Несущий смерть - Ла Плант Линда. Страница 30

— Они говорят, что номера краденые.

— Ну да. А мы тут бегаем кругами, как куры безголовые.

Анна откинулась на спинку стула:

— Думаю, Джулия Брендон много чего могла бы порассказать. Вон сколько у нее денег — и Фрэнк ей определенно не пара.

— Каннингам велела мне прошерстить все местные больницы — вдруг кто-нибудь обращался к ним с огнестрельным ранением.

— Может, вам повезет?

— Да вряд ли. Если у кого есть деньги, так он пойдет к частному врачу на Харли-стрит. — Он небрежно произнес, передразнивая речь богатых бездельников из высших слоев общества: — Ездил на охоту, и, вообразите, меня случайно подстрелили вместо фазана.

Анна рассмеялась.

— Может, выпьем вместе в обеденный перерыв? — спросил он.

Анна покачала головой:

— Нет, спасибо. Мне нужно съездить к сестре Джулии Брендон. Предстоит пилить до самого Оксфорда, но я сгораю от нетерпения.

— Ну ладно, тогда в другой раз.

— Договорились.

Фил широко улыбнулся и подмигнул:

— Здорово сработано, Тревис. Будем на вас равняться.

Фил вышел, и Анна вернулась к ежедневнику Донни Петроццо. В нем были указаны встречи и проводы, доставка и другие дела; она попыталась расшифровать систему записей, основываясь на определенных именах. Напротив времени, когда он возил Пола Рекслера и Марка Тейлора, стояли черные точки. Анна знала, что он поставлял обоим наркотики. Точки стояли и возле некоторых других имен; кое-где появлялись квадратики с точкой внутри. Она терпеливо разбиралась в записях и наконец наткнулась на инициалы Фрэнка Брендона, записанные восемь месяцев назад.

Инициалы Ф. Б. встречались четыре раза в неделю, когда нужно было встретить кого-нибудь в аэропорту или далеко везти, чего сам Донни предпочитал не делать. Но восемь месяцев назад было четыре поездки в Хитроу за один день. Ф.Б. ездил два раза, и сам Донни тоже. Против записи о последней поездке стоял знак, которого прежде не было: номер рейса 022 Британских авиалиний из Майами был обведен красным кружком, глубоко отпечатавшимся на странице, будто Донни сильно давил на ручку.

Анна перевернула страницу, но в дверь опять постучали, и в кабинет заглянула детектив-констебль Памела Медоуз:

— Кажется, удалось установить связь между Донни Петроццо и Александром Фицпатриком.

— Неужели?!

— Да. Не то чтоб они дружили и все такое, может, они и не встречались ни разу в жизни, но в семьдесят девятом Донни судили в Олд-Бейли за кражу со взломом.

— И что?

— А дело Александра Фицпатрика в это же время рассматривал суд первой инстанции: ему предъявили обвинение в торговле наркотиками после большой облавы — тогда изъяли товара на двадцать миллионов.

— Да ну!

— Ну да! Фицпатрик схлопотал подписку о невыезде и соскочил — и с тех пор в бегах. Петроццо отсидел семь лет, вышел и следующие восемь лет жил честно, а потом снова попался на укрывательстве краденого и получил полтора года…

— А разве у Фицпатрика не взяли кровь на анализ? — перебила Анна.

— Не думаю. Могу проверить, но в деле об этом ничего нет. В семьдесят девятом понятия не имели про ДНК; еще не было базы Холмса. [3] Но, возможно, дорожки Донни и Фицпатрика тогда пересеклись. И еще об этом деле много писали, и есть фотографии. Его тогда называли Хиппующий Наркобарон.

Анна поблагодарила кивком, и Памела вышла. Анна вновь вошла в Сеть, чтобы еще раз взглянуть на фотографии Александра Фицпатрика. Возможно ли его узнать после стольких лет? Она внимательно просмотрела фотографии, потом закрыла глаза и попыталась представить, как он теперь выглядит: постарел, усох, волосы поседели и поредели. Узнать его можно только по росту — метр девяносто два.

Каннингам постучала в окно ее кабинета и раздвинула планки жалюзи:

— Приехала Джулия Брендон с адвокатом. Ждут во второй допросной.

Джулия открыла дверь кабинета.

