Струнник (СИ) - Буторин Андрей Русланович. Страница 6

Старицкий молча кивнул.

— Я тебя спрашиваю! — вновь вскипел БИВ. — Отвечай, мразь!

— Я все понимаю, Иван Владимирович, — тихо, но твердо сказал бывший майор.

— А если понимаешь, то слушай…

На протяжении следующего часа Брюханков сухо и четко ставил перед Старицким очередные задачи, рисовал план его действий на ближайшую неделю и месяц. Задачи ставились конкретные, выполнение требовалось стопроцентное и неукоснительное, но если вначале задания были Старицкому понятными, поддавались хоть и уголовно-извращенной, но логике, то далее они стали казаться ему все более и более странными, непонятными, а потому пугающими.

В конце концов получалось, что Брюханков задумал не наказать, а возвысить Старицкого — во всяком случае, в глазах окружающих — до высот, доселе им невиданных, поднимающих его всего на полшага ниже того места, на котором прочно стоял сам БИВ. Это казалось бывшему майору-рэкетиру немыслимым и несуразным. Однако к приказам Александр Станиславович относился почтительно, выяснять их смысл было бы глупо и дико, особенно в теперешнем его положении, поэтому, выйдя наконец из брюханковского кабинета, он твердым военным шагом отправился на их выполнение.

Если человеку обещать за выполнение какой-либо работы большое вознаграждение, он уж, конечно, постарается вовсю, чтобы ее выполнить. Если за невыполнение какой-то работы ему угрожают смертью — можно быть уверенным, что эта работа, если она выполнима в принципе, будет выполнена наверняка. Но уж совсем фантастический результат получается, если за невыполнение порученной работы грозит смерть, а за ее выполнение — богатства, слава и власть. Тут уж человек творит невозможное, по крайней мере то, что совсем еще недавно ему невозможным казалось.

Надо ли говорить, что Старицкий вывернул «зверей» наизнанку? Стоит ли упоминать, что любой его приказ исполнялся отныне безоговорочно, а авторитет командира стал монолитно-незыблемым?

После небывалой еще в этой организации чистки, «Звезда России» во всем ее новом блеске вновь поднялась над русским Севером, а имя «Александр Старицкий» было выгравировано теперь на этой сияющей поверхности глубоко, твердо и, казалось, навечно. Теперь уже все в области знали, что Александр Старицкий — это «Звезда России», а «Звезда России» — это Александр Старицкий. Телевидение, радио, пресса твердили о том же.

На этом первую, логически понятную для Старицкого часть поставленной перед ним задачи можно было считать выполненной — оставалось не забывать подбрасывать дровишек в костер, чтобы он не потух. Наступал черед второй, непонятной части.

После столь стремительно возросшей за последние недели популярности, дозвониться до Виктора Ефимова, лидера «Сознания» — одной из самых многочисленных думских фракций — и договориться с ним о встрече оказалось совсем несложным делом. Тем более когда Старицкий сообщил, что уполномочен на эту встречу Брюханковым и говорить будет от его имени.

Встреча происходила на нейтральной территории — в кафе «Северное сияние», очень презентабельном, хотя и довольно скромном на первый взгляд.

Старицкий, несколько смущенный необычностью предстоящего разговора, долго думал, с чего бы его начать. В конце концов он спросил:

— Виктор Алексеевич, как вы относитесь к освоению космоса?

Ефимов едва не поперхнулся кофе.

— В каком, простите, смысле? — изумленно вскинул он брови.

Реакция гостя развеселила Старицкого и придала ему уверенности.

— В самом прямом, — ответил он, отставляя бокал «Мартини». — Развитие российской космонавтики, неоценимый научный вклад, разработка новых технологий, престиж на мировом уровне…

— Но это очевидно, — сказал Ефимов, откашлявшись. — Разумеется, я к этому хорошо отношусь, одобряю, так сказать, но…

— А как вы относитесь к освоению Марса? — перебил его Старицкий. Теперь он чувствовал себя не просто уверенно, а даже наслаждался растерянностью собеседника.

