Разведи огонь (СИ) - Конд Хельга. Страница 10

— До встречи, Поля, — сказал молодой человек мне тогда, — ещё увидимся.

Душу грела его улыбка в тот момент, почему-то я решила, что это событие изменит наши с ним отношения. И зря! Соболев продолжал улыбаться Василине, и совсем не обращал внимания на меня, скажем так, полностью игнорируя мою персону.

Я уже дважды наблюдала Илью в нашем кафе, вместе с его друзьями, но взглядов пока в свою сторону и здесь не увидела. Зато Мишка, довольно красноречиво смотрел на нас обоих, точнее на костюмы, в которые нас обрядили, и был недоволен выставлением наших прелестей напоказ.

Наконец, настал день соревнований. Я, борясь с накопившейся усталостью за эти дни, пытаюсь не растерять остатки своей трудоспособности и исправно выполняю все поручения Юрия Марковича, где-то сама перехватывая инициативу. Пакет воды, только что доставленный одной из компаний по розливу артазианки, пыхтя, несу от команды к команде, делясь провизией и здесь, меня заносит, понимаю, что просто от усталости. Сильные руки не дают мне завалиться на пол, пакет выползает из моих пальцев и всё содержимое, вывалившись, раскатывается рядом, мне остаётся только наблюдать за происходящим, впиваясь в грудь тому, кто меня спас от такого же, как эти бутылки, падения.

— Спасибо, — произношу я, поднимаю глаза, и наши взгляды встречаются, как тогда, в машине.

Илья внимательно смотрит на меня, слегка усмехаясь, но затем, его улыбка исчезает, едва он обводит моё лицо своим взглядом.

— Тебе плохо? — вдруг спрашивает он, хмурясь.

Сначала мне хочется сказать, своё обычное: «Ничего страшного», — но тёмные круги начинают витать впереди, затмевая образ того, кто «должен быть, предназначен мне судьбой», ноги слабеют и я, понимаю, что могу только кивнуть головой в знак согласия, так как и язык увязает в собственной слюне. Чувствую, как Соболев меня подхватывает на руки и несёт куда-то. Сознание я не теряю, но на волоске от этого. Очухиваюсь уже в медкабинете, от жуткого и пронизывающего запаха нашатырного спирта.

— Похоже на переутомление, — говорит врач, видимо моему спасителю.

Я лежу на кушетке, прикрывая рукой лоб. Чувствую, как моё сердце выдаёт что-то подобие игры на ударном инструменте мриданге, пульсируя даже где-то в макушке.

— Я две ночи учила меню, — отзываюсь, наконец, и вижу, как переглянувшись, эти оба начинают улыбаться, поясняю: — У меня с памятью туго.

— Пойду, у нас соревнования, — говорит доктору Соболев и, подойдя поближе к кушетке, вдруг, проводит мне рукой по волосам, потрепав в конце, как собаку, произнося уже лично мне: — Поправляйся. Скажу Сеину, что ты здесь, не волнуйся.

У меня, хоть и чувствую себя умотанной, всё равно, сердце заходится от этого его прикосновения, от тёплого и участливого голоса, хочется перехватить его запястье и не отпускать от себя этого человека никогда. Смотрю своим больным взглядом на него и едва разлепляю слипшиеся губы.

— Спасибо, Илья, — произношу я, пытаясь выдавить из себя улыбку.

Соболев как-то странно, смотрит в мои глаза, приоткрывает рот, чтобы что-то сказать в ответ, но молчит и, разворачиваясь, уходит, оставляя пустым пространство вокруг…, и в моём сердце тоже…

— Для поднятия твоего тонуса, давай-ка выпьем с тобою кофе, — слышу я, провожая взглядом Соболева выходящего в двери, дружелюбные слова от медработника и встав, женщина начинает копаться в маленьком шкафчике на стене, позитивно добавляя: — мы сейчас быстро тебя на ноги поставим!

И действительно, уже минут через двадцать, мне становится легче. Я слушаю её истории про то, чего она насмотрелась в стенах своего кабинета за всё время работы здесь, а мысленно перевариваю взгляд Ильи напоследок, что-то нового было в нём, меня будоражащее, однако, характер этого изменения, я пока ещё точно не поняла.

Вот, что значит, молодой организм плюс кофе (!), спустя ещё минут десять, я уже заходила в бассейн. Тренер, завидев меня, в этот момент, дуя в свисток, помахал мне рукой, чтобы я подошла к нему поближе.

