Экология младенчества. Первый год - Китаев Леонид. Страница 32

Кормясь из материнской груди, младенец усваивает образцы отношения к окружающему, образцы эмоциональных реакций, направленности мышления, духовных переживаний. Это способ, которым закладываются основы его как социального существа, принадлежащего к определенной культуре, носителем и выразителем которой является его мать.

Поэтому существенно то состояние, в котором мать прикладывает своего младенца к груди. Следует производить это как ритуал, но не медицинский, основанный на страхах и комплексах, а ритуал возвышенньй, связанный с передачей малышу желаемых духовных состояний.

Младенец не только высасывает из матери жизненные соки, но готов не меньше и отдать ей. Прикладывание ребенка к груди – это подсоединение к чистому источнику, очищающему и исцеляющему. Будучи открытой этому источнику, мать может переживать невыразимые состояния блаженства и просветления сознания.

Диалог двух душ, растворяющихся друг в друге, питающих и обогащающих друг друга – это важнейшее предназначение кормления грудью человеческой матерью человеческого младенца.

Мать, кормящая грудью, должна иметь повышенный энергетический потенциал и должна быть здорова. Это – биологическое условие крепкого и жизнеспособного потомства. И природа заложила такую возможность в само потомство. Малыш «подпитывает» мать на протяжении всего срока грудного вскармливания так же, как мать своей близостью и грудным молоком обеспечивает его организму высокие резервные возможности. При естественном грудном вскармливании мать не только редко заболевает, но часто наблюдается высокий исцеляющий эффект. Нужно только действительнс делать это естественно, позволяя природным силам совершать свою работу.

Для обеспечения полноценного и длительного грудного вскармливания природа соединила процесс кормления с чувством удовольствия, которое испытывает мать, не говоря уже о ребенке. И это удовольствие, без всякого преувеличения, носит сексуальный характер. Кормление грудью можно рассматривать как своеобразный сексуальный акт между матерью и младенцем, а грудное вскармливание – как составляющую часть сексуальной жизни женщины. Недопонимание этого, связанное с ханжеским отношением к проявлениям сексуальности или неправильным сексуальным воспитанием, приводит к лишению грудного кормления полноценности, эмоциональной окраски, к скованности матери и, как следствие, сокращению срока грудного вскармливания. Необходимо понять ту простую истину, что сексуальные взаимоотношения не исчерпываются определенными отношениями полов, а присутствуют в той или иной форме практически во всех видах отношений.

Кормление грудью – это начало сексуального воспитания ребенка. От того, как оно будет проходить, зависят его будущие взаимоотношения с людьми, в том числе и противоположным полом. И во многом то, что будет вкладываться им в само понятие сексуальных отношений. Будет ли это стремлением к животному физиологическому удовлетворению или поиском гораздо более возвышенных форм человеческих взаимоотношений, когда отношения сексуальные являются производной высокого чувства любви. У материнской груди малыш получает модель сексуальных отношений. От матери же зависит конкретное наполнение этой модели тем или иным содержанием.

Если ощущения матери – вещь близкая и понятная, то сексуальность младенца для большинства людей является чем-то противоречащим здравому смыслу. «К общепринятому мнению о половом влечении относится и взгляд, что в детстве оно отсутствует, – писал 3. Фрейд, – …и пробуждается только в период жизни, когда наступает юношеский возраст. Но это – совсем не простая, даже жестокая ошибка, имеющая тяжелые последствия, так как она главным образом виновата в нашем теперешнем незнании основных положений сексуальной жизни». [111]

Достаточно хорошенько понаблюдать, как младенец сосет грудь, чтобы увидеть явную аналогию полового акта взрослых. Особенно явно это заметно у активно сосущих, темпераментных детей.

Фрейд отмечал: «Сосание по большей части поглощает все внимание и кончается или сном, или моторной реакцией вроде оргазма.» [112]И далее: «Кто видел, как ребенок насыщенный отпадает от груди с раскрасневшимися щеками и с блаженной улыбкой погружается в сон, тот должен будет сознаться, что эта картина имеет характер типичного сексуального удовлетворения в последующей жизни». [113]

Понимание грудного кормления как глубоко интимного, сексуального акта двух любящих друг друга существ позволяет убедиться в абсурдности педиатрического «научного» подхода, сводящего этот процесс лишь к механическому акту насыщения. Представьте себе молодоженов в медовый месяц, для которых строго установлено расписание и продолжительность половых контактов. Через некоторое время это привело бы к психическим срывам и нарушению гармонии отношений. Не происходит ли то же самое с детьми? Может быть, та сердечная очерствелость, которая позволяет совершать над детьми подобное насилие, которая предполагает их «недоделанность» в проявлении своих чувств, в то же время не позволяет понять их тонких переживаний?

Каким абсурдом звучало бы для нас заключение ученых мужей о нецелесообразности продолжения половой жизни, скажем, после пятнадцати лет супружества. Почему же многими всерьез принимается аналогичная глупость: «Здорового, правильно развивающегося малыша целесообразно отнять от груди к 11-12-му месяцу». [114]

Природа снова ошибается. И снова человек разумный должен совершать над ней насилие. «В этот период мать должна надевать туго затягивающий грудь бюстгальтер или бинтоваться широким бинтом, меньше пить жидкости, и через 2-4 дня выделение молока может полностью прекратиться». [115] Какая извилина в голове ответственна за столь изощренный садизм?

«Научное» обоснование весьма просто: «Кормление грудью после года нецелесообразно, так как в этом возрасте малыш с материнским молоком не получает уже многих необходимых ему веществ.» [116]Снова «вещества» выше человеческих отношений. Тогда зачем нам друзья, которые нас не кормят? Зачем нам любовь, не приносящая прибыли?

Неужели так трудно понять, что отнятие от груди может заставить страдать и ребенка и мать? Нет, это понимается. И «наука» не лишена «гуманизма»: «Отнятие от груди – важное мероприятие и для ребенка, и для матери не только физически, но и эмоционально. Бывает, что мать, придающая большое значение грудному кормлению, чувствует себя разочарованной и даже впадает в депрессию, когда приходит время отнимать ребенка от груди. Ей может показаться, что она отдалилась от ребенка или потеряла свою значительность. Поэтому тем важнее по возможности очень постепенно отнимать ребенка от груди». [117]

«Ей может показаться…»? Наивной, глупой матери «может показаться»? Нет, она чувствует реальность. Она действительно отдаляется от ребенка. И действительно теряет свою значимость… в его глазах. Ведь насильственно прерывается источник, формирующий их отношения. Не выполнив до конца своих функций, разрушается модель взаимоотношений человека с человеком и человека с окружающим миром. Разрушается процесс, формирующий интуитивное сознание ребенка, его чувственную сферу. Но какое «науке» дело до того, что сердце, лишенное источника теплоты, обрекается быть холодным?

Прерывание грудного вскармливания – грубое вмешательство в естественный природный процесс, оставляющее нереализованной важнейшую биологическую программу. Страдает от этого не только ребенок, но и мать. Это мина замедленного действия, подобная аборту. Природа не терпит насилия. Каждая нереализованная программа ищет выход и находит его в самых неестественных формах, разрушая женский организм. Может быть, у медицины недостаток в пациентах? Чем еще объяснить не поддающуюся никакой логике жестокость отлучения от груди?