Ранний старт 2 - "Генрих". Страница 15

Когда рассказывал анекдот, многозначительно косился на мачеху и гаденько хихикал. Так что та немедленно принялась расспрашивать Кира, как только я удалился в комнату. Подло подслушивал за дверью бестолковый перевод Кира и так усиленно сдерживал смех, что на весь день тогда икотку заработал.

Разве я не имею права на какие-то радости и преимущества от жизни рядом с мачехой, которая меня ненавидит? Это стресс, между прочим. И почему только мне? Пусть огребает свою львиную долю!

После ужина присоединяюсь к бездумному просмотру телика. Родители с интересом просматривают популярный сериал, я смотрю сквозь телевизор. Кир греет мой бок. Что хорошо с обучением Кира языку, возник барьер между мной и родителями. Мне это на руку. Давно привычным усилием душу слабый всплеск тоски ребёнка по мамочке… надо в гости к Зине сходить…

Слегка тряхнув головой, формулирую про себя ещё одну мудрость: если тебе не нравится какое-то неизбежное зло, выстрой препятствия, сооруди вокруг него систему правил и условий. Частенько это зло и вырождается в некий ритуал, смысл которого с течением времени все забывают.

Цепочка примерно такая: убийства — дуэли — спортивные единоборства. Пример притянут за уши, но как грубая иллюстрация подойдёт. Может и мне удастся каким-то образом взаимную ненависть с мачехой свести к ритуальной.

Что-то меня в сторону уносит. На чём я остановился? На фантастических нанотехнологиях. Лазаревич сильно маханул. Бахнул бинарным фантдопущением. Сам по себе термояд наноуровня уже ультимативная технология. Это компактные источники энергии небывалой мощности и долговечности. Пробег автомобиля с таким движком на одной заправке будет исчисляться десятками миллионов километров. Если не миллиардами.

Лазаревичу деваться некуда было. Нанотехнологии без термояда не выстрелят достаточно громко. И книга не стала бы настолько интересной. Ну, так бы рак победили, ещё чего-то. Это здорово, это гигантский рывок, но не тянет на ультимативность.

Мне другое интересно. Существует ли козырный туз, дающий стране-владельцу решающее преимущество на современном уровне развития науки и техники? Чтобы получить его без всяких фантастических прорывов и великих научных открытий. Мелкие допустимы. Если есть реальная перспектива добраться до него, почему великие державы не дёргаются в этом направлении? Или стараются изо всех сил, но всё засекретили? В соблюдение режима полной тайны не верю. Что-то, да прорвётся, пусть на уровне конспирологических слухов. Но пока ничего не обнаружил.

— Сын, вам спать не пора?

Гляжу на часы в углу телеэкрана. Папахен прав, надо идти чистить зубы.

6 ноября, спортзал городского спорткомплекса, время 09:45.

Первый раз нас сюда пустили. Сегодня заканчиваем первый круг районных соревнований. Регламент в этом году приняли, как на чемпионате мира по футболу. Играем вразбивку по подгруппам. Сегодня игра с лидером, не имеющим ни одного поражения. Большого смысла в игре нет, обе наши команды уже выходят в плей-офф, — у нас тоже только победы, — одновременно четвертьфинал. Восемь команд, каждая играет только три раза, проигравшая с плачем вылетает. За исключением финала, второе место тоже неплохо и не повод печалиться.

По итогу первого тайма проигрываем 23:28. Абсолютно не заботит. Наслаждаюсь отдыхом после бешеной беготни. Важный матч или неважный, азарт захватывает. Рядом парни из моей команды, трое из моего класса. Кроме меня, Эдик и Димон. Мы — главная ударная тройка. Хотя немного вру, Димон больше по защите, и сносит всех невзирая.

Поодаль наши девочки и одноклассники. Половина класса пришли болеть. На предыдущих играх почти все были, я ж говорю, этот матч по итогу не интересен.

— Парни, нажмите! — Вкручивает Палыч. — Вы сможете их сделать! Колчин, напрягись!

— Зачем, Игорь Палыч? — Спрашиваю с ленцой. — Мы всё равно выходим, у нас две победы, второе место гарантировано.

— В любой игре надо выкладываться! — Повышает голос и начинает вращать глазами.

Вроде взрослый, а рассуждает, как зелёный потц.

