Неправильная любовница (СИ) - Попова Любовь. Страница 21

Жарко. Невыносимо. Его тело такое тяжелое. Но мне нравится чувствовать это. Нравится, как он вбивается в меня на полной скорости, не жалея, удерживая в одном положении, чтобы не дергалась, не извивалась змеей. Нравится как придушивает.

— Давай, давай, девочка. Сжимай мой член. Вот так. Сильнее. Дыши, дыши. Со мной дыши, — прямо в губы кусая пересохшие.

— Нравится тебе?

— Очень, очень нравится. Я так скучала. По тебе.

— Любишь меня?

— Очень, очень люблю. Сильнее, сильнее, еще.

— Готова кончить?

— Снова? — облизываю губы, мотаю головой, чувствуя что второй оргазм просто собьет сознание с орбиты.

— И снова. И снова, — толкается он в меня на полную длину. Но вдруг выходит и переворачивает. Размашисто шлепает по заднице. — Давай, поработай попкой. Покажи, как сильно соскучилась.

Он вставляет член, но не трогает меня, давая полную свободу действий. И я стараюсь. Скольжу плотью по твердому стволу. Все чаще. Все сильнее. Стараясь задницей достать до его паха. Слыша гулкие, почти звериные стоны. И это заводит даже сильнее. То что Андрей не сдерживается. Что со мной, здесь, он раскрывается и не притворяется никем другим. Только здесь. Только со мной.

— Умница, давай, давай, — рычит он, шлепая меня по заднице, подгоняя. Не выдерживаю и я, впиваясь пальцами в раскаленную кожу ягодиц. — Кончай.

— Не могу, — выдыхаюсь, уже мышцы ноют, внутри все натирает от резких, остервенелых толчков.

Но Андрея такой ответ не устраивает. Он дергает меня за волосы, собирает их в кулак. Тянет меня на себя, прогибая в поясницею. Второй рукой щипает грудь, запуская механизм разрушения и новой порции смазки, которая теперь позволяет члену скользить во мне еще лучше.

— Можешь. Можешь. Кончай со мной! Сейчас!

Андрей. Любимый. Словно хозяин моего тела. Моей души. И стоит ему приказать, как я не могу не подчиниться. Внутренности сворачивает узлом, хочется кричать и плакать. Смеяться и прыгать от счастья. Оно в этот момент переполняет меня, потому что Андрей кончает вместе со мной. Грубо. Дико По— животному. И я еще долго потом лежу и чувствую, как горячее семя вытекает из меня, как тело плющит от тяжести любимого человека.

— Пойдем в душ, — тянет меня Андрей с кровати. Еле передвигаемся, смеясь и подшучивая над нашим состоянием. После секса вечно как пьяные. Счастливые. Когда он рядом тяжелые думы отходят на второй план, рядом с ним не хочется думать о плохом.

Вот мы сидим вместе, ужинаем, обсуждаем сериал, который я недавно посмотрела. Прямо идиллия, если не думать, что уже утром я проснусь одна в холодной постели. А Андрей вернется к жене.

— Кстати, малыш, у меня для тебя подарок, — я даже с колен его слезаю. В одной его рубашке на голое тело, пританцовывая, иду за ним.

— Какой? Какой? Какой? — только бы не брюлики. Почему-то когда он мне их дарит, чувствую себя дешевкой, несмотря на стоимость украшений.

Он достает из сумки конверт и протягивает мне. А я быстрее, быстрее вскрываю и на пол падают несколько маленьких книжечек. С ладонь буквально. Я моргаю часто-часто, дыхание перехватывает. Пальцы даже покалывает, пока я сажусь на колени, подбирая все и рассматривая.

Паспорта. Русский. Иностранный. На имя Алины Ивановой. В глазах слезы. Горло словно пальцами стягивает.

— Ну что ты ревешь. Сама же хотела.

— Хотела. — слизываю с губ слезы и к нему на шею прыгаю. Обнимаю крепко-крепко.

— Тут еще полис медицински, если вдруг что. И карта банковская на твое имя. Рада?

— Не представляешь насколько! Просто нет слов, как! — снова тянусь за поцелуем и он мне его дарит. И не только.

Документы падают на пол, он меня на тумболчку усаживает.

Полотенце срывает и принимается за соски, давно требующие внимания.

Лижет то один, то второй. Ноги раздвигает.

Членом, уже готовый по складкам скользит, словно примеряется.

Раздвигает, внутрь проникает. Сначала медленно, словно давая мне прочувствовать каждый милиметр своего стояка.

