Надоело быть хорошей (СИ) - Тэя Татьяна. Страница 64
А то, что она вино пить не стала? Только пригубила. В другой бы раз для успокоения нервов опрокинула в себя целый бокал и не поморщилась бы. А она нервничала, он знал, потому что и сам был в постоянном напряжении от её близости. И к своему любимому кофе даже не притронулась, ещё и скривилась так, будто ей болотную тину принесли, а не капучино с корицей сердечком.
Ещё и от съёмок в Лондоне отказалась, совсем в Англию возвращаться не планировала. Это его больше всего беспокоило.
Боже… эти размышления могли свести с ума.
Как и призрачная надежда. Потому что если он ошибался, то разочарование стало бы смерти подобно. Вот серьёзно!
Новый день съёмок начался около полудня. Бассейн разобрали, а у лесов возводили ещё пару ярусов. Следующая серия снимков, по задумке Криса, должна была пройти на верхатуре. И хрен он туда Соню пустит, если ей опять вздумается кого-то заменить. На этот этап он попросил её набрать моделей с запасом. Он даже был готов платить им за пустой приезд, только бы сидели в резерве.
Так что студия сегодня напоминала муравейник или улей, где всё гудело, двигалось и работало, как отлаженный механизм без устали и тормозов.
Одна из моделей – высокая брюнетка со стрижкой-каре – опять подошла к нему с мириадами каких-то тупых вопросов. Крис едва подавил в себе раздражение. Ну что, ей прямым текстом уже сказать – отвали, неинтересно? Ладно, отснимет и тогда пошлёт. Ага, и заработает репутацию самого бесячего и высокомерного заказчика. Да и по фиг.
В последнее время, его раздражало это бабское внимание.
Потому что ничего внутри не шевелилось. Чтобы сказала малышка, если бы узнала, что он ни с кем не спал после их разрыва? Ему реально было неинтересно. Он никого не хотел. И это был самый долгий период без секса в его жизни. Что удивительно – его и не колыхало.
Бля… какой хрени он вчера нагородил Соне? Увидел этого оленя рядом с ней и всё… накрыло. Обвинял её там в каких-то неразборчивых связях. А она ещё имела наглость заявить, что с ним, Крисом она трахалась, а заниматься любовью будет с другими.
Нет, не выйдет. Пусть лучше сразу это запомнит. Любовь, дикое траханье, тантрический секс, чего ей там захочется – он всё ей устроит. Ей бы пора понять, что все эксперименты в её жизни будут только с ним. Никогда он ей не позволит сравнивать, даже шанса не даст.
Крис снова поискал взглядом Соню. Был уже шестой час и народ, наконец, принялся расходиться.
Софи подбирала вещи, разбросанные возле лесов, разноцветные куски ткани, которые словно листья опадали сверху.
Ну, вот и за фига она этим занималась: есть же ассистенты. Видимо, Соне было сложно сидеть без дела. У неё порой, будто пропеллер в известном месте врубался, и она гнала вперёд, и других попинывала, чтобы двигались активнее. В малышке была бездна грёбанного потенциала. Крис даже как-то загордился. Не пустышка – это он, считай, сразу понял. Его девочка. Его!
Резкий окрик вырвал из водоворота мыслей и привлёк внимание.
Крис отложил технику в сторону и вскочил на ноги с подоконника.
Треск, металлический скрежет. Взгляд метался между лесами, Соней, окнами, чьими-то мельтешащими фигурами. Всё было, как в дымке, как в дурацком кошмаре, когда тебе надо бежать, а получается только топтаться на месте.
Когда, наконец, до него дошло, что происходит, лёгкие уже разорвало от громкого и резкого:
- Соня!
И Соня побежала, а он бросился ей навстречу. Но не успел. Оба не успели.
Она так и упала лицом в пол, благо, что руки подставила, и нос не расшибла. Зато правая нога уже начинала пульсировать от нарастающей боли.
- Соня, Соня, Соня! – бормотал Крис, приподнимая металлическую трубу с её зажатой ноги, и разворачивая малышку лицом к себе. – Что… как… шевелиться можешь?
Он быстро прошёлся ладонями по её ступне, которую зажало трубкой. Арматура хоть и была тонкой, но весьма увесистой, тяжёлой, и Соне нереально повезло, что этот кусок металла не рухнул ей на голову.
