Волчица на продажу. Соната золотой луны (СИ) - Блэк Айза. Страница 34

- Рафаэль… - слышу дрожь в своем голосе, до боли сжимаю кулаки, - Ты сам сделал свой выбор… - впиваюсь ногтями в ладони, - Дороги назад нет.

Отступаю назад и упираюсь в стену.

- Ты пытаешься в этом убедить меня, - медленно подходит, - или себя? – опирается рукой о стену, наклоняется к моим волосам, делает глубокий вдох. – Я соскучился по твоему запаху, - говорит с придыханием, со стоном, словно только что испытал неведомое блаженство.

А в памяти в этот момент всплывают воспоминания, каким он может быть нежным, как его ласки дурманят, тело хочет испытать это чувство снова, раствориться в нем, окунуться в тот сладкий омут. Сделай я к нему один шаг, и все, не будет мне спасенья. Он как паук затянет меня в свою сладкую паутину лжи. И никогда мне оттуда не выбраться.

Нет. Я больше не намерена быть жертвой. Я вызвала в памяти другие воспоминания, правдивые. За нежностью, лаской и очарованием кроется расчетливый манипулятор. И никогда я не должна забывать об этом. Пусть лучше мои раны кровоточат, пусть захлебнусь в крови, но больше не позволю отравлять меня ложью.

- Ты эти слова говорил всем женщинам, которых соблазнял, а потом выкидывал как ненужный хлам? – не отстраняюсь, не пытаюсь убежать, моя боль пробуждает силу, она возрождается из крови, и безжалостно уничтожает иллюзии, желания. Я должна видеть перед собой только лицо предателя и никого больше.

Я нутром ощутила, как нащупала болезненную струну, ту, что он прятал глубоко, ту, что он пытался забыть, вычеркнуть из памяти.

- Лаура поведала, - его голос стал глухим, безжизненным.

- Хочешь сказать – это не правда? Сколько жизней ты сломал, Рафаэль, за свое долгое существование? – я улыбалась, цинично, жестоко. Если раньше у меня были сомнения, то только что он развеял их сам.

- Правда, - фиалковый свет стал меркнуть, вампир не отодвигался, все всматривался в мое лицо, словно пытаясь там найти ответ, на какой-то очень важный для себя вопрос. – Только у каждого она своя… правда…

- Твоя правда, в том, что ты захотел свободы от своего мастера, а заодно и заполучить силу, и переспал со мной, чтобы добиться своих целей, - я приблизилась вплотную к нему, так близко, что наши губы практически соприкасались, и прошептала, - Верно, да? Или я в чем-то ошибаюсь? И есть другая правда? – резко оттолкнула его, так что он пошатнулся, и прошла к окну.

Больше не буду сбегать. Теперь я была уверена – справлюсь. Обязана выстоять.

- Я не желал тебе зла… Эмбер, - он снова стал подходить, как будто вампира тянуло ко мне магнитом, и чтобы я не говорила, он все равно будет подбираться ко мне ближе и ближе. – Прости… - в одном слове было сожаление, раскаяние, боль, он был искренен.

Только, думаю, он сожалел об утрате контроля. О том, что я узнала правду. Что нарушила его планы. Не верила, что он может сожалеть о причиненной мне боли. Только не вампир, растоптавший сотни женских сердец!

- Зачем ты приехал? Надолго на этот раз? – говорила и мимо воли смотрела на его лицо, и все еще оно мне казалось самым прекрасным на свете. Смогу ли когда-то избавиться от этого наваждения? – Надеюсь, твой приезд не затянется.

- Я приехал за тобой. Хочу забрать тебя, в место, где ты будешь в безопасности, - внешне он оставался спокойным, только в фиалковых глазах прямо на поверхности, не таясь, плавала боль.

- Только ты не учел один факт – опасность исходит от тебя. Ты хочешь, забрать меня, чтобы спокойно дождаться пока проснется сила, и управлять мной, как тебе вздумается, - я облокотилась о подоконник, все же тяжело сохранять самообладание, сложно не поддаться лживому очарованию. Когда глубоко внутри, жалкая, растоптанная частичка меня, все еще хочет ему верить. Но нет, я убью, уничтожу ее раньше, чем она погубит меня. - Три года назад, у тебя был вполне реальный шанс это провернуть, но не сейчас. Поздно, Рафаэль. Поздно.

- Полагаю, Лаура раскрыла правду о твоем рождении. Я предлагаю тебе поехать к родному отцу, брату, - он сделал еще шаг и снова оказался критически близко.

О брате я не знала. Но что это меняет?

