Я люблю! (СИ) - Летняя Анна. Страница 56

— Помогать старшим наша обязанность с тобой. Если еще будет необходимость, ты сразу спонсируй их. Я и слова не скажу.

— У тебя дети были? За жизнь можно и без супруга, и без любви потомком обзавестись, — спросил он, возвращаясь к теме о моем прошлом.

— Нет. Я все больше работала, строила карьеру, поднимала свое дело. Потом, ближе к смерти, я жалела, конечно, но свою нерастраченную любовь отдала племянникам. Их бросили собственные родители. Тут у вас нет такого. Вы всегда заботитесь о детях и даже берете на воспитание чужих. А в том мире можно передать своего малыша на воспитание государству. Они были моими дальними родственниками, их нашел отец за пару лет перед своей смертью. Им я и оставила все, что имела. Они славные и смогут продолжить мое дело, приумножив его со временем. Но я хотела рассказать тебе не это.

— Ты меня заинтриговала. Что именно такого занимательного случилась с тобой там, если не любовь и не дети, по которым ты скучаешь?

— Встреча с Судьбой на грани миров. Именно он предложил мне перейти в тело Тианы. В тот роковой день, упав со скамейки, девочка умерла. Вернее, ее тело было живо, а вот душа отправилась в иной мир, последовав за какой-то нереальной мелодией. Я не представляю, как она должна звучать, чтобы она бросила маму и отцов, но она это сделала! Представляешь, насколько нужно быть странной, чтобы так поступить?

— Если честно, то не представляю, но я рад что ты тут, и ты моя, — без особого сожаления по кончине настоящей Тианы Ириссон ответил Рольф.

Он ее не знал и для него она была глупым ребенком, а не личностью.

— И я рада, любимый. Судьба сказал, что я смогу исправить свои ошибки, получив то, что так желаю в этом мире. И я действительно любима и люблю. Но с тех пор я не питаю тепла к музыке. Она напоминает мне о том, как я оказалась тут и что могло случиться с родом Ириссон, если бы я не согласилась. Мама… Я просто не могу говорить о ней иначе теперь, как и об отцах, называя их просто по именам. Они тоже погибли бы, потеряв последнюю дочку. Ужасный конец для семьи.

— Я тебя понимаю. Они замечательные и уважать их есть за что. Они воспитали тебя, и их можно считать твоей новой семьей, как бы это не выглядело с твоей стороны.

Кивнув и все еще не прекращая улыбаться, я помолчала некоторое время. Какой же он у меня чудесный. Понял, кто я такая, принял все и молчал так долго. Не требовал объяснений от меня, а ведь любопытство должно было его одолевать. Интересно, сколько времени он терпел?

— Скажи, а когда ты заподозрил меня во лжи?

— Так прям сразу во лжи. Мелкая неточность, и только. А понял я все практически сразу. Для некоторого восприятия чужого опыта ты слишком много знаешь подробностей из прошлого того мира, его лидеров и последствий. Это можно лишь прочитать или получить от хорошего учителя. Того, кто может научить думать и соотносить, а не просто верить на слово всем подряд.

— И ты молчал все это время?

— Я ждал, когда ты поверишь мне настолько, что случится вот такой разговор. Поверь, мне важно не кем ты была, а кем стала теперь. Ты у меня самая хорошая. Нам всем повезло, что та душа покинула это тело, а на ее место подселилась ты. Ценить свою семью нужно значительно больше эфемерных талантов, которым наделила тебя природа. Ты поэтому не желаешь больше петь? Не хочешь быть, как она?

— Нет. Просто я не вижу красоты в песнях-былинах, которые так любят исполнять тут. Мне все еще ближе те песни, которые я слышала там.

— Это какие, например?

Рассмеявшись, я тихо спела ему «Я встретил вас…». Этот романс хорошо подходил к настроению, в котором я сейчас прибывала. Не спеша тянула строчку за строчкой и наслаждалась восторгом в глазах мужа. Кажется, теперь петь меня будут просить не только родители, но и Рольф.

— Согласен, такую песню никто не пропустит. Ее озвучивать другим мужчинам я тебе настоятельно запрещаю.

— Тебе не понравилось?

