Последний Эсхатон (СИ) - "Спутник". Страница 38

Лекос переменился в настроении.

— Здесь требования заявляю я. У вас нет никаких полномочий что-то предъявлять мне…

— Неужели? Почему вы так бурно отреагировали на мои слова?

Фрагменты пазла начали складываться в цельную картинку.

— А что, если и сама Империя подстроила уничтожение станции «Альнитак»? Я не знаю, как это могло произойти, но ваши недосказанные заявления сейчас действуют против вас же самих. Из вас очень… очень плохой детектив, и следователь никудышный, — подметила девушка, блеснув глазами. Они оба действовали отчаянно.

— Такого быть не может. Зачем Империи нужна такая непоправимая потеря, учитывая ещё и то, что по всей Империи был объявлен галактический траур? — задумался Лекос. Быть может, и ему самому что-то недоговаривали. Но в своей правоте для следователя он был уверен.

— Это была проверка. Проверка на то, что я действительно обладаю способностью избегать собственного летального исхода. Пока внутри меня есть Вечное сердце, оно оберегает меня от любой опасности. Мое выживание не случайность.

— Вы довольно эгоистично о себе думаете. К тому же у нас нет никаких средств, чтобы подстроить…

— Есть! — громко произнесла Эмелис, — Технологическое развитие пробило потолок. Даже без Вечного сердца Империя способна повлиять на множество вещей во всей Вселенной. Вы недалеки от дел Империи, особенно зная, что некоторым временем ранее, каким-то образом Империя изобрела технику мгновенной телепортации любого судна в любую часть нашей галактики.

— Все равно ваши заявления завязаны на грубой спекуляции, — насторожился следователь. Допрос не был продуктивным для него.

— Как и ваши! — вознегодовала девушка, ударив кулаком по столу.

Допрос шёл ещё долго. Не раз Лекос удалялся из комнаты, дабы перекурить снаружи, не раз он возвращался с ещё более серьезным лицом. У него не получалось выявить какую-либо полезную информацию у Эмелис. Она оказалась в несколько раз более напористой, чем он сам. Она не допускала ошибок в своих высказываниях, и кажется, говорила одну только правду. Расколоть её не удавалось никоим образом, этому не поспособствовали даже многочисленные угрозы. А время шло, и следователь уже заметно устал от топтания на одном месте. Он даже вел допрос уже стоя, не решаясь сесть за стол, так как отсиделся уже прилично долго, и его ноги начали затекать. А Эмелис так и оставалась непоколебима и горда.

Казалось, будто в своей игре хитросплетений они проведут ещё долгое время, однако повсеместно на станции включилась аварийная сигнализация. Такая же, какая играла на Четвертой станции.

— Уроборос… — догадалась Эмелис, и посмотрела прямо на скрытую камеру, а затем и на Лекоса. Он выглядел спокойно, но форма его бровей выдавала тревогу.

«Это мой последний шанс» — подумала девушка.

— Снимите с меня наручники. Уже поздно проводить расследования и отправлять меня под трибунал. Прямо сейчас надвигается кончина Империи, и ничего вы с этим без моей помощи не сделаете.

Лекос не знал, что делать. Он, кажется, тоже догадался, в связи с чем начала играть тревога. Значит никаких иных путей развития у этой истории не было. Ему пришлось поддаться Эмелис, принять унизительное поражение. Он проиграл. Но принял свой проигрыш с честью. Ничто больше не будет иметь значения, если Эмелис действительно права. Теперь и он сам был готов предать Императора, только чтобы сохранить свою собственную жизнь.

Он снял наручники с её рук и ног, как вдруг она выхватила его пистолет из кобуры и выстрелила в лампу. Точнее в скрытую камеру, встроенную в эту лампу. Лекос не успел принять никаких действий, и Эмелис ударила его локтем по затылку, от чего тот потерял равновесие и упал на пол. Она также выстрелила через фальшивое зеркало-шпион, попав энергетическим зарядом прямо в плечо полицейского, наблюдавшего за ходом допроса. Он уже собирался остановить Лекоса от его действий, целясь через зеркало в его голову. Она успела надеть на руки и ноги Лекоса наручники, что незадолго до этого сковывали и ее саму, однако детектив почти и не сопротивлялся. Когда она поспешила к выходу из допросной, Лекос её словесно остановил.

