Я, все-таки люблю тебя, прости (СИ) - "Хастлер". Страница 20
— Ник… Как ты?
«Паршиво, как никогда в жизни»
Смотрю ему в лицо, но не вижу. Слегка киваю. Пусть понимает как хочет… Кажется он хмурится. Поднимается на руках, не выходя из меня, тянет с края огромной кровати подушку, единственную, которая ещё не успела свалиться на пол, бережно приподнимает меня за бёдра и подсовывает её под меня.
Как же пошло я, наверное, смотрюсь со стороны. Распластанный на кровати, с поднятыми вверх бедрами, с разметавшимися по белой простыне влажными спутанными волосами, с чужим членом во мне… Мне даже не стыдно, мне просто всё равно…
— Ник?
Стараюсь сфокусировать на нём взгляд. Что ему ещё нужно?
— Ник, я хочу чтобы ты просто смотрел на меня, хорошо?
Киваю. Я буду, если ему так этого хочется.
Кирилл обхватывает мои бедра и насаживает меня на себя. Именно насаживает, а не входит, тянет на себя, к себе и меня как будто током пробивает где-то внутри. Всего на секунду, но эта секунда выбивает меня из оцепенения. Ещё одно движение моих бёдер на него и опять это странное чувство, как будто где-то внутри простреливает удовольствием. Ещё толчок, и ещё один маленький разряд внутри расплывается приятным теплом внизу живота. Не успев взять себя в руки, слегка всхлипываю и выгибаюсь. Хочу проверить, не показалось ли мне и когда он опять начинает двигать меня навстречу себе, я сам немножко толкаюсь вперёд. И да… опять это чувство внутри, сжимает мышцы и заполняет внутренности теплом. Ещё раз… Ему навстречу, уже сам. Тихий смешок. Улыбается и так смотрит на меня, как будто мои тихие всхлипы, это самые приятные для него звуки.
— Мой… Самый красивый. Самый сексуальный…
Я молчу. Я ловлю этот жар внутри, который, смешиваясь с болью на выходе, доставляет какое-то извращённое удовольствие.
Кирилл ускоряется и теперь просто вдалбливается в моё тело, я в свою очередь выгибаюсь под толчки его члена во мне. Теперь этот жар внутри меня не точечный, теперь это сплошное горячее, вязкое, вырывающее из меня хрипы и стоны.
Обхватываю его руками за предплечья и помогаю своему мокрому, вздрагивающему телу двигаться ему навстречу. Перед глазами мутно, мозг начинает отключаться и вся кровь перетекает вниз живота. Это чувство, как начало оргазма, которое всё никак не перетечёт в свой финал, когда ты уже на грани и до зубовного скрежета хочешь кончить, но ты не можешь.
— Помоги мне… — я прошептал это сухими губами, почти захлёбываясь в собственных хрипах. Мне кажется или я просто сейчас умру?
Не сбавляя темпа, Кирилл обхватывает ладонью мой, уже готовый взорваться, член и начинает ласкать его в одном ритме с движениями внутри моего тела.
Меня выгибает, я чувствую это каждой мышцей, уже не вижу, потому что глаза крепко зажмурены. Крупные волны дрожи проходят волнами, огненными вспышками, кипящими потоками в крови, растекаются от эпицентра между моих ног по всему телу, достают до кончиков пальцев и до самых дальних уголков мозга.
Сквозь невероятно громкий стук пульса в висках слышу как протяжно стонет, почти кричит, Кир надо мной и тут же чувствую пульсацию его члена внутри себя. Казалось бы, куда уж дальше, но от этих пульсирующих горячих толчков меня накрывает ещё раз. Уже меньше, не так горячо и дико, но этого хватает, чтобы почти выскользнуть из сознания…
Скребущий по нервам звук, вибрирующего где-то на полу, телефона повторяется и я выхватываю край реальности, избавляясь от странного тяжёлого полусна-полуобморока. Немного поворачиваю голову. Кирилл спит рядом, почти касаясь своим лбом моего плеча.
Отодвигаюсь, стараясь не разбудить его. Ах… Ахуеть! Такое чувство, как будто меня ногами били: болит поясница, саднит между ногами, затылок ломит от тупой боли, все мышцы как деревянные, не свои — чужие и тело чужое.
Стараясь не стонать и не охать, почти вываливаюсь на пол из-под простыни, которой меня заботливо прикрыли чьи-то (Кирилла, конечно же!) руки. Сидя прямо на ковре, голышом, начинаю переворачивать одежду, скинутую в кучу. Телефон всё не успокаивается… Вот он, и конечно же мой. Кинул его на вибро ещё в клубе, всё равно громкую музыку не перекричит, а так хоть в кармане дребезжать будет, больше шансов услышать. Смотрю на дисплей. Яр…
Медленно, стараясь не делать резких движений, поднимаюсь и топаю, как есть голышом, из комнаты. Дверь в конце коридора наверное кухня. Да, так и есть. Плотно прикрываю её за собой, подхожу к окну и утыкаюсь в него лбом.
— Да…
— Чувак, ты где пропал?! Мы тут уже полклуба опросили и всех знакомых передёргали! Звонили тебе со всех телефонов. Ангелина, злая как змея, домой уехала! — Яр почти кричит в трубку, видно таким способом радуется, что всё-таки дозвонился мне.
— Я… Всё нормально, Яр… Я дома…
— Какого хуя ты дома?! Мог бы хоть сказать, что сваливаешь! Мог бы трубку взять! — Яр в обиде.
— Яр… Так вышло. Я подрался, меня головой слегка приложили… Я на такси домой уехал, — провожу рукой по затылку, болит, выходит почти не соврал. Только вот болит у меня сейчас всё тело, особенно низ, и гораздо больше чем голова.
— Чууувааак… А что же ты нас не подтянул?! С тобой там всё нормально?! Может, я приеду? Может, надо чего?.
В этом весь Яр: переход от злости к обиде, от обиды к заботе, моментальный.
— Нет, Яр, всё хорошо, я отлежусь и пройдёт.
— Ты уверен?..
— Да…
-Ну, тогда я завтра подъеду, — не унимается он.
— Хорошо… И ещё, Яр. Помнишь, ты говорил мне о подработке на «Сайрус»?
— Помню, конечно. Жаль,конечно, что в другом городе, так бы тебе подошло вообще так.
— Мне подходит. Давай, позвони ему завтра. Кто там у тебя…
— Дядька… Ник, ты это на серьёзе? Это же не день и не два…
— Яр, это как раз то, что мне сейчас надо.
— Ангелина будет в ярости…
— По хуй…
— Чувак?! Ты ничего не хочешь мне рассказать?
— Не сейчас. Может быть, потом… Позже.
— Понял. Принял, — хмыкает понимающе. — Ник, ты если что, знай, я всегда на твоей стороне — почти шёпотом.
— Яа-а-ар, успокойся, никакого криминала, мне просто надо уехать на время.
Он облегчённо вздыхает на том конце.
— Ну, тогда завтра вместе позвоним ему.
— Да, спасибо… Я пойду ещё посплю,
— глотаю подступающий к горлу ком.
— О-о-о, да, конечно, чувак. Ты давай там, выкарабкивайся, отсыпайся, а я завтра буду ближе к обеду.
— До завтра, Яр.
Сбрасываю звонок. Ещё минуту стою у тёмного окна, вглядываясь в редкие огни города. Почти рассвет.