— Да в чем дело, в конце-то концов? — не выдержал лидер «Сознания». — Вы что, пригласили меня поговорить о Марсе? У меня, знаете ли, нет на это времени!

— Я пригласил вас, уважаемый Виктор Алексеевич, — очень спокойно отреагировал Старицкий, — чтобы поговорить именно о Марсе — о его изучении и освоении с помощью отечественной космонавтики.

— Но какое я имею к этому отношение? — совсем обалдел Ефимов. — И какое отношение к этому имеете вы?

— Я с детства мечтал стал космонавтом, — усмехнулся Старицкий. — Ну а если серьезно… Вы слышали что-нибудь о проекте запуска к Марсу космической станции с нашего космодрома?

— Да, что-то слышал, — наморщив лоб, припомнил Виктор Алексеевич. — Но, насколько я помню, о нем поговорили и забыли.

— Не совсем так, Виктор Алексеевич, — возразил Старицкий, в упор глядя на Ефимова. — Проект был запущен в производство, автоматическая станция практически построена и стоит зачехленная в Институте физических исследований. Ракета-носитель тоже была подготовлена, сейчас она законсервирована и лежит в ангарах космодрома. А вот забыли об этом проекте — да, тут вы правы, и самое время сейчас о нем напомнить.

— Хорошо, возможно вы правы, — согласился Ефимов. — Но при чем тут все-таки я?

Старицкий не спеша налил в бокал «Мартини», сделал пару глотков и сказал:

— А вот как раз вам-то мы и хотим предложить сделать это.

— Сделать что? — не понял Ефимов.

— Напомнить о проекте, — пояснил Старицкий. — Поднять в Думе вопрос о его завершении.

— Именно об этом вас уполномочил просить меня господин Брюханков? — усомнился лидер «Сознания». — Но ему-то какой от этого прок?

— А он тоже в детстве мечтал стал космонавтом, — вновь усмехнулся Старицкий, а затем очень серьезно добавил: — Иван Владимирович — человек дела. Если он о чем-то просит, значит, это ему действительно нужно. А за то, что ему нужно, он всегда очень хорошо платит.

— Ну хорошо, — ответил Ефимов. — А почему бы ему самому не поставить это предложение в Думе?

— А он скромный очень, — заулыбался Старицкий. — Стесняется… Виктор Алексеевич, я же сказал: значит, так ему нужно. Впрочем, в случае удачи проекта ваш рейтинг только повысится, да и рейтинг всей вашей фракции тоже, ведь ваши соратники, надеюсь, поддержат своего лидера?

— Брюханков, как я понимаю, меня поддержит? — начал сдаваться Ефимов.

— Думаю, не только он один, — многозначительно подтвердил Старицкий.

— И когда мне следует выступить с таким предложением в Думе?

— Завтра.

— Но к чему такая спешка? Это с чем-то связано, или…

— Это связано в первую очередь с Марсом. Раз в два года происходят так называемые противостояния, когда Земля и Марс находятся по одну сторону от Солнца, и расстояние между ними уменьшается. Два года назад такой момент был упущен. Если не запустить ракету сейчас, то уже через пару месяцев это будет делать поздно. А еще через два года, скорее всего, будет уже не нужно, во всяком случае — не нужно Брюханкову.

Ефимов сдался.

Довольно быстро и просто сдались лидеры других более или менее крупных фракций, согласившись поддержать предложение по Марсу, если таковое будет заслушано в Думе. Конечно, всем пришлось заплатить, но тут Старицкому от БИВа была дана четкая установка: не торговаться!

Удивительно, но сразу согласились поддержать проект коммунисты, причем даже бесплатно. Еще более удивительным стало то, что проект был действительно выдвинут на голосование и утвержден большинством голосов. Было высказано несколько сомнений о целесообразности, но факт, что аппарат и ракета были практически готовы к старту, воодушевил многих.

Высказывались сомнения и по финансированию проекта: дескать, такое «мероприятие» областной бюджет не предусматривает. Однако с учетом того, что вся подготовительная, самая дорогая, стадия проекта была уже практически выполнена, предстоящие расходы казались не столь уж и большими.