Надоело быть хорошей (СИ) - Тэя Татьяна. Страница 18
Так что без всяких угрызений совести он нашёл контакт Сони в мессенджере и скинул ей пару фоток с террасы.
«В моих футболках ты особенно сексуальна», - приписал он следом.
Он видел, что сообщение прочитано, но ответ не спешил приходить. Однако через пару минут мессенджер пиликнул.
«Предпочитаю свою собственную одежду», - отреагировала Соня.
И Крис ответил в привычной для себя манере, усмехаясь попутно, что куколка даже не уточнила, откуда у него её номер. Может быть, сама догадалась.
«В моём доме будешь ходить только в них. Или без всего совсем».
«Мечты?»
«Планы!»
Крис снова усмехнулся и отложил телефон в сторону, зевая и чувствуя, что надо догнать часы недополученного сна. Мышцы после бассейна приятно ныли, а в голове бродили возбудительно сладкие образы.
Крис так и заснул, вспоминая вздохи и всхлипы Сони в такси, когда она кончала от его руки, а ещё то, как она отталкивала его утром в ванной, в то же время отчаянно возбуждаясь от мимолётных прикосновений.
Дневной сон оказался чёрной или, вернее, серой дырой, из которой пришлось вынырнуть, когда совсем не мягкие и настойчивые губы потёрлись о его рот. Язык облизал подбородок, скользнул по челюсти к шее, а член настойчиво сжали сквозь ткань. Следом о его грудь заелозили острыми сосками, а женские проворные пальцы скользнули за пояс шорт.
Не думая, он на автомате выбросил вперёд руку, хватая нежданную гостью за горло.
- А-а-а… - вскрик захлебнулся на первой же ноте, стоило Крису рывком сесть на постели и чуть сильнее сжать пальцы на женской шее.
- Мари… А я то подумал, что за змея проползла ко мне в кровать.
Пальцы разжались, и Мари, кашляя и мелко дрожа, рухнула на другую половину постели.
- Обалдел, придурок!?
Серые глаза смотрели с раздражением, но Крису было плевать, никаких угрызений совести он не испытывал. Сама виновата.
- Я? Придурок? – Крис рассмеялся, затем наклонился к прикроватной тумбочке и кинул блондинке бутылку воды. – Пей, легче станет. И запомни, что к спящим людям подкрадываться не стоит.
- Раньше тебе это нравилось.
- Раньше мне много чего нравилось. Но жизнь меняется, Мари. И вкусы тоже, - многозначительно добавил он, окидывая взглядом её полуголый вид, затем встал на ноги и потянул затёкшие мышцы спины.
Девушка с жадностью выхлебала половину бутылки, вытерла губы тыльной стороной ладони, а затем откинулась на подушки, принимая завлекательную, как ей казалось позу. Погладила шею, которую Крис сжимал минуту назад, провела пальцем по груди и спустилась ниже к трусикам, лаская себя через ткань.
Крис наблюдал будто бы со стороны, член лежал в покое, даже на миллиметр не дёрнулся.
Может быть, неделей ранее Крис и повёлся бы на её сиськи, почти выскакивающие из лифчика, и полупрозрачные трусики, совсем не прикрывающие лобок, перевернул на живот и трахнул без прелюдий и ласк. Но сегодня… не хотелось. И завтра тоже навряд ли захочется. Всё не то было в Мари. И цвет волос не тот, и пахла не так, и в голосе не было приятных, ласкающих слух ноток, да и от откровенной согласности на всё его уже не пёрло.
- Если тебе так хочется поразвлечься с самой собой, предлагаю вернуться к себе в комнату и не пачкать мою кровать, - ровным тоном заявил он.
Лицо блондинки вмиг исказилось яростью.
- Придурок, - прыжком соскочила она с кровати и уставилась на него.
- Повторяешься.
Мари фыркнула и вышла в коридор, ни капли не смущаясь собственной наготы. Скорее всего, её не колышет даже обслуга, которую она, скорее всего, считает за мебель. Те, конечно, пялиться не будут, но между собой пошушукаются. Впрочем, ему-то какая разница?
Крис взглянул на часы. Нет, всё-таки пора валить из отчего дома, его давно уже не тянуло проводить здесь время. Он даже не помнил, когда последний раз хотел задержаться у родителей подольше. Возможно, даже никогда.
