Жрица Анубиса (СИ) - Хохлова Жанна. Страница 54

— Где ты? — прокричала она в пространство, что в пустоту.

Песок, голубой горизонт и солнце в зените были ей ответом.

За завесой Анубиса. Девушка и волк.

Линда в панике отпрянула назад и упала навзничь, присев на пятую точку. Волк неотрывно смотрел на неё немигающим осознанным взглядом, но не двигался, словно бы он был неживым, словно бы он — всего лишь голограмма, что-то потустороннее, которое только выглядывает из своей реальности. Девушка глаз не отводила, но, когда он поднял лапу для того, чтобы шагнуть по направлению к ней, она быстро заелозила пятками, словно бы отбрыкиваясь, отодвигая одеревеневшее от ужаса тело подальше от гигантских размеров животного. Её спина больно ударилась о шершавую каменную поверхность древних пирамид, и девушка поняла, что она в ловушке. Учёная вскрикнула, а её взгляд метнулся к завесе, за которой раздавались крики и звуки ожесточённой борьбы. Выйди она туда сейчас, что её там ожидало бы? Ничего, кроме смерти. А здесь?

Линда вновь испуганно воззрилась на волка. Тот сделал шаг в её сторону, всё так же не сводя с неё своего глубокого проницательного взгляда.

«Разве может так смотреть животное? И откуда он тут взялся? Такой огромный… Почему его никто не заметил? И что мне делать? Волк? Саб? Хотя какой саб, цвет шерсти чёрный, словно…» — мысли хаотичным нестройным ладом пронеслись в голове у исследовательницы.

Она тянула время, или оно само так долго сменялось бесконечными секундами, или это волк никуда не торопился. Всё, что происходило прямо сейчас и здесь, казалось каким-то нелепым сюрреализмом. Её мир как будто раскололся на две половины. За и перед завесой. Там, в зале, перед этой зыбкой границей, боролись за то, что ей, как человеку и матери, никогда не удастся принять. А за ней, в одном с ней укрытии, находилось огромное нечто со вздыбленной чёрной шерстью и человеческим взглядом пронзительно синих глаз.

Линда вдруг заметила, что взгляд волка стал меняться, мутнея, словно бы от боли. Он опустил голову и тяжело задышал. Неожиданно крики по ту сторону стали интенсивнее, и, холодея всем телом от подступившего страха быть найденной, девушка замерла, словно бы она была статуей. Кто-то явно стремился нарушить их с волком единение в этой цитадели призрачного покоя. Саб напрягся, вскидывая голову, и напряжённо оглядел висящую ткань. Учёная вдруг поняла, что он каким-то образом видит и знает о том, что же на самом деле происходило в зале, что за кровавой мистерией скрыто нечто большее, чем просто сумасшествие зажравшейся богатой знати, имеющей абсолютную власть над физическим миром, без ограничений, горящей желанием получить вечную жизнь, вызывая богов по собственному усмотрению, слепо поклоняющейся торжеству гнилой плоти.

— Линда, — послышался голос барона, призывающий её, то ли встревоженный, то ли с нотками коварства — сейчас некогда было гадать.

Взор животного метнулся к ней. Девушка слишком громко сглотнула, а волк склонил голову набок, пристальнее следя за ней. Когда крик с её именем послышался почти у самых ступеней цитадели тайного укрытия Линды, то она сжалась от ужаса. Каким образом это почувствовал волк, девушка так и не поняла. Он повёл носом воздух, словно бы страх стал запахом, и, повернувшись к выходу, вскинул морду вверх и завыл так протяжно, щемяще-грустно, что внутри неё что-то как будто оборвалось, резонируя всеми струнами души, его тоска передалась и ей, она знала имя этому чувству. Одиночество. Не важно, один ли ты или с кем-то… Что же могло быть для сильных бичом мощнее его? Наверное, ничего… Или ей показалось и она придала значение тому, что сама переживала?..

За завесой всё замерло, канув в темноту. Всё, даже ступня фон Бинца, оказавшаяся на пороге святая святых храма Анубиса, которую только и успела заметить учёная. Они почти одновременно взглянули друг на друга. Девушка и волк. Он сделал шаг, останавливаясь у её ног, не подходя ближе, как будто боясь напугать ещё сильнее, чем уже. Брыли на его морде затрепетали.

