болела, но порезы на ней быстро заживали, расходуя свободную мнему, а не собственную память. Орфин уже научился различать эти ощущения.

Он поднес бутылку к губам и сделал очередной глоток. Пузырчатый, горьковатый, насыщенный напиток — настоящее пиво, каким он его помнил. Ощущать яркий живой вкус и покалывание на языке было невероятно приятно. Узлы обиды и страха ослабевали с каждым глотком. Развеялась тревога о планах Асфодели и о собственной неизбежной гибели. Всё это — вещи далекие, и потому незначительные.

Да и вообще, хватит обращать внимание на эти женские склоки. Без толку пытаться разобраться, кто прав. К тому же всё это отступало на второй план, если ему вправду удалось пошатнуть забвение Риты. Изначально он гнался именно за ней — так не лучше ли сосредоточиться на ее памяти и выкинуть из головы весь прочий бред?

Он снова посмотрел на гарпию, носившую внешность Риты. Непокорные кудри, пепельные веснушки, жилистые руки, коленки, торчащие из рваных джинсов. Когда-то они могли сидеть так же в Бытом, оба теплые и живые, касаться друг друга, помнить каждую деталь. Теперь?..

В конце концов он рискнул снова довериться надежде.

Если ее память скрыта, а не пропала, то здесь бы не помешал гипноз, но Орфин не владел им. Простое расслабление, приятная обстановка тоже могут помочь. Алкоголь уже налаживал атмосферу.

— Давай так, — предложил он, опускаясь на диван поближе к Тис, — я называю слово, а ты говоришь первое, что приходит в голову. Одно слово. Как можно быстрее.

Тис отпила из бутылки и приподняла бровь.

— Встряхнем твою ассоциативную память, — пояснил Орфин.

— Хорошо, — она взволнованно облизнула губы, откинула кудряшку с лица и села прямее. — Погнали.