— Нафиг, парни! — Разбиваю в хлам все тренерские установки. — Не напрягаемся, играем в своё удовольствие. Победим, так победим; проиграем, так проиграем. Мы уже в четвертьфинале.

— Колчин!!! — Глаза учителя вращаются на повышенной скорости.

— Парни, наши последние наработки не показываем. Иначе они нас в плей-оффе вышибут. Подготовяться и вышибут. Играем по шаблонной тактике.

Кое-что мы уже показали, но тут никуда не денешься. Класс игры не спрячешь.

Команда противника из восьмой школы. В той, где Варька-бегунья учится. Что интересно, сидит с нашими девчонками, и непонятно, за кого болеет. Восьмая школа, формально обычная, имеет репутацию самой спортивной. Злые языки поговаривают, что собирают спортивные таланты по всему городу. Директор — бывший физкультурник, кажись.

В противной команде один из таких талантов. Или подставной. Уж больно длинный для двенадцати лет. Метр восемьдесят, или чуть меньше. У меня метр пятьдесят четыре, — сильно вытянулся в последнее время, — но он выше больше, чем на голову. Палыч уже ходил возмущаться, но ничего не добился. Тихонько спросили у Варьки, та подтвердила, что он шестиклассник. Вот против каких феноменов приходится бороться. Если он хотя бы на пятнадцать сантиметров подрастёт, кандидатом в национальную сборную станет. Флаг ему в тощую задницу.

Моё упоминание о наработках и плей-офф приводят Палыча в чувство. А то понеслась… по кочкам. Чешет репу, и только наш возраст и статус мешает ему сказать: «Извините, погорячился».

Свисток призывает на поле. Розыгрыш.

На розыгрыш предсказуемо встаёт длинный, против него непредсказуемо становлюсь я. У нас тоже есть шестиклассник, что чуть выше меня. Только до длинного ему далеко. Почти наверняка проиграет.

У меня тоже шансов нет, хотя прыгаю высоко. Но это если играть честно… свисток! Мяч летит строго вверх, ему навстречу свечкой взлетает длинный. Хватает мяч, но приземляется уже без него. Хитренько и подленько ловлю на встречном прыжке. Он летит вниз, я — вверх и выбиваю из его рук шершавый оранжевый шар.

Перепасовка, обратная. Я ровно на половине поля и совершаю бросок в корзину наудачу. Мяч летит по высокой дуге, зал замирает, моя команда смотрит на меня с недоумением: с ума сошёл? Мяч тем временем летит и ещё за два метра до корзины меня настигает приступ смеха. Мяч попадает точно в корзину, зал ахает. 25:28! За такой бросок полагается три очка, а не два.

Длинный смотрит на меня с отчётливой злобой. Он рядом, поэтому слышу его хорошо.

— Ты у меня допрыгаешься, кузнечик…

— Рот закрой, глиста. А то соплёй перешибу, — отвечаю на автопилоте, нисколько не задумываясь. Привычка.

Длинный что-то шипит, но уже не слушаю. В ближайшие минуты обмениваемся удачными атаками. Разрыв всего в три очка сохраняется и напрягает зрителей непредсказуемостью исхода. В очередной атаке сталкиваюсь с длинным и еле уворачиваюсь от его локтя. Вот с-сука! У меня и мяча-то уже не было, успел Эдику скинуть. Со стороны можно посчитать, что не увернулся, удар был принят, но смягчён вовремя отдёрнутой головой. Встречный удар крайне опасен, а догоняющий не очень. Хотя след под глазом останется.

Подстерегаю его под нашим кольцом, и когда он прыгает, врезаюсь в него. Не как в хоккее, а так, слегка. Но локтем ему по рёбрам вминаю не слабо. Как говорится, кто локтем будет размахивать, от локтя и пострадает.

Жаловаться не стал. Как и я пару минут назад. Среди игроков не приветствуется, и всегда можно списать на случайность. Я ж не просто так напрыгнул, мне удалось толкнуть его в руки и бросок не удаётся. У них не удаётся, а у нас — да. Разрыв сокращается до одного очка. Зал беснуется, противник нервничает.

К концу игры разрыв сохраняется, но за четверть минуты до финального свистка ценой невероятных усилий противник снова увеличивает его до трёх очков. Ответная удачная атака уже бесполезна, не хватит времени, поэтому снова бросаю мяч издалека.