13
К концу недели Соня подспудно ждала звонка от Криса или какого-то другого его проявления, но вместо него на связь вышла Ева.
А этот гад, как сквозь землю провалился. Соня никогда не замечала за собой склонности к приукрашиванию и выдумыванию, но именно сейчас ей почему-то стало казаться, что она сама всё себе сочинила.
Ну да, точно. Сама повеселилась на парня, сама запрыгнула, сама соскочила, позволяла себя дразнить и дразнила в ответ. Может, ему и не особо её хотелось. Так, действовал по накатанной, общался с ней в своей привычной манере. А так вполне себе мог развлекаться где-то, с кем-то.
Почему-то сама мысль об этом была неприятна. Почему-то Соне не хватало его пошлых словечек и грязных намёков. Почему-то воспоминания о мягком нежном поцелуе – единственном поцелуе между ними – всё чаще приходили в её мысли, да там и оставались.
Поэтому за звонок Евы она ухватилась, как за спасательный круг и возможность отвлечься. Ева была, по мнению Сони, просто супер-специалистом, психологом с большим опытом работы в свои тридцать с небольшим. Они не виделись больше трёх недель, Ева уезжала по делам на другой конец страны, на конференцию что ли, какую-то, но вот вернулась. И звала помочь ей в больницу.
Конечно, Соня с радостью согласилась. Они познакомились больше полугода назад в колледже, где Ева, как приглашённый спикер, читала их курсу лекцию по арт-терапии, а вот помощников себе предпочла отбирать тщательно. Соня была немного удивлена, когда Ева предложила ей поволонтёрить, хотя та сразу предупредила, что дело это непростое и требует терпения. На сложные случаи или индивидуальные практики она её не брала, квалификация не та, Соня всё-таки изучала теорию искусств и бизнес в этой сфере, а не психологию, но её навыки тоже могли пригодиться, а ещё мягкость характера и умение расположить к себе людей, ничего особенно для этого не делая.
Поэтому уже раз шесть-семь она приходила в детскую больницу, где работала Ева, и во внутреннем дворике помогала деткам рисовать и лепить разными материалами и на разных поверхностях. Кто хотел, творил на бумаге, другие в качестве «холста» использовали плитки внутреннего двора.
Дети были разные: одни разговорчивые, другие молчаливые, кто-то шёл на контакт, кто-то сидел в углу и просто наблюдал со стороны, и далеко не с первого занятия решался включаться в процесс. Соня со слов Евы знала, что с каждым она проводит индивидуальные консультации, но вот такие групповые классы иногда давали больше прогресса, чем работа один-на-один.
Возраст примерно у всех был от шести до двенадцати и прошлое… непростое. Впрочем, в это Соня не лезла и никогда не спрашивала Еву про её маленьких и не очень пациентах.
Соня как раз помогала десятилетнему парню делать крылышки для забавного дракона, которого тот мастерил из скульптурного пластилина – мягкой массы ровного бежевого цвета, когда порыв внезапного ветра чуть не сдул лист бумаги, на котором лежали более мелкие детали.
Она резко выбросила руку, поймала лист и улыбнулась мальчишке.
- Надо бы чем-то придавить, чтобы не улетел.
Тот кивнул и обернулся к одной из клумб, решив на время позаимствовать камень из садовой композиции.
Соня так и улыбалась, когда большие стеклянные двери клиники открылись, впуская во внутренний двор больницы никого иного, как… Криса. Она несколько раз моргнула, не веря собственным глазам. Предмет её мыслей сам явился.
Он даже сразу не заметил её, поэтому у Варгановой было несколько секунд рассмотреть его пристальнее. За ту, считай, неделю, что они не виделись, она уже в какой-то мере убедила себя, что ей ничего от этого парня не надо. Тем более, после короткой переписки в мессенджере, он больше не делал попыток выйти с ней на связь, она тоже молчала. Поэтому и приказала самой себе забить. А вот сейчас увидела его и против воли ощутила, как сердце начало биться быстрее и кровь к щекам прилила.
Одетый в тёмные джинсы и светлую футболку, он с каждым мгновением становился ближе к ней, потому что шёл в её направлении. Крис вообще одевался очень просто, как она заметила, в отличие от некоторых знакомых парней. В нём были природная красота, сила и харизма, не нуждающиеся в дополнительных приукрашиваниях.