Спор на недотрогу, или Я выбираю тебя (СИ) - Сергеева Ася. Страница 59

— Доча, а родители твоего парня против не будут? — папа мне шепчет, когда гости проходят в зал и там с остальной родней знакомятся.

— Па, ну сам же говорил, что правила есть, — напоминаю я.

— Значит, все в силе? Ты уверена?

— Так точно! Проверка по полной.

И подмигиваю заговорщицки, что пора начинать.

Папа обнимает меня, не скрывая радости. Вот уж, кого осчастливила.

— Спасибо, доча. Думал, что будешь отговаривать. А есть в тебе стержень Касаткиных! Вся в папку пошла.

Хозяин дома стискивает губы, прогоняя улыбку, брови сдвигает для большей суровости. Ну всё. Старший прапорщик Касаткин к бою готов.

Рассаживаемся за большим столом. Мама с тетей угощений много приготовили. Поднимаем бокалы в первый тост за знакомство. И начинается шум, всем сказать, что-то хочется.

Дядя с тетей пристают к Гордею, чем он занимается, и полезного, по их мнению, мало находят. Дедушка возмущается, как это так, Сомовы не умеют быстро собирать парашют. Проще двоюродный брат реагирует, говорит, что строевая подготовка и не таким помогает.

Гордей в шоке, с братьями косятся на Касаткиных. Одна моя сестра их называет классными.

— Для нас получился сюрприз, когда дочь сообщила о парне, — мама делится с родителями Сомовых.

— Знали бы вы, какой сюрприз для нас, — Валерия Юрьевна, мама Гордея, подхватывает разговор. — С появлением Майи — очень приятный. Всей семьей вашу девочку полюбили.

— Раз всей семьей, то хорошо. Но спрос в первую очередь с Гордея, — папа к разговору подключается, зыркая на моего парня, тот аж подавился.

— И я ему так сказал. Сын, не будь идиотом. Наконец-то хорошую девушку встретил.

Отец Сомовых сразу моему папе своим показался. И больше, не сдерживаясь, началось:

— Гордей, ты серьезно к Майе относишься? Четко отвечай.

Кажется, папа перепутал застолье со строевой в военной части. Это еще хорошо, что не сказал: «Отвечай по уставу!»

Мой парень подскакивает от громогласного тона старшего прапорщика.

— Для меня ваша дочь очень важна. Я люблю Майю и хочу быть с ней, и хочу…

— Тебе же сказали, четко отвечать!

Сомов отец хлопает по столу.

Ну всё, детектив с военным точно подружатся.

И я знаю причину, почему на Гордея и его братьев отец особенно сердит в последнее время. Арина мне рассказала, что они до сих пор в шоке, как их сыновья развлекались со спором, выставляя меня своей ставкой в игре.

Мне до сих вспоминать об этом больно.

Люблю, но проучу. А заодно проверю, на что он пойдет ради меня.

— Окей.

Гордей расправляет плечи и ко мне поворачивается, а я не пойму, это тост такой или что.

— Гор, жги давай!

— Лезь в петлю!

— Тише вы, только мешаете, — на братьев Гордея налетают Арина с Амелией.

— Лучше бы трюк показал, — младшая сестра не уймется.

— Будет вам и четко, и трюк, — мой красавчик не теряется. — Майя, ты стала частью моей жизни. И дальше я хочу идти только с тобой. Выходи за меня, любимая!

Чего?

И достает кольцо из кармана.

Ничего себе подготовился...

Моргаю-моргаю, но правда видна. Красивое кольцо блестит в коробочке.

— Не шутишь? — тихонько уточняю, а то мало ли.

В груди сворачивается в клубочек тепло. Неужели он, в самом деле, решился на это?

— Я так же серьезен, как и в том, что люблю тебя. Соглашайся, любимая, все равно ведь достану.

А он достанет, кто бы сомневался. На крышу закинет и заново спросит. Приемчики Гордея знаю отлично, но он не знает наших. Ой!

Гордей

Майя открывает рот ответить. Надеюсь, только на согласие. Я не шутил, что достану и к себе заберу.

— Отставить! — гремит в зале командирский тон ее папаши. — Гордей, ты нарушаешь наши правила! Только прибыл и столько штрафных.

— На одно колено надо встать?

Блин, забыл. Исправляюсь.

— А не проще спросить, что мы хотим для того, чтобы Майю доверить?