«Больно, — наконец-то догадалась Линда, — ему больно!»

Девушка чуть склонила голову и увидела кровавую рваную рану на боку. Шерсть слиплась и торчала бурым месивом вместе с повреждённой кожей. Волк держался из последних сил.

— Возможно, я об этом пожалею, или он меня сожрёт, но это животное сделало что-то… повыло… и то безумие, творящееся до этого, прекратилось, он спас меня, я не могу так просто… забыть, мне надо помочь ему, — пробормотала Линда, мысленно костеря себя на чём свет стоит, решительно встала и, отодрав подол своего длинного белого платья, упала перед волком на колени.

Он вначале отступил на полшага, но девушка подползла ровно на столько же, а затем приложила ткань к ране, продолжая так же бесстрашно внешне и дрожа, как осиновый лист на ветру, внутри смотреть в синие, как небо, глаза странного животного огромного размера, который мог бы при всех развитиях событий разодрать её в клочья в один миг, но по какой-то причине не делал этого, возможно, потому что интуитивно понял — она облегчает его боль, стараясь остановить кровотечение.

Волк сдержанно проскулил, как будто стесняясь своих мук и того, что дал слабину перед ней. Линда, осмелев, улыбнулась.

— Остановим кровь, выйдем отсюда, и я отведу тебя к ветеринарам, — увещевала она того так, как будто он мог её понять. — Они тебя подлатают, и будешь как новенький… до свадьбы заживёт, — пошутила девушка, затем уже более серьёзно завершила, — снова убежишь… — призадумавшись, — туда, откуда ты появился.

Мысли неслись вскачь за переживаемыми эмоциями и перевариванием сложившейся ситуации, всего произошедшего и… происходящего.

«Откуда среди пустыни мог взяться волк, да ещё таких исполинских размеров? — подумала девушка и оглядела его, чуть прищурив глаза. — Чёрный волк в Кинополисе, как будто покровитель… покровитель этого города… чёрный саб с синими глазами, такими, каких нет у этих животных… бог мёртвых… Инпу…»

Линда похолодела от этих мыслей, ища разумное объяснение произошедшему, заглушая в себе голос интуиции.

«Тебе удалось увидеть хаотичный танец протонов и заглянуть в полоску гаснущего солнца на горизонте, — как-то само собой подумалось ей, и тут же: — Ага, напридумываешь ещё себе, наверняка это какая-нибудь порода собак, о которой ты ничего не знаешь, потому что при твоём образе жизни… в последнее время у тебя не выжили бы даже инфузории-туфельки, не то чтобы животное покрупнее».

Чёрный волк, склонив голову набок, рассматривал её, будто бы пытаясь узнать, о чём думает белокурая девушка, деликатно принюхиваясь к ней, словно бы никогда не видел людей. Он негромко изредка скулил, а когда Линда убрала быстро пропитавшийся кровью остаток роскошного до этого платья, начал заваливаться на неё, прикрывая глаза и явно теряя сознание. Его сухой нос уткнулся ей в шею, и она услышала, как он тяжело выдохнул ей прямо в кожу, согревая горячим, выдыхаемым из могучих лёгких воздухом. Волк неотвратимой громадой рухнул на неё. Ещё несколько мгновений она пыталась выбраться из-под его огромного тяжёлого тела, как почувствовала, что проваливается вместе с ним в пустоту. Завеса потускнела, свет, который падал через неё, пропал, и напрасно Линда протягивала к ней руки в последней попытке выбраться — вскоре и она исчезла из поля её зрения, а полёт стал настолько свободным, что единственным из всего, что было реальным, осталось только тело удивительного чёрного волка, за которое она ухватилась что было сил, ощущая под руками липкую кровь животного.

— Вот же чёрт… — прошептала она и сильнее вжалась в него, продолжая или падать, или лететь, или парить в невесомости … как перо.

Падение продолжалось недолго, и они рухнули… в холодный песок. Линда вскрикнула от боли и простонала, оглядывая местность и своё положение, понимая, насколько ей повезло. Гигантское животное упало рядом, всё такое же неподвижное — ещё несколько дюймов, и она бы превратилась в лепёшку.

Девушка выползла из-под лап саба и ещё раз осмотрелась.