— С ней Саймон Фейган. Знаете, кто это? — спросила Каннингам.

— Нет.

— Высококлассный упертый адвокат из самой дорогой фирмы в Лондоне. Настоящий ублюдок, так что общение с ним радости нам не доставит, но мы сделаем все возможное. Ладно, пошли.

В комнате для допросов почти не было мебели, а выкрашенные зеленой краской стены и голая лампочка над столом не добавляли ей уюта. Покрытый пластиком стол и четыре стула составляли всю обстановку. На полке стояли включенные магнитофон и видеокамера.

Саймон Фейган оказался высоким, элегантно одетым мужчиной, с темными редеющими волосами и небольшими усами щеточкой. Глаза у него были карие, прозрачные и ничего не выражающие, лицо загорелое, но руки без загара. Анна предположила, что по утрам он ходит в тренажерный зал и в солярий.

Каннингам представила ему Анну и едва улыбнулась Джулии. Та выглядела потрясающе: желтовато-коричневый костюм из тонкой кожи, кашемировый свитер, распущенные волосы ниспадали шелковистой волной, и она время от времени поправляла их рукой с безупречным маникюром. На одном пальце у нее сверкало кольцо с квадратным бриллиантом, на другом — кольцо вечности, тоже с бриллиантом, на запястье — часы от Картье последней модели, инкрустированные бриллиантами и на тонком черном ремешке. Лицо почти без косметики, лишь на губах блеск бледно-кораллового цвета. Очень красивая женщина, и сегодня еще красивее, чем в предыдущие встречи.

— Может быть, мы обсудим, почему вы преследуете мою клиентку, которая, как вам прекрасно известно, тяжело переживает утрату мужа? — начал Фейган.

Каннингам откинулась на спинку стула, однако рук на груди не сложила.

— Всенепременно, мистер Фейган. Как вам прекрасно известно, мы всего лишь обратились к миссис Брендон за помощью в деле расследования убийства ее мужа.

Фейган молча кивнул.

— Во-первых, нам не удалось найти свидетельство о браке жертвы с вашей клиенткой.

Фейган щелкнул замком дипломата и достал большой коричневый конверт. Вынув из конверта свидетельство, выданное на острове Мэн, он протянул его Каннингам. Для нее это был неприятный сюрприз, но она и глазом не моргнула. Спокойно прочла документ и передала его Анне, которая записала дату выдачи в блокнот. Брак был зарегистрирован восемь месяцев назад.

Фейган вновь выдержал паузу, которая по холодности вполне соответствовала атмосфере в комнате.

— Вам принадлежит черный джип «мицубиси», регистрационный номер…

Фейган прервал вопрос и сообщил, что миссис Брендон является владелицей «мерседеса» с открытым верхом и «рейнджровера». Он достал из блестящего дипломата еще пачку документов — ему явно нравилось щелкать замком, открывая и закрывая крышку.

— Миссис Брендон, видели ли вы эту машину припаркованной на территории вашего участка или рядом с ним? — Каннингам протянула ей фотографию «мицубиси».

— Нет.

— У вашего покойного мужа был светло-зеленый «фольксваген-гольф». Вы давно видели его?

— Вообще не видела. Я не знала, что у Фрэнка была машина.

— Но этот «мерседес-бенц» вы наверняка видели?

Она передала Джулии еще одну фотографию; Джулия взглянула на нее и пожала плечами:

— Возможно, видела такую модель, но явно не у своего дома.

— На этой машине ездил ваш муж.

— Наверное, до нашего знакомства, — негромко ответила Джулия.

— Вы когда-нибудь видели этого человека? — Это была фотография Донни Петроццо.

— Нет, никогда.

— Вы арендуете гараж в Уимблдоне?

— Я же сама и сказала вам про этот гараж! — с раздражением ответила Джулия. — Да, я его арендовала, но не для себя, а для Фрэнка. Я там даже не была ни разу. Мои машины стоят возле дома. Сейчас они в гараже, потому что меня привез мистер Фейган.

Каннингам наклонилась вперед:

— Расскажите, пожалуйста, как вы познакомились с Фрэнком Брендоном.

— Я подала объявление, что ищу шофера, и он откликнулся.

— Не припомните ли текст объявления, а также где и когда оно было опубликовано?