- Родные? Как можно называть родными тех, кого ни разу не видела? - я сжала руками подоконник, стараясь не терять самообладания. – Возможно, когда-нибудь, я с ними встречусь. Когда сама посчитаю нужным. А на данный момент у меня есть родители, которые меня воспитали в любви и заботе. И не тебе указывать, когда состоится эта встреча. И будь уверен она пройдет без твоего участия.

- Езжай одна. Без меня. Но покинь это место, - вампир взял прядь моих волос и поднес к своим губам.

- Рафаэль, все вышло, как ты хотел. Ты передал меня в стаю, я тут и живу. Правда, немного контроль потерял над своей новой жертвой. Но что ж, все не всегда получается, как мы задумываем, - щелкнула его по носу, и расхохоталась, весело истерично, выпуская на поверхность напряжение. Смех помог победить рвущиеся наружу слезы. – У меня есть муж, и я ему верна. Теперь он прикасается ко мне, он целует, он согревает мою постель, - говоря эти слова, я вызвала воспоминания о нашей единственной ночи с вампиром, намерено зажгла в себе желание, чтобы он не учуял правду. Я хотела, чтобы он верил, чтобы знал, что я получаю удовольствие в объятиях Аякса.

Потому как он вздрогнул, как закрыл глаза, и веки судорожно задрожали, я поняла – попала в цель. Он поверил. Наверняка взыграло чувство собственника. Других чувств у него ко мне не может быть. Он столетиями обманывал таких же наивных дурочек как я. Но тут проигрыш, и это задевает.

- Ты настолько доверяешь Лауре? – резко сменил тему, проигнорировав мои слова. Не отошел, наоборот немного придвинулся ближе, прожигая меня насквозь фиалковым светом.

- Если хочешь предупредить, что ей тоже нужна моя сила. Не утруждай себя. Я знаю. Только она честно мне это сказала. Что мог сделать и ты в свое время. Но ты предпочел иную дорогу. Тут наши пути разошлись навсегда, - он стоял так близко, я дышала им. Его отравой. Дурманящий запах лжи, и моя наивная частичка души, хотела обмануться в очередной раз. Только я держала ее в узде, уже держала, могла управлять, и не идти у нее на поводу. - Поздно, Рафаэль. Для любых твоих попыток, слишком поздно.

- И давно ты пьешь кровь? – он снова резко меняет тему. Это что его новая тактика меня запутать?

- Это уже не твое дело, - показала рукой в сторону двери, - Уходи. А лучше уезжай, спасай, тех за кого ты там реально переживал. Без разницы.

- Как бы я далеко не был мы с тобой связаны навечно, и этого не измерить, - он снова дотронулся до моего лица. По телу разлились приятные волны сладкого, лживого блаженства. К сожалению мое тело до сих пор откликалось только на его зов.

- Не изменить. Но если вдруг проснется сила, или когда она проснется, ты станешь зависим от меня. И в твоих же интересах исчезнуть, раствориться, как ты умеешь. И не попадаться мне на глаза. Чем дальше ты будешь, тем лучше. Иначе я ненароком могу превратить твою жизнь в кошмар.

Он смотрел на меня долго. И я позволила себе на несколько секунд окунуться в фиалковую глубину. Ощутить последний раз его присутствие. Потом вампир резко повернулся и пошел к двери.

- Спасибо… Эмбер… что тогда спасла меня…

- Исчезни, Рафаэль, чтобы я об этом не пожалела…

Глава 48

Рафаэль покидал ее дом в смятении. Он до сих пор не мог до конца осознать, как волчица изменила его изнутри. Так что теперь привычный образ жизни, взгляды, устои разлетались вдребезги. Он помнил ее невинные, влюбленные глаза, доверчивую улыбку. Наивная девчушка. Сейчас от этого всего не осталось и следа.

Он оставил ее. И Эмбер выживала, как могла, приспосабливалась. Вампир, допустил оплошность, не просчитал влияние Лауры. Почему-то три года назад, он не предположил, что правда всплывет от ее лица. Он был беспечен. Позволил событиям развиваться без его участия, пустил все на самотек. И вот результат. Винить он может только себя.

Но тогда он не думал, что волчица проникнет в его кровь, заставит ожить сердце, и вампир вновь ощутит вкус жизни. Да, ему было больно. Так больно, что каждый вздох приносил страдания. Больно от того, что он не мог прикоснуться, прижать ее к себе, и оградить от бед. Как она сказала, поздно… Рафаэль не ценил нежный цветок в своих руках. Он безжалостно смял его, растоптал первые, искренние чувства.