— Ты как? — спрашивает он меня, по-отечески положив руку на плечо.

— Прекрасно, Юрий Маркович, — отзываюсь спокойно, уже не расплёскивая напрасно свою энергию, — не переживайте за меня.

Он машет мне одобрительно головой и отходит в сторону, вновь заставляя остановиться игру свистком. В бассейне, как никогда душно и гулко от возгласов болельщиков, правило «не шуметь», сегодня ни кем не соблюдается. Я самостоятельно принимаю решение, в момент паузы в игре, собирать мячи в бассейне и аккуратно спускаюсь по лестнице в воду, нырять с кромки бассейна, пока ещё не научилась. С неким удовольствием, которого прежде не испытывала, плыву…, можно сказать, легко…

Я выбираюсь из воды и иду вдоль края бассейна, когда объявляют нашу команду готовится к игре по водному волейболу. Ребята, один за одним в шеренгу, идут мне навстречу и первым шагает Соболев — капитан команды. Завидев меня, он пробегается по мне взглядом, с ног до макушки, будто желая удостовериться, что это действительно мо персона, а потом, идёт дальше, по моему потеряв ко мне всякий интерес. Мишка, шагающий следом за ним, машет мне головой, словно спрашивая «как ты?», отвечаю ему жестом оттопыренного вверх большого пальца и вижу его подбадривающее закрытие век, сопровождаемое кивком головы.

Коля Зуев, молчаливо шествует третьим и просто, как обычно смотрит более глубоким взглядом на меня, чем положено, нехотя отворачивается. В кафе мы с Динкой называем его, как все, Николаем Владимировичем. Это его отца кафе, у их семьи, со слов подруги сеть заведений общепита, а Коля в одном из них, управляющий. Вроде и хочется видеть в нём руководителя, а всё равно перед глазами маячит образ, вот этого самого, простого участника волейбольной команды, но это только если он не в кабинете…

Перед игрой, ко мне подходит Пронина, кое-как освободившаяся от реферата, что писала в библиотеке, следит за моим взглядом на Илью, который разогревается вместе с командой, и констатирует:

— Полька, ты ж в нём дырку просверлишь! Хоть немного давай своим глазам от него отдохнуть!

Я поджимаю губы и перемещаю глаза на подругу, даже, несмотря на кОфе, всё равно чувствую, что не могу двигаться, а тем более, отвечать быстро.

— Может мне ещё ему признаться? — спрашиваю я, вздыхая.

Чем больше стараюсь, чтобы он обратил на меня внимание, тем больше жду ответной реакции от него, взращивая в себе в геометрической прогрессии чувство сильного желания просто к нему прикоснуться, быть рядом.

— Поль, а что у тебя с видом? — замечает моё больное состояние Динка.

Подруга щупает мне лоб рукой и заботливо прикладывает к щеке свою ладонь.

— Я чуть в обморок не упала, — изображаю я улыбку и добавляю, словно это самое интересное в моём повествовании, — а Соболев меня на руки подхватил и отнёс в медпункт.

У Прониной округляется рот, она, пожалуй, даже больше меня удивлена и вместе с тем, радуется этому событию.

— Ладно, мне для нашей команды нужно идти подавать мячи, — говорю я, подруге и, помахав ей на ходу, направляюсь туда, где с другого учебного заведения тренер, собирается судить эту игру.

Мячи отлетают в сторону не часто, и каждый раз, я кидаю кругляш туда, куда это необходимо для равномерного продолжения игры. Мой взгляд, словно прикованный, всё время возвращается к Илье и он это, наконец-то замечает. Не скажу, что это ему нравится, но то, что он начал понимать моё поведение, отчасти тешит самолюбие.

Наша команда выиграла, как и обычно. Первому месту уже никто не удивился из ребят, я радовалась вместе со всеми их победе и расцеловала Мишку, после Динки в обе щёки. Оглянувшись, словно почувствовав будто кто-то смотрит, я встретилась глазами со взглядом Соболева. Немного задержавшись на мне глазами, он всё же отвернулся, поскольку к нему подошли с поздравлениями Василина и Ульяна. Мои вены жгла реакция на этот момент, я всё возвращала и возвращала глаза туда, где стоял ОН, но больше ничего не последовало и это злило ужасно. Было желание поздравить и Зуева тоже, но тот куда-то исчез.