Его невинная пленница (СИ) - Росс Софи. Страница 41

С-с-сука… Год об этом мечтал.

— Можно, — шепчет мне в губы Лия. — Кажется, я сейчас умру…

— Рано, Кудряш.

Я толкаю два пальца в дрожащую малышку. Она такая узкая, что у меня мозг взрывается.

Одергиваю себя, чтобы тут же не ворваться в нее одним глубоким толчком. Я хочу, чтобы моей девочке было только хорошо.

Больше никакой боли.

Развожу пальцы внутри, чтобы немного подготовить Лию к себе. Долгую прелюдию мы оба не выдержим сейчас. Это все равно будет нереально остро.

Отнимаю тонкие пальчики от члена, обхватываю себя кулаком и дразню разгоряченную девочку. Скольжу головкой по влажным складочкам, надавливаю на чувствительную горошину клитора.

Кудряшка стонет. Ноготками меня царапает. Двигается на самый край стола и закидывает ноги мне на бедра, чтобы я отстраниться не мог.

Голодная девочка. До меня голодная.

И я тоже. Весь в ней. Не в прямом смысле только. Глубже.

— Готова, малыш? — хриплю ей на ухо, хватаю вообще нихера не сдержанно за бедра, продолжая потираться членом между ее ног.

— Пожалуйста… — Лия тоже сбивчиво дышит.

Закрывает глаза и утыкается лбом в мое плечо. Ждет.

Я вхожу плавно. Наматываю на кулак последние нити своего контроля, чтобы не толкнуться бедрами вперед быстрым выпадом.

Кончить готов в ту же секунду, как Кудряшке принимает меня всего. Целиком в ней. Так тесно, что аж обжигает.

По венам удовольствие с болью, потому что все еще надо сдерживаться, а она так сильно сжимается вокруг члена, словно сама вот-вот рухнет в бездну.

Ее рот распахивается, когда я все же отвожу бедра и делаю резкий рывок вперед. Острые ногти врезаются в спину, подрагивающие ресницы Кудряшки щекочут кожу.

— Хочу… Хочу еще…

Моя ж ты хорошая.

Я начинаю двигаться. Сначала медленно вгоняю член внутрь ее влажного узкого лона, но с каждым разом сдерживаться все сложнее.

Да и Лия мне ни капли не помогает. Стонет мне на ухо, сползает со стола так, что я практически держу ее на весу.

Мои губы скользят по линии роста волос, я целую ее милый чуть вздернутый нос, скулы, кусаю в шею, пока пальцы мнут идеальную попку.

Тихие глубокие стоны заполняют кухню. Я знаю, что Кудряшка сдерживается. Пусть так. Пока будет так. Нам сейчас и этого за глаза.

Я вылизываю ее шею, снова и снова присасываюсь к ней губами, набирая темп. Лия сбивчиво повторяет мое имя, неловко помогает мне, пытаясь двигать бедрами, подстраивается под частые удары.

Малышке даже не надо, чтобы я трогал ее пальцами.

Она кончает от одного только члена внутри, взрывается, впиваясь зубами в мою ладонь, которую я вовремя кладу на ее рот.

Бешеная пульсация добивает и меня. Я выскальзываю, чтобы завершить ей на живот. Провожу кулаком по стволу, выплескивая последнее на молочную кожу.

Лия обязательно родит мне еще, но сейчас она не готова. Вся эта история иссушила ее до капли, поэтому пока с окончанием внутрь стоит повременить. Как бы мне ни хотелось.

— Живая? — у меня улыбка с лица не сходит. Я дую на влажную от моих поцелуев шею, и Кудряшка забавно ведет плечом.

— Еще не определилась, — она прижимает ладонь к моей щеке и невыносимо трепетно смотрит в глаза.

По-моему, мне еще долго придется ей доказывать, что никуда я больше не денусь.

— Ты правда теперь мой? — очень тихо шепчет, как будто реально боится спугнуть.

— Да, малышка. И ты даже все еще можешь называть меня Яром, хоть и пришлось сменить документы. Имя мне оставили прежнее.

Кудряшка хлопает глазами, я помогаю ей вытереться и одеться, а после рассказываю всю историю.

Я не знаю, как Ринат с отцом Лии это провернули. Мы до последнего не были уверены, что вообще что-то выгорит, поэтому малышке никто ничего и не говорил.

Когда расследование завершилось, шумиха поутихла, они начали рыть по своим каналам. Пришлось ввалить кучу бабла, прежде чем на горизонте начало вырисовываться светлое, мать его, будущее.

