Потанцуй со мной - Райс Луанн. Страница 45

Кивнув, Джейн промолчала. Но она заметила слова «моя мама».

Когда они отъехали от стоянки, Хлоэ сказала:

— На самом деле Рианна не настоящая мама Моны. Ты слышала, она ведь так себя назвала? «Мама Моны». Ну так это неправда. И моя мама тоже не настоящая.

— О… — Джейн ехала на восток без всякой причины, просто машина изначально была развернута в эту сторону.

— Я приемный ребенок.

— Правда? — фальшиво удивилась Джейн.

Хлоэ кивнула:

— Но по крайней мере моя приемная мать любит меня и хорошо со мной обращается — не то что Рианна с Моной. Мне повезло в этом плане.

— В каком плане?

— Ну, то, что меня любят. Моя приемная мать. Я знаю одно, — она вытянула тест на беременность, — если ответ будет положительным, я сохраню ребенка.

Джейн взглянула на нее через сиденье.

— Я бы никогда не смогла сделать то, что сделала моя настоящая мать, — сказала Хлоэ.

— Что она сделала? — спросила Джейн, во рту у нее пересохло.

— Она отдала меня. Родила… дала мне имя… и просто отдала меня. Она училась в университете, ей надо было закончить обучение. Для нее университет был важнее, чем я.

В машине было тихо, слышны только звуки шин, шуршащих по асфальту. Джейн не могла говорить. Ей было больно. Каждая клеточка ее тела стремилась выкрикнуть правду. Но вместо этого она ехала и ехала дальше.

— Я уверена, что все не так просто.

Хлоэ не ответила. Она открыла тест и читала инструкцию. Через некоторое время она подняла голову и огляделась. Они мчались по тихой деревенской дороге, вокруг никого не было.

— Ты можешь остановиться? — спросила она Джейн, будто не слышала ее последней реплики.

— Прямо здесь? — Джейн дрожала. — Здесь же ничего нет. Лэмбтон всего в нескольких милях отсюда, думаю мы можем найти бензоколонку…

— Нет, здесь, — попросила Хлоэ, — я хочу сделать это в лесу. Это будет хорошим знаком.

— Твой дядя говорил мне, что ты любишь природу. — Джейн пыталась улыбнуться, пыталась хоть как-то себя контролировать.

— Люблю, — ответила Хлоэ. Как только Джейн съехала на обочину, Хлоэ выскочила из машины и исчезла за деревьями. Инструкция осталась лежать на сиденье — белый лист бумаги. Руки Джейн дрожали, когда она потянулась за ним и начала читать.

Напечатанные фразы мешались с ее мыслями. Она думала о своей собственной матери, которая приходит в себя после анестезии. Сильви, наверное, с ума сходит в ожидании Джейн, чтобы они вместе могли поддержать мать. И она думала о родителях Хлоэ — приемных родителях, которые, возможно, волнуются, гадая, где сейчас их дочь. Она надеялась, что эта Рианна не приняла их поспешный отъезд за попытку похищения или что-то вроде того…

Но прежде всего Джейн думала о Хлоэ. Она представляла себе, на что это может быть похоже, когда тебя называют неправильным именем, а потом переводят через ручей. Джейн была уверена, что Хлоэ хотела сказать «нет». Она еще такая молодая и она думала, что любит его. Неизведанная область… Джейн так хорошо это понимала. Она прочитала инструкцию, ее ладони вспотели. Окно в машине было опущено, она ясно услышала, как в лесу поет иволга.

Через минуту послышались шаги Хлоэ. Дверца открылась и снова захлопнулась.

— Надо было мне взять побольше салфеток, — пробормотала Хлоэ, она держала в руке белую полоску.

— Жаль, что у меня нет никакой тряпочки, — сказала Джейн.

— Ничего.

Джейн медленно вдохнула, качая головой.

— Розовый кружок при положительном ответе, белый — при отрицательном, — сообщила Хлоэ, глядя на полоску.

— Сколько времени это займет? — спросила Джейн, хотя она только что прочла инструкцию.

— Три минуты, — ответила Хлоэ, — потом я узнаю…

Джейн не могла смотреть на нее. Она едва сидела на месте. Прошлое вернулось. Она вспомнила, как мучилась в клинике в Провиденсе, ожидая результатов своих анализов. Сейчас, как и тогда, она так сильно впивалась ногтями в ладони, что на них оставались следы в форме полумесяцев. Она знала, чего желает. Она понимала, что Хлоэ только пятнадцать, она на пять лет моложе, чем была Джейн. У нее впереди вся жизнь. У нее есть мечты и надежды, устремления и планы, которые должны воплотиться в реальность. Джейн отчаянно желала, чтобы появился белый кружок и она могла отвезти Хлоэ домой и позволить ей жить своей жизнью.

