Жемчужина гарема - Фэйзер Джейн. Страница 13

Кит опрокинул ее на диван, прижав к подушкам. Тело Айши отливало молочной белизной, по нему пробегали золотые полосы от света лампы. На мгновение она попыталась скрыть блеск в глазах и прикрыла их тяжелыми рыжевато-золотистыми ресницами. Но Кит приоткрыл ей веки. На него смотрели глаза, затуманенные вновь вспыхнувшей страстью.

А потом Айша опять отдалась ему безгранично.

Глава 4

На рассвете, когда небо стало жемчужно-розовым, Айша поднялась с постели.

– Тебе обязательно нужно идти? – сонно улыбнулся Кит, подложив локоть под голову. – Мы еще не все успели…

Айша насмешливо сощурилась, как бы обдумывая его слова. Потом разочарованно покачала головой:

– Ночь закончилась, Кристофер Рэлстон. Ты получил меня на строго определенное время.

– Не говори так! – Кит привстал и протянул руку к халату, чапану. – Как бы нам выбраться отсюда?

С минуту Айша молчала, наблюдая за Китом. У него было худощавое мускулистое тело наездника и атлета, с узкими бедрами и стройной талией, полное юношеской страсти и энергии. Они наслаждались друг другом все эти долгие часы, подаренные судьбой. Наслаждались с неистовой свободой и пылкостью любовников, идеально подходивших друг другу и физически, и духовно. Но Аннабель Спенсер была реалисткой не меньше, чем Айша. Она выросла в мире, где люди не знают, что такое мечта, где надежды никогда не выходят за рамки реальности и удовольствие внезапно может обернуться страданием.

– Ты уедешь после бузкаши, – сказала Айша. – Вряд ли Акбар-хан задержит тебя дольше, осуществив свой замысел.

– Но ты отправишься со мной. – Кит попытался сказать эту фразу со спокойной решимостью, словно иначе и быть не могло.

Однако издевательский смех Айши, как всегда, поверг его в смущение.

– Нет, Рэлстон-хузур. Я уже говорила: это невозможно. Но даже если б это и было возможно, я не поехала бы с тобой.

– Как ты можешь говорить такое после сегодняшней ночи?! – воскликнул Кит, с досадой понимая, что в его голосе звучит какая-то детская растерянность. Он и действительно был растерян.

– Кит, – терпеливо начала она, – я не собираюсь умалять того, что произошло между нами сегодня ночью. Такого наслаждения мне еще не доводилось испытывать. Словами это не выразишь… Но надо же смотреть правде в глаза. Есть разница между счастливой случайностью и обыденной жизнью. Я не забуду эту ночь. – Айша умолкла, потом протянула руку и с нежной улыбкой намотала на палец белокурый локон Кита, упавший ему на лоб. – Надеюсь, и ты никогда не забудешь… даже когда женишься и станешь гордым родителем целой кучи детишек. Ты будешь помнить, как мы предавались любви. И даже если воспоминание это покажется тебе сном, все равно оно согреет твою душу в минуту холодной тоски, которая всех посещает время от времени.

– Я не оставлю тебя здесь.

Айша встала на цыпочки и слегка провела губами по губам Кита, как будто хотела смягчить своей нежностью этот сурово сжатый рот.

– Наверное, я больше тебя не увижу. Женщин не допускают на бузкаши. Поцелуй меня на прощание, Кристофер Рэлстон, и будь благодарен судьбе за то, что она дала нам. Я не хочу, чтобы ты запомнился мне сердитым.

За последние сорок восемь часов Кит овладел по крайней мере одной премудростью: притворяться послушным. Не сказав более ни слова, он привлек к себе Айшу и провел пальцами по гладкой теплой коже спины. Его руки словно смаковали линии ее живота и крутых бедер, чтобы навечно запечатлеть их в своей памяти. Хотелось сохранить вкус ее губ, ее запах.

Еще один, последний томительный поцелуй, и Айша выскользнула из объятий Кита, быстро накинула одежду и плавной походкой подошла к двери. Отодвинула задвижку и исчезла.

Стражники, стоявшие возле двери, смотрели на нее без всякого любопытства. Какое им дело, чем занимается женщина, если она выполняет волю мужчины? Айша шла с ленивой грацией, которой выучилась за долгие годы жизни в гареме. Акбар-хану не нравилось, когда в его присутствии кто-то жестикулировал, спешил высказать свое мнение, чересчур стремительно двигался. Этот необычайно страстный и непредсказуемый человек требовал предельно спокойного, уравновешенного поведения от тех, с кем делил досуг и удовлетворял прихоти, не связанные с войной.

