Дети Великого Шторма. Трилогия - Осояну Наталия. Страница 48

Крылан встал из-за стола и посмотрел на нее сверху вниз. Его правое крыло чуть обвисло – Джайна теперь знала, что оно не сломано. И все-таки он вряд ли сумеет улететь далеко, не отдохнув еще несколько дней. Если его поймают, в ее собственных крыльях появится черное перо. Новое черное перо.

Он сказал:

– Да, я кое-что слышал о вас, птицах добра и справедливости. Я даже встречал кое-кого из твоих родственников, включая и самого Белокрылого лорда. Кем он тебе приходился?

В сердце Джайны шевельнулась игла, засевшая там много лет назад.

– А-а, понятно. Ну что же… – Он тряхнул головой, шевельнул правым крылом и поморщился от боли. – Давай-ка мы с тобой не будем ждать завтрашнего вечера, а приступим к самой интересной части прямо сейчас. Ты ведь можешь изменить меня быстрее? Можешь, я знаю.

Смысл сказанного дошел до Джайны не сразу.

– Ты сошел с ума? – растерянно спросила она.

– Я хочу пройти очищение, – терпеливо проговорил крылан. – Хочу проверить, чего я стою. А ты… как будто боишься.

– Она за тебя боится, – вдруг вмешался Робин, до сих пор вместе с сестрой хранивший молчание. – Только дурак бы этого не понял.

Крылан посмотрел на него, по-птичьи наклонив голову, а потом перевел взгляд на Джайну. «Да, – подумала она и ощутила, как на левом плече начинает зудеть клановый знак. – Да, я и в самом деле боюсь». Крылан прочел ее мысли по глазам. Улыбнулся жуткой своей улыбкой от уха до уха, кивнул.

– Помоги мне, Белокрылая… – прошептала Джайна и зажмурилась.

Очищение началось.

Скалы в окрестностях Лейстеса и впрямь были источены пещерами, но лишь немногие из них имели входы, доступные во время прилива, а кое-какие и в отлив оставались полностью затопленными. Когда Умберто понял, какая роль уготована ему в поисках пещеры, где могли скрыться сбежавшие лодки, то его воодушевление сошло на нет. Но отступить помощник капитана не захотел.

– А как ты думал? – спросил Джа-Джинни, скорчив удивленную гримасу. – Не мне же туда лезть. Чем меньше людей будут знать о том, что мы делаем, тем лучше. Можно, конечно, пустить все на самотек, но я что-то сомневаюсь, что Кристобалю это понравится.

Умберто буркнул что-то невразумительное – крылан притворился, что не слышит, – сбросил рубашку и сапоги, а потом прыгнул в воду. Дожидаясь, пока он вернется, крылан сидел в лодке, которая покачивалась на волнах, и гадал, отчего возможность устроить Умберто незапланированное купание вызвала у него душевный подъем. Это было какое-то чужое чувство – Джа-Джинни достаточно хорошо владел собой, чтобы отличать отголоски чужих эмоций от собственных. Но как же называлось то, что он испытывал?..

Парень появился очень быстро – забрался в лодку, дрожа от холода, и сказал:

– Здесь пусто.

Крылан равнодушно пожал плечами:

– Тогда поехали дальше…

В бесплодных поисках прошел целый день.

Они вернулись на берег, когда уже стемнело. Умберто, одарив Джа-Джинни сердитым взглядом, отправился согреваться в ближайшую таверну, а крылан вспомнил о рыбаке и его безумной жене, но почувствовал себя слишком усталым, чтобы куда-то лететь и что-то выяснять. Лучше заняться этим на свежую голову.

К тому же его по-настоящему захватила идея разыскать лодки – ведь обследовать удалось совсем небольшой участок бухты, – причем сделать это хотелось до того, как вернется капитан. Крылан и сам не знал, отчего так спешит, но всерьез подозревал, что Крейн заразил его одержимостью.

– Ты всерьез считаешь, что Звездочет мог притащить в Лейстес безумер и об этом никто не подозревает? Зачем ему безумер?

Солнце в зените светило ярко; в ветвях деревьев пели птицы. Умберто и Джа-Джинни причалили у западного берега Благодатной бухты и устроили привал: провизию к обеду крылан предусмотрительно захватил с собой.

Полдня прошло впустую, но пока они оба не утратили запала и стремились разыскать пропажу любой ценой. А вопроса, прозвучавшего из уст Умберто, Джа-Джинни ждал еще вчера, поэтому успел обдумать ответ.