— Что же вы… собираетесь делать? — спросил он, пытаясь перевернуться на спину, лежа лицом в пол.

— Спасать вашу шкуру, и шкуру всех тех, кто сейчас находится на станции, — заявила она и побежала по коридору навстречу выходу из комнаты.

Допросная располагалась в одном здании с полицейским участком, однако вся галактическая полиция отсутствовала на своих местах. Наверняка с первым воем сирены они собрались снаружи, следуя указаниям кого-нибудь из «Светлой гвардии», члены которой всегда имели определенное шефство над более низшими правоохранительными органами. Она шла уверенно, не совершая лишних движений. Разум её был чист, и работал как самые точный механизм. Девушка быстро спустилась по лестнице и вышла из здания, наблюдая интересную картину.

Повсюду бегали люди. У ближайшего шлюза толпились несколько сотен человек, несмотря на то что этот шлюз был предназначен для маленьких кораблей, не способных перевезти всех желающих. Всего за пару минут воя сирен вся Вторая станция превратилась из божественного логова правосудия в чистейшую анархию, где каждый пытался спасти лишь самого себя. За огромными стеклянными панелями станции, располагающихся сверху, змея было не видно. Разве что огромная голубая звезда Беллатрикс угрожающе поблескивала многочисленными звездными вспышками, которые были видны даже отсюда. Какой-то процесс происходил внутри звезды, и связан он был, как показалось Эмелис, именно с приближением Уробороса. Таким дальним, но одновременно и таким близким.

На этот раз она не собиралась бежать. Наоборот, она собиралась встретиться лицом к лицу с этим змеем, проявить себя с самой сильной стороны. Она не знала, каким образом будет противостоять ему, но по крайней мере она проследила одну закономерность, подсказанную издалека Лекосом: змей наверняка пытается найти саму Эмелис. Даже если его не удастся одолеть… по крайней мере она попытается отвести его как можно дальше от станции «Беллатрикс». Где-то совсем рядом горько плакала женщина, держа на руках годовалого ребенка. Этот образ заставил Эмелис действовать ещё быстрее.

Ровным строем и быстрым шагом шли члены «Светлой гвардии». Они направлялись к шлюзу для военных кораблей, и Эмелис решила увязаться за ними. Как бы то ни было, они не обращали на неё внимания. В центре строя она разглядела одного из генералов гвардии, которых можно было различить лишь по иной форме защитной брони и другому типу маски. Генералы «Светлой гвардии» всегда появлялись из ниоткуда, только во время чрезвычайных положений. Они командовали десятком обычных гвардейцев, отдавая такие же невидимые приказы, которые отдавал сам Император.

Строй не остановился даже когда Эмелис встала прямо перед ним. Они были вполне готовы растоптать девушку, если бы та так и осталась стоять на их пути. Значит действительно у них в приоритете сперва было спасение Второй станции, пока что неведомым для Эмелис способом, нежели сама беглянка. И она решила вступить в диалог с генералом во что бы это ни стало.

— ИКП, Эмелис Рейн, — помахала она генералу «Светлой гвардии». — Змей идёт за мной. Он чует энергию Вечного сердца. Я должна сесть за боевой корабль, и, если не получится навредить змею, я хотя бы попытаюсь увести его от станции.

Капитан моментально остановился, а затем, сделав ещё один шаг, остановились и другие гвардейцы. Один гвардеец вышел из ряда и побрел в другую сторону.

— Саботажница. Вставай на место шесть-один-два. Это приказ Императора. Будешь вместо него. Змей поглотит Беллатрикс через шесть минут и три секунды, — монотонно произнес капитан.

Эмелис послушалась, и встала в строй, удивившись, что ей даже не пришлось уговаривать «Светлую гвардию». Даже несмотря на то, что её окрестили предательницей по всей Империи. Она ненадолго смутилась, но, когда капитан продолжил быстрый ход до шлюза с военными кораблями, она вновь переключилась на выполнение своей цели.