Ну папаша вообще разошелся.

Реально грозный мужик. Мне кажется, он меня сразу не взлюбил. Мой тоже не сахар для нас с братьями, он только для мамы и девочек добренький.

Но почему-то сейчас наши отцы вдвоем пытливо уставились. И остальная родня Майи замерла, словно в ожидании чего-то. Чего, знать бы только?

— Назовите, что я должен сделать? Если нужно, то я ради Майи готов!

— А готов ли? — дед с прищуром поглядывает.

— И мы не знаем, справишься ли, — качает головой ее папаша. — Мы вообще тебя знаем мало. Касаткины все служили, ты нет. Наши правила требуют проверить тебя.

— Эх, там проверять и проверять. Совсем зеленый, — дядя Майи машет на меня, как на безнадежного.

— По всем правилам погонять не мешает, — кивает одобрительно ее двоюродный брат.

Ополчились-то чего, я не пойму?

Что я им сделал плохого?

— Может не по всем? — за меня просит мама Майи, видно, что женщина добрая.

Но я уже иду на принцип. Не запугать меня Касаткинской родней.

— Любую проверку пройду на раз плюнуть. Что делать говорите и сами увидите.

А?

Пусть знают.

Стою и горжусь, бесстрашным, собой. На братьев только шикаю, а то задолбали смешками. Весело им, ты посмотри.

Отец Майи кивает одобрительно.

— Вот такой ответ я и ждал. Молодец, рядовой Гордей Сомов! Завтра в шесть утра жду тебя в нашей военной части. На месяц приступаешь к службе в мой батальон. Там и познакомимся поближе, и проверим заодно.

— Какая служба? — в ужасе вздрагиваю я, — А как же я всё брошу? На целый месяц!

— У тебя каникулы, сын. Там станешь ответственнее, серьезнее. За остальное, не беспокойся, — папа помогает меня топить.

— Да, тебе пойдет на пользу, — и мама туда же.

Они все сговорились, что ли?

А сестра хоть бы скрывала, что ржет.

Делаю попытку отсрочить немного, хотя бы тем, что надо собраться. И даже в этом успокаивают, мол, не парься. Выдадим тебе все в лучшем виде.

Ну и влип же я.

У меня есть моя девочка, она меня точно спасет. Ну это же бред иметь в семье такие правила.

— Майя? Как я туда пойду?

В жизни еще так не терялся, как сейчас под грозным взором ее папаши-прапорщика.

Жду от нее, что поможет, ну или розыгрышем назовет.

Моя девочка обнимает меня за шею и шепчет на ухо:

— Ты можешь пойти туда, как в отель, он называется «Казарма». Это и есть: «цена моего доверия». Если думаешь, что мы много хотим от тебя, а я стою дешевле, то откажись.

Чертыхаясь с пониманием.

Вот она, расплата.

— Не получится отказаться, — прижимаю ее крепче к себе, — Мой месяц службы не стоит твоего шанса на прощение. Но только попробуй не навещать!

Ну я же обещал своей чернявой выполнить условие. Если брать по счету, то я месяц ее обманывал больше всего, потом только частично.

Даже под дулом больше не поспорю!

Поворачиваюсь к грозному собранию.

— Завтра буду. — Так и подписываю себе приговор на целый, чтоб меня, месяц.

И тут, как по мановению палочки, многое меняется.

Насупленные лица Касаткиных сразу становятся довольными. Дед меня треплет по плечу, орлом называет. Дядя с тетей Майи обнимают и радуются. Даже двоюродный брат встал и подошел сказать мне, что я крут, без всяких насмешек, вроде и не топил несколько минут назад. Веселятся, и следа не остается от грозности.

Семейка странная у Майи. То расстрелять хотят, то своим уже делают.

Они больше не смотрят, как на чужака. Теперь смотрят, как на солдата, чтоб их, военных.

— Видали, какого моя доча выбрала? — прапорщик поднимает новый тост, — Думал, начнет выкручиваться и сбежит. А нет, глядите, стоит себе, к службе готовится.

— У вас там найдется еще одно место в казарме? — тем временем, мой отец интересуется.

— Конечно. У нас гостеприимная часть, — радушно приглашает дядя Майи.

— Тогда возьмите к себе еще одного близнеца. Ему тоже встряхнуться не помешает, — отец показывает на Евсея, — Этого туда же! Считайте, что в командировку отправились.