– А что еще могло там быть? Звездный огонь, как ты сам знаешь, перевозят в бочках. Что касается безумеров, то я расспросил Эрдана, и его слова подтвердили мою догадку: эти штуки держат в сундучках, изготовленных особым образом. Дощечки, металлическая сетка… не важно. Эрдан сказал, что такой сундук не отличается крепостью и действительно может сломаться, если его уронит какой-нибудь неуклюжий краб. – Крылан ненадолго замолчал. – В общем, Звездочет и впрямь мог возить с собой безумер. Но зачем он это делал – другой вопрос, и ответа я не знаю. Собирался превратить в трупоход какой-нибудь из захваченных кораблей?..

– Интересно, какой? – многозначительно спросил Умберто и, невесело рассмеявшись, продолжил: – А все-таки он хорошо владеет своей «Утренней звездой», раз позволяет себе держать на борту такие опасные грузы.

– Я всегда говорил Кристобалю, что не стоит его недооценивать, – со вздохом сказал Джа-Джинни. – Ходят слухи, что «Утреннюю звезду» он отобрал у другого капитана, когда тот был еще жив.

– Это невозможно, – лениво возразил Умберто. Он лежал на спине, закинув руки за голову, и блаженствовал в лучах солнца. – Связь между фрегатом и навигатором разрушает только смерть.

– Я тоже так считаю… – сказал крылан, хмуря брови. – Однако лет семь-восемь назад – мне так говорили – у Звездочета был другой корабль, он назывался «Развратница». А потом откуда-то появилась «Утренняя звезда», большая и красивая. Людям, конечно, только дай повод сочинить какую-нибудь несусветную чушь, но вот почему-то истории о том, что Звездочет получил эту красавицу не самым обычным способом, продолжают рассказывать по сей день. Может, в них есть зерно правды?

Умберто резко сел и заявил, что отдохнул и готов продолжить поиски. Не дожидаясь ответа Джа-Джинни, он направился к лодке, на ходу вытряхивая из волос сухую траву и бормоча что-то обидное о любителях собирать дурацкие слухи.

Снова и снова пещеры, попадавшиеся на их пути, оказывались пустыми. Если удавалось проникнуть туда сквозь узкие щели, крылан видел сырые своды, заросшие светящейся плесенью, а один раз они обнаружили скелет с обрывками одежды на пожелтевших костях. Джа-Джинни становился все мрачнее, а Умберто, наоборот, успокоился и даже заметил добродушно, что благодаря крылану сберег немало денег, которые неизбежно оставил бы в увеселительных заведениях Лейстеса.

– Еще одна… – Умберто остановил лодку и указал рукой туда, где под водой смутно виднелись очертания входа в пещеру. – Ну, я пошел. Не скучай тут без меня.

– Будь осторожен! – крикнул Джа-Джинни, но его напарник уже нырнул.

Крылан, нахохлившись, сидел на корме лодки, размышляя, что предпримет Кристобаль после своего возвращения. Карта, проклятая карта! Если она и впрямь была вместе с прочим барахлом в одном из сундуков, которые матросы «Звезды» перетаскивали в дом Звездочета под покровом ночи, то неизвестно, упрощало или усложняло это их задачу. Сам Джа-Джинни считал, что пробраться как на борт фрегата Звездочета, так и в его дом одинаково невозможно, но Крейн явно не согласился бы с ним. Известие о сундуках должно было обрадовать феникса и породить в его голове какой-нибудь безумный план проникновения в логово старого пирата.

Джа-Джинни с внезапной тоской вспомнил то время, которое провел на «Невесте ветра» до встречи с Джайной Алье. Тогда было легче: капитан говорил, а он делал и не задумывался, насколько та или иная затея Крейна оправдана или просчитана. Его занимали совсем другие вещи.

Но потом была Джайна. Была та ночь…

«Ты изменился, – с некоторым удивлением заметил Кристобаль уже через несколько дней после того, как Джа-Джинни вернулся на борт корабля. – Я бы даже сказал, поумнел». Крылан предложил ему самому тоже поговорить с Джайной, на что магус, посмеиваясь, ответил: «А мне и так неплохо. Будем считать, что ты теперь состоишь при мне в качестве ходячего здравого смысла и угрызений совести в одном лице». Капитану-то и впрямь было неплохо, но жизнь Джа-Джинни сделалась куда тяжелей, чем раньше.