Едва переступив порог гарема, Айша оказалась в привычной атмосфере отъединенности от мира и подчинилась раз и навсегда установленным ритуалам этого женского святилища. Таинственная связь, которая существует во дворцах, работала всю ночь. Женщины знали, где Айша провела ее и чью волю выполняла, хотя открыто об этом не говорили. Понимая все с полуслова, здесь редко шли на откровенность.

У Айши не было настроения болтать. И женщины, которые раздевали ее, купали в благовонной воде, подавали зеленый чай в чашке из тонкого фарфора, не осмелились ничего выведывать. С благодарностью выпив чай, Айша растянулась на диване в своей комнате, которая находилась вдалеке от жилых помещений крепости. Прислужницы суетились вокруг нее: поправляли простыни и одеяло, закрывали ставни, а потом задернули гобеленовый занавес и тихо прикрыли за собой дверь, оставив Айшу в объятиях сна.

Но, несмотря на физическую усталость, Айшу переполняло странное томление, смешанное с радостным возбуждением. Виной тому были короткие минуты экстаза, захватившего ее тело и душу. Любовный аппетит определенно приходит во время еды, думала она, беспокойно ворочаясь в постели. Перед ее глазами мелькали сцены прошедшей ночи, а тело жаждало новых наслаждений. Разумеется, будь у нее уверенность, что продолжение последует, физический голод уступил бы место спокойной удовлетворенности. Но увы, эти прекрасные часы никогда больше не повторятся. Значит, предстоит опять надеть маску послушания, которую, впрочем, последние годы она носила без особого труда. Подбодрив себя таким образом, Айша уснула.

Проснулась она спустя несколько часов с ощущением, что в комнате кто-то есть. И, открыв глаза, встретила пристальный взгляд Акбар-хана, который совершенно неподвижно сидел рядом с ней на диване, погруженный в свои мысли. Он протянул руку и дотронулся до уголка ее рта.

– Ну, Айша, я полагаю, ты провела приятную ночь.

– Но ведь так и было задумано? – дерзко парировала она.

На мгновение воцарилась напряженная тишина. Потом Акбар-хан рассмеялся:

– Должен признаться, это не было главной целью. Но если ты получила от моего урока некоторое удовольствие, что ж… Сам по себе урок этого стоит.

Айша томно потянулась и сладко зевнула.

– Значит, мне не следовало приводить сюда Кристофера Рэлстона?

Голубые глаза сузились.

– Не следовало скрывать, что этот феринге заинтриговал тебя. Наверное, ты принимаешь меня за глупца, если могла подумать, что я ни о чем не догадаюсь. А ведь твоя реакция вполне естественна. – Акбар-хан встал. – Но теперь любопытство твое удовлетворено, и об этом случае можно забыть. – Он направился к двери. – Бузкаши начнется в полдень. Твое присутствие придаст этому зрелищу еще больше остроты.

Айша продолжала сидеть, не отрывая глаз от гобелена, который еще колыхался после ухода Акбар-хана, и покусывала губы. Очевидно, его намерения были куда сложнее, чем она думала. Если бы эта ночь не доставила ей удовольствия, Акбар-хан удовлетворился бы сознанием своей абсолютной власти над ней. Но она испытала наслаждение, и теперь Акбар-хан мог убедительно продемонстрировать свою власть над ней: он вправе давать, но вправе и отнимать. Раздразнив ее, пробудив, так сказать, аппетит, он не допустит повторения этой ночи.

Айша покорно пожала плечами. Акбар-хан временами бывает невыносим, но она примирилась с этим много лет назад и перестала обижаться на его капризы. Нет совершенства на земле. В общем, жизнь с Акбар-ханом ей нравилась. И если один раз в кои-то веки он потянул ее за цепочку, что ж, это можно пережить. Сейчас Айшу более всего увлекала перспектива присутствовать на бузкаши. Редчайший случай: ей разрешили увидеть зрелище, предназначенное исключительно для мужчин. Может быть, таким способом Акбар-хан хочет помириться, протянуть оливковую ветвь. Или у него есть тайные мотивы, как в случае с сегодняшней ночью? Разве его поймешь? Да и какая разница? Она сможет еще немного насладиться обществом Кристофера Рэлстона. Это будет мучительно, но лучше мало, чем ничего.