- Ты молодец, отбежала. Молодец. – Крис развязывал ремешок сандалии. – Кто, бля, устанавливал эту часть?! – крикнул он на весь зал, думая, что не отказался бы съездить по морде пару раз работнику, у которого руки не из того места выросли.
Следом посыпался отборный русский мат, даже Соня усмехнулась, думая, что Крис не шутил, рассказывая, каким гадостям его научили московские друзья.
- Всё в порядке, Кристофер. Я в порядке.
Она приподнялась на локтях и села, руки сами потянулись к ноге.
Это ещё повезло, что конструкция не рухнула во время съёмок. Жуть, что тогда бы творилось.
- Тебе надо в больницу, - твёрдо заявил он.
- Да не надо, я нормально.
- Нет, надо показать врачу. Вдруг перелом.
- Я никогда ничего не ломала. Так что навряд ли.
Она накрыла его бродившие по ноге ладони своими руками. Но Крис отмахнулся, вытащил телефон, набрал Назара и быстро обрисовал ситуацию.
Сопротивляться было бесполезно. Так что минут пятнадцать спустя Крис с комфортом устроил Соню на заднем сиденье такси и сам примостился рядом, сообщив, что на ближайшие два дня останавливает съёмки.
- Но как же так, - попыталась протестовать Соня.
- Надо проверить леса и… тебе восстановиться, - коротко рубанул он, как бы говоря, что спорить бесполезно.
- Не ориентируйся на меня.
- Тогда я на себя буду ориентироваться, - он взял Соню за руку, крепко перелетая пальцы. – Мне сейчас не до работы. Вдохновение ушло.
Соня лишь фыркнула, но против воли ощутила тёплую волну радости. Вот бред: Крис переживал за неё, а ей приятно. Мазохизм какой-то выходил. Или, нет, эгоизм тут больше в тему.
До частной клиники они доехали меньше чем за полчаса.
- Я пройду, не надо меня нести, - опять запротестовала Соня, опираясь на плечо Криса. – Мне уже легче, серьёзно. Просто испугалась.
Медперсонал мигом забрал её и увёл на рентген и осмотр. Крис притормозил одного из врачей, сразу определяя в нём главного, попросив без промедления проинформировать его о результатах. Хорошо, что тот владел английским и, видимо, подготовленный Назаром, заверил, что так и сделает.
Так что, когда доктор какое-то время спустя вышел к Крису и заверил, что перелома или трещин в кости нет, что присутствует лишь ушиб, требующий плотной фиксирующей повязки и обезболивающих лекарств, Крис облегчённо выдохнул.
А потом… потом в его голове, словно лампочка, зажглась идея.
Всё происходящее было похоже на какой-то слезливый сериал, только с действием наоборот. Обычно врач сообщал такие новости, а тут Крис сам, правда, с трудом разомкнул стиснутые зубы и выдал:
- А ребёнок?
Доктор коротко улыбнулся и быстро произнёс:
- С ребёнком всё хорошо. По поводу рентгена не переживайте, делали только снимок стопы, это не несёт никакого вреда…
Может, этот док что-то ещё там говорил, но Крис его уже не слушал. В мозгах, как на гигантской неоновой вывеске сияло: «С ребёнком всё хорошо».
Бля… знал бы врач, что для Криса означали эти слова. Не просто мгновения или часы, а дни… недели мучений… дорогу в ад и обратно… а теперь… «С ребёнком всё хорошо».
Господь бог всемогущий… это не с ребёнком даже всё хорошо.
Это просто всё хорошо. Всё будет хорошо. Всё будет… Всё!
Крис чувствовал себя, будто пациент, очнувшийся после глубокой затянувшейся комы. Мир вокруг был и привычным, и иным.
И даже Соня, к которой его пустили довольно скоро, кажется, прибалдела, когда он просто подошёл и крепко обнял её, чуть ли не душа в своих ручищах.
Крис, конечно, примерно представлял, почему она сразу не сказала ему, что оставила ребёнка. Так что разве мог он её обвинять? Но и заявлять, что он в курсе вот прямо сейчас не собирался. Пусть сама скажет. Ведь именно это она собиралась ему сообщать на выходных? Ладно, он подождёт, пока малышка решится. Это ведь её право. Главное, что он больше не ощущал себя смертником. Снова хотелось жить.
- Здесь останешься или домой поедем? – спросил он.