— Очень понравилось. Чудесная песня, будоражащая душу и побуждающую чувства. Однако, при твоем исполнении, с твоим красивым голосом и при внешности ангелочка, она, увы, пробуждает интерес состоявшегося мужчины. Так что петь ее нужно только мне. Ну, и тем мужчинам, которые войдут в нашу семью.

— Как скажешь, мой любимый муж.

— Значит, говорим правду, рассчитывая на понимание со стороны леди-хозяйки, — подвела итог я, устраиваясь более удобно на кровати.

— А еще присматриваемся к этому самому Зефту. Так как его не оттолкнула твоя вредность, то из него может выйти толк, как из супруга. Любовь бывает разной. Если она окажется слабой и безосновательной, то ваш союз не осуществится. Тут уже никто виноват не будет. Так случается.

— Как скажешь. Раз мой страж не против, то и я его гнать от себя палками больше не буду. Хочет опозориться на все Осарские острова, так это его право.

Усмехнувшись, Рольф перебрался ближе ко мне и накрыл мои губы поцелуем. Ужин будет лишь завтра, а пока я в его власти.

Глава 19

Ни я, ни Рольф не были против сходить в гости. Укреплять отношения нам действительно нужно, подготавливая поле для дальнейших торговых маневров. Наши горничные подготовили наряды, и к нужному часу мы прибыли в гости.

Сперва все шло хорошо. Мы мило познакомились с супругами хозяйки и пообщались, выпив по бокалу аперитива, пока накрывали на стол достойный ужин. И никаких вопросов мне и мужу не задавали вовсе. Только любопытствовали в пределах этикета моими впечатлениями от их страны. А вот после салатов и до подачи горячего, леди-хозяйка принялась восхищаться прежней мной.

— Леди Тиана, а не порадуете ли нас песней? Не прямо сейчас, нет! — с милейшей улыбкой попросила она. — Может быть, позже, когда мы решим прогуляться и осмотреть наш дом и сад.

— Простите, но нет, — тяжко вздохнув, я перевела взгляд на мужа. Мы почти натренировали с мужем мой жалостливый взгляд. С его слов, это выходило очень чувственно. Однако, Рольф был пристрастен.

— А причину вы можете озвучить? — уже строже спросила она. Явно не на подобный ответ она рассчитывала.

— Да, конечно. Это не такой уж большой секрет. Я едва не умерла в детстве, упав от усталости во время занятия музыкой. В тот раз моя семья едва не лишилась меня, а виной тому было желание моих учителей развить талант к пению и к игре на разных инструментах, не знавшее меры.

— Но вы же пели на экзамене по магии, — уже не столь строго попросила пояснений она. — Это было до или после несчастного случая?

— Пела я через пять лет после того случая, но поняла, насколько близка была к смерти по их прихоти позже, ближе к пятидесяти годом. Наивность детства застилала мне глаза, но правду не спрячешь, как и страх моей семьи, едва не потерявшей свою последнюю надежду на продолжение рода.

— И в чем же вина учителей? — спросил муж леди, остановив вопрос супруги, прикоснувшись к ее руке.

— Если рассуждать логически, то ни в чем, — с печальной улыбкой ответила я. — Они видели мои таланты и стремление и делали то, что желала я сама. Но вы же сами глава рода, и понимаете, как важно останавливать некоторых ретивых, взывая к их здравомыслию. В противном случае могут быть проблемы. Да, музыка не виновата. И учителя молодцы, раз ради раскрытия таланта старались. Но в итоге только по счастливой случайности я осталась жива. Теперь мне неприятно петь и вспоминать прошлое, где музыка имела власть над моей жизнью.

— Я не знала, но понимаю вас. В таком случае я не буду настаивать. Да, в детстве мы воспринимаем все проще. И порой моменты, которые казались тогда незначительными и даже веселыми, с годами окрашиваются в траурные цвета и даже вызывают страхи. Простите мою бестактность, если я вас обидела.

— Не стоит подобное извинений. Я просто перестала петь и после освоения магии начала заниматься делами семьи.

— Да-да. Такова наша женская судьба. Я тоже оставила идею стать поэтессой и взяла в руки расходные листы по добыче рыбы, — тяжко вздохнув, леди махнула рукой, словно давно смирилась.