Несущий смерть - Ла Плант Линда. Страница 105

— Где миссис Итвелл?

— Отдыхает. Она спускается только к завтраку, а остальное время проводит в своей комнате — читает газеты.

— Как она держится?

Венди рассмеялась:

— Она старушка боевая, но, кажется, не вполне понимает серьезность своего положения. Я попыталась объяснить, что ей будет предъявлено обвинение в предоставлении своего жилища для хранения наркотиков.

В ожидании кофе Анна присела к столу.

— Кроме того, в совершении действий, препятствующих отправлению правосудия, и в том, что позволила сыну скрываться в доме, — она прекрасно знала, чем он занимается.

— Она о нем слова дурного не дает сказать. — Венди принесла чашки и открыла коробку с печеньем.

— Дамиен Нолан приезжал?

— Вчера вечером — привез сосиски, ветчину и овощи. Она его обожает, даже кокетничает с ним. Должна признать, он очарователен и, кажется, по-настоящему хорошо к ней относится. Сказал ей, что Гонор в Холлоуэе, но обещал, что не оставит ее.

Анна с удовольствием пила обжигающе горячий кофе, а Гордон налег на печенье. Венди тоже села к столу и принялась поглощать печенье наравне с Гордоном. Рассказала, что она и еще одна женщина-полицейский работают в две смены, потому что миссис Итвелл приказано ни на минуту не оставлять без присмотра. Почти каждый вечер они ужинают вместе с миссис Итвелл. Вчера к ним присоединился Дамиен, и по этому поводу даже открыли бутылку вина.

— Она часами разглядывает свои старые альбомы с фотографиями: у нее в жизни было много чего интересного. Два брака, оба мужа были моложе ее, и оба — красавчики. Первый развелся с ней из-за ее романа с армейским офицером, второй умер лет пять назад от рака. Как видите, коттедж недавно полностью отремонтировали, провели центральное отопление и прочие удобства.

Слушая Венди, Анна допила кофе и попросила показать ей фотографии. Венди принесла четыре альбома в кожаных переплетах. Гордон тем временем налил себе еще кофе и продолжал уплетать печенье.

— Как думаете, Дамиен ее родственник?

— Мистер Нолан? Если и так, она об этом не упоминала. Она почти не говорит о событиях последнего времени и о своем сыне. Стоит произнести его имя, сразу замыкается. В основном вспоминает прошлое: она была настоящей красавицей, с огненно-рыжими волосами, и приодеться любила. Насколько я понимаю, Гонор очень о ней заботилась — старушка ни в чем не нуждалась.

Слушая ее, Анна перелистывала страницы. В молодости миссис Итвелл действительно была очень хороша собой. В альбоме было много ее фотографий на фоне разных машин и на отдыхе с мальчиком; она улыбалась и махала кому-то рукой. Пару страниц занимали ее снимки с неизвестным мужчиной — его лицо кто-то тщательно соскреб, и на его месте осталось белое пятно. Были еще фотографии человека приятной внешности с теннисной ракеткой в руке. Венди сказала, что это покойный муж старушки, Генри Итвелл.

Анна быстро пролистнула страницы и дошла до фотографий последних лет: улыбающийся Дамиен стоит рядом с миссис Итвелл, обнимая ее за плечи; Дамиен в панаме что-то пьет на каком-то балконе; много фотографий Дамиена и Гонор, иногда с маленьким белым терьером, иногда с миссис Итвелл. Множество снимков Александра Фицпатрика в детстве и в юности; на одном он в квадратной университетской шапочке и мантии. Как и мать, Александр в юности был очень красив; на многих снимках он был запечатлен в различных позах то в белых брюках для крикета, то в теннисных шортах — неизменно улыбающийся или смеющийся. Было несколько фотографий Джулии Брендон: одна — с младенцем на руках, другая — с только что начавшим ходить ребенком; однако ни одной фотографии Александра за последние годы.

Анна закрыла альбом.

— Венди, мне нужно поговорить с миссис Итвелл — не могли бы вы попросить ее сойти вниз?

Венди кивнула и вышла. Анна сидела, постукивая пальцами по альбомам; Гордон собрал грязные чашки и отнес их в раковину.

Он взглянул в окно, выходящее в сад. Огромная ива почти целиком занимала лужайку. Из задней части дома, где они находились, не видно было гаража, в котором прятали наркотики. Сад был вполне ухоженный, с ивы свешивались детские качели, под деревом осталось несколько больших игрушек из пластмассы.