Но быстро меняя темп на быстрый, грубый, рваный. Вклачивая меня в тумочку, с которой тут же все валится. Но мы не замечаем, снова и снова сталкиваясь в порочной точке, где сопрокисаются наши тела. Наши сердца.

— Люблю, люблю, — кричу я готовая к новому оргазму, который настигает, сокрушая и не давая даже вздохнуть.

Андрей кончает следом, впиваясь в мои губы откровенным поцелуем, скольщя по небу и зубам языком, словно вдыхая в меня жизнь, с последнимми финальными толчками.

Мы смеемся на последнем аккорде, соедиенные телами, лбами, душами.

— Останься сегодня до утра, — давно решаюсь на этот вопрос. А тут такой повод. — Я ведь теперь даже человек.

— Ты и раньше была, что за глупость…

— Не отстанешься? Да?

— Не могу. По той аварии, в которой ты пропала, много вопросов осталось. Отец пасет всех. Меня особенно.

— Но ты же осторожен? Он ничего тебе не сделает?

— Ничего. Я осторожен. Пойдем, я уложу тебя спать, — поднимает он меня на руки, несет в колмнату, подшучивая, что раньше я была легче. Все хорошо, спокойно, как вдруг нашу идилию разрывает дверной звонок. Ворвавшийся и разрушивший внутреннюю гармонию.

— Кто это?

— Не знаю, — спускает меня Андрей и идет проверять. Смотрит в глазок и застывает, тяжело вздыхая. — Алина. Иди собирай вещи. Придется поменять место жительства. Снова.

Глава 24

— Алин? Это ты? — Аврора конечно в шоке, а я сажусь к ней за самый дальний столик и только тогда снимаю капюшон. Волосы убраны. На глазах черные очки. А привычка оглядываться скоро станет параноидальной. — Ты чего так? Что случилось?

— Ой, не могу я тебе всего рассказать. Но дико рада тебя видеть. Хоть ненадолго выбраться из дома. Пройтись по улице и увидеть реальных людей.

Официант уже близко, и я надеваю черные очки и отворачиваюсь.

Аврора делает заказ за нас двоих и отпускает парня. Который явно с любопытством пялится на меня. Плевать. Главное — безопасность.

— Алин…

— Давай лучше о тебе? Ты забрала Мишку?

— Да вот мне на днях докторскую защищать, а мне ее дописать надо.

— Ну так в чем дело?

— В одном студенте, который не дает мне прохода. Он… — она шумно выдыхает воздух и сжимает кулаки. Даже удивительно сколько в ней эмоций от этого парня. Никогда ее такой не видела.

— А ты точно не хочешь… Ну..

— Самое важное для меня сын. А чтобы его забрать нужна докторская. В общем все сложно.

— Слушай! — гениальная мысль посещает меня, хотя и не понравится Андрею. Но за последние недели его визиты сократились, и я реально схожу с ума. А если Аврора побудет со мной, то может и мне станет полегче, и ее никто не будет беспокоить.

— Аврора, а поехали со мной. Я покажу тебе платья, что шью, покажу свои рисунки. Ну и самое главное там такая тишина, что уши болят. Никакой студент до тебя не доберется.

Аврора думает недолго и уже через полчаса, выпив по чашке чая, мы отправляемся сначала к ней, собрать небольшую сумку, а затем на электричку. Нет, Андрей не знает, что я ухожу из дома. Мне приходится перелезать через забор, но это единственный способ не свихнуться.

Если Аврора и удивляется, что ей придется лезть по стене в дом на Рублевке, то вида не подает. Довольно ловко повторяя за мной, она спрыгивает и осматривает темный двор, в котором горит свет в отопляемой беседке, в которой я и провожу свободное от шитья и просмотра сериалов время. Потому что создает иллюзию свободы, о которой я стала мечтать все чаще.

С того самого дня как в квартиру заявился ее хозяин, и сказал, что за ним начали следить, все пошло кувырком. Мы сменили за несколько месяцев столько мест жилья, что я сбилась со счета. И вот теперь меня заперли здесь. И сегодня я в третий раз смогла выбраться в город. Опасно, но я постаралась соблюсти все меры предосторожности. А может уже просто хотела попасться? Потому что Андрей только обещает, но ничего не делает. Приезжает все реже, проводит со мной все меньше времени. Почти не разговаривает. Напряжен и зол. Только секс, приносящий обоим разрядку и быстрое прощание. Даже нежничать перестал. Да и когда, если он сразу уходит.