Возможно, это своеобразный тест, который значит больше, чем белые или розовые круги. Может, это знак для Джейн, что у Хлоэ есть своя собственная жизнь, что она — пятнадцатилетняя девочка, у которой уже есть семья, и Джейн должна оставить ее в покое и исчезнуть.

— Не важно, что случится, — сказала Хлоэ, словно разговаривая с полоской, — я не позволю тебе стать звездой на чердаке.

— Чем? — не поняла Джейн.

— Звездой на чердаке. Мертвой звездой — не той, что висит в ветках деревьев. Мне приснился плохой сон недавно. В нем я была упавшей звездой, и моя настоящая мать положила меня на чердак.

— Почему она это сделала? — шокированно спросила Джейн.

Хлоэ посмотрела на нее, медленно моргая:

— Потому что я для нее ничего не значила.

— Это неправда, — возразила Джейн. Заметив удивленный взгляд Хлоэ, она поправилась: — Этого не может быть.

— Не важно, — заметила Хлоэ, — это было давно.

Слова повисли в воздухе между ними. Нервы Джейн были на пределе. Она так сильно хотела рассказать Хлоэ всю правду. Она хотела объяснить, как все получилось; хотела поведать ей, что она не какая-то звезда на чердаке — она целая галактика, весь небосвод. Она едва сдерживалась, но доказывала себе, что сейчас неподходящее время, что Хлоэ еще надо пережить ближайшие полторы минуты.

Потом Джейн может сказать ей правду.

Тогда все станет ясно. Рассказав правду Хлоэ, она сможет быть честной и с Диланом. Дотронувшись до своего серебряного медальона, она подумала о том, как хорошо было бы больше не хранить этого тяжелого секрета. Ей не надо было бы больше лгать этим двум людям, которых она узнала так близко. И полюбила.

Потому что теперь Джейн любила не абстрактную идею о Хлоэ, не сам факт существования своей дочери, а живую, настоящую девочку. Она любила ее прямоту, ее острые голубые глаза, ее ум, чувство юмора, дружбу с Моной, ее любовь к природе и саду, ее фантазии о звездах. Джейн посмотрела вниз, на руки Хлоэ — такой же формы, как у Джейн, Сильви и их матери — и почувствовала прилив любви, который одновременно был абсолютно бессмысленным, но имел самый глубокий смысл в мире.

— Ох, — вздохнула вдруг Хлоэ, поднося полоску поближе к глазам.

— Что? — Джейн отпустила свой медальон.

— Три минуты еще не совсем прошли, — разочарованно пробормотала Хлоэ.

— Что там? — Джейн дотянулась, осторожно взяла Хлоэ за запястье и поднесла полоску с тестом к окну, чтобы лучше видеть. — Белый круг.

Глава 20

Наконец-то учебный год закончился, теперь лето наступило официально, и палатка начала свою работу — исчезла лишь вывеска с дельфином. Хлоэ и Мона в соломенных шляпах и темных очках развалились на стульях. Они изображали из себя голливудских звезд, заехавших купить яблок. Мона принесла целый набор дорогих лаков для ногтей, и теперь девочки красили себе ноготки в разные цвета.

— Она точно убьет тебя, — сказала Хлоэ, покачивая правой ногой, чтобы красно-коричневый, светло-розовый, белый, сине-лиловый и огненно-красный лаки поскорее высохли.

— Нет, это старые лаки. Она перешла на более модные. С тех пор как отец взял ее с собой в командировку в Лос-Анджелес, она использует только косметику «Джессика Колорз». А эти она все равно бы выкинула.

— Что за «Джессика Колорз»?

— О, она купила их в очень дорогом салоне, куда ходят одни звезды. Когда она была там, она встретила Нэнси Рейган. Можно было подумать, они лучшие подруги. Но хватит об этом. Мне надоело ждать. Уже прошли НЕДЕЛИ, и ты ОБЯЗАНА сказать мне правду — тебя она видела в больнице?

Хлоэ искоса посмотрела на свои разноцветные ногти, на которых играл солнечный свет.