— Похоже, приезжали ее внучки.

Анна отправила запрос дежурному офицеру: готовы ли результаты анализа ДНК детей? Ей хотелось узнать, действительно ли Дамиен — отец одной из девочек, а может, и обеих.

Повернувшись к Ленгтону, Фил сказал, что звонил Анне, но безрезультатно. Он подтвердил, что Анна и Гордон с утра ездили к Адриану Саммерсу в Брикстон. Ленгтон спросил, зачем понадобилось еще раз его допрашивать, — Фил ответил, что на повторном допросе настаивала Анна.

— После поездки к Саммерсу она собиралась ехать допрашивать миссис Итвелл. Наверно, там и выключила мобильник.

Нахмурившись, Ленгтон попросил позвонить Венди — проверить, добралась ли уже Анна до Оксфордшира. Кроме того, ему нужно было подтверждение, что Дамиен Нолан до сих пор дома.

— Его отпустили, — сказал Фил, набирая номер.

— Знаю. Но из этого не следует, что он меня больше не интересует.

Фила соединили с Венди, и он передал трубку Ленгтону.

Понизив голос, Ленгтон поговорил с ней и попросил ее передать Анне, чтобы позвонила ему.

— Да, она сейчас у миссис Итвелл, — пробормотал он и направился в пустой кабинет Каннингам.

В кабинете он снял пальто, бросил его на спинку стула, сел за стол и открыл папку с надписью «Александр Фицпатрик» на обложке. Внутри было все, что им удалось о нем собрать. Ленгтон начал просматривать отчеты о том, когда и где видели Фицпатрика, и их многочисленные предположения о нем. На глаза ему вновь и вновь попадалось имя Анны Тревис: она с самых первых дней расследования настаивала на том, что Фицпатрик — тот, кто им нужен. Ленгтон закрыл папку и открыл следующую, с информацией о Гонор и Дамиене Нолан.

В дверь постучали, и появился Фил:

— Шеф, пришли результаты ДНК детей Джулии Брендон: об отце первой девочки сказать ничего не могут — недостаточно данных, зато отец второй — точно Дамиен Нолан.

— Тревис не звонила?

— Нет, но я только что послал ей сообщение с результатами, как она просила.

— Спасибо, Фил. Узнайте, пожалуйста, разрешит ли начальник Брикстонской тюрьмы позвонить Адриану Саммерсу.

— Сделаю. А Саммерс сегодня востребован.

Хмыкнув, Ленгтон вернулся к папке. И вновь отметил, как часто повторяется имя детектива-инспектора Тревис; она с самого начала держала все под контролем. В основном благодаря ей удалось довести дело до конца. Ленгтон не мог примириться с тем, что после столь продолжительного расследования они до сих пор не поймали Александра Фицпатрика. Воспоминание о наглом визите Фицпатрика в отделение под видом сотрудника отдела по борьбе с мошенничеством было как соль на рану.

Ленгтон откинулся на спинку стула, закрыл глаза и попытался поставить себя на место Фицпатрика. Есть ли у него еще один фальшивый паспорт? Сумел ли он выбраться из Соединенного Королевства или все еще скрывается в стране? Если так — у кого? Он мучительно пытался понять, куда мог податься Фицпатрик, но не находил ответа.

Зазвонил телефон, Ленгтон подпрыгнул от неожиданности и схватил трубку. Фил добился разрешения на разговор с Адрианом Саммерсом; сейчас его доставят из камеры к телефону. Через несколько минут Ленгтон расспросил Саммерса о разговоре с детективом-инспектором Тревис и узнал, что записку с указанием дороги на ферму писал Дамиен Нолан. Ленгтон ворвался в допросную и попросил Фила принести протокол допроса Дамиена Нолана. Взглянул на часы и скорчил недовольную гримасу: Тревис установила это в девять пятнадцать утра, сейчас четвертый час пополудни. Опять она за свое — работает в одиночку, не принимая команду во внимание. Правда, в эту минуту Ленгтон еще не знал, как важна добытая Тревис информация. Перечитав показания Дамиена Нолана, он это понял.

Нолан отрицал, что передавал кому-либо записку; его адвокат уверял, что она могла быть написана когда угодно. Нолан также отрицал факт своего отцовства. Его отказ отвечать на вопросы, касающиеся Гонор, и фраза «Без комментариев», по сути дела, указывали на ее причастность к незаконному хранению наркотиков.