Мне сделали новую личность. Абсолютно чистую. Со всеми нужными документами, официально. Так что теперь один «Яр» реально мотает свой срок, а второй, в лице настоящего меня, вернулся к своей любимой девочке и сыну.

— Обещай, что больше не будешь заниматься всем этим… — она пытается подобрать слова. — Всей этой грязью.

— Да куда уж мне теперь. Пойду охранником в ближайший супермаркет. Будешь меня такого любить? — снова сгребаю Лию в свои руки. Я еще не надышался.

— Любого буду. Мы с Матвеем тебя любого будем любить, — сопит серьезно, надулась опять вся.

А я и сам понимаю, что больше ни в какое дерьмо не полезу. Руки есть, ноги целы, в черепной коробке тоже вроде не пусто — семью содержать смогу.

Это раньше мне не для кого было. В голове штормило, вообще не важно было, сдохну сегодня или завтра.

Теперь есть. Ради кого. Для кого.

Весь мой мир для одной сильной девочки и мальчугана, который опять решил обозначить свое присутствие плачем.

Ну ниче, пусть ревет, пока маленький. На пару с Кудряшкой. Она снова принялась сопли по мне размазывать, хоть и думает, что я не замечаю ее слез.

У меня наконец-то появилась семья.

Эпилог

Лия

— Как твой экзамен вчерашний? Сдала? — Инесса идет рядом со мной и периодически поглядывает на коляску с Мотей.

Все-таки она станет отличной мамой. И, я думаю, когда-нибудь захочет своих детей, хоть она и всячески открещивается от этой темы.

— Не знаю, не хочу ничего загадывать, — честно признаюсь. Я хоть и готовилась, но уверенности все равно нет.

У меня всегда так было, я обычно рассчитываю на худший результат, чтобы потом в случае чего было не так обидно.

Я планирую восстановиться и все же закончить обучение. Яр убедил меня, что услугами няни пользуются многие люди и это совсем не означает, что они не любят своих детей. Наверное, у меня поутихли гормоны после рождения Матвея, ведь почти год прошел, и теперь я могу трезво смотреть на вещи.

— Результаты через неделю будут. Но я все равно каждый день по несколько раз обновляю почту и захожу на сайт.

— Я уверена, что ты набрала высший балл, — поддерживает меня подруга.

Да, теперь я точно могу ее так называть. За то время, что мы живем по соседству, Инесса стала для меня близким человеком. Иногда по вечерам я сбегаю к ней, когда Яр уже дома, и мы болтаем о разных женских глупостях.

Совсем скоро у меня больше не будет такой возможности, потому что мой теперь уже законный муж почти закончил со строительством дома.

Он будет идеальным. Полностью сделанным под нас. Мы с Яром выбирали каждый винтик. Ну, точнее он выбирал всю эту строительную чепуху, а я подолгу зависала в отделах с декором.

— Остановимся на пять минут? Я с самого утра ничего не ела, — Инесса по-дружески пихает меня локтем в бок и кивает в сторону небольшого ларечка с шаурмой.

Я уже привыкла к этой традиции — обычно всегда, когда мы гуляем, она покупает здесь себе что-то.

Готовить Инесса не умеет. Она даже элементарно яйца нормально пожарить не может. В последний раз дело чуть не дошло до вызова пожарной команды соседями снизу.

Они почувствовали запах гари и поставили нас всех на уши. А Ина просто увлеклась работой и не сообразила, что запах-то был из ее кухни.

— Давай, — соглашаюсь с ней. — И возьми мне картофельные дольки, пожалуйста.

— Что? — Инесса оборачивается, ее брови в удивлении ползут вверх.

— Дольки. С сырным соусом.

— Нет, я расслышала. Но… Ты уверена?

Я лишь пожимаю плечами. Ну да, мне захотелось чего-то вредного и с румяной корочкой. Это что, преступление?

— Ла-а-адно.

Ина укладывается в обещанные пять минут. Я тут же запускаю руки в коробочку с золотистыми дольками, пока она распаковывает свою огромную сырную шаурму.

Боже, она всегда так отвратительно пахла?..

Кажется, раньше у нее был более приемлемый аромат.

— Лий, ты чего? Твоя картошка не может быть настолько отвратительной, — Инесса посмеивается и делает первый укус, а я роняю свою коробочку на асфальт и быстро закрываю рот ладонями.