Капитан прыгуна К2.0 (СИ) - Чепенко Евгения. Страница 11

- Нет. Рядом – это когда ты у меня под рукой, а не в соседней комнате. – Не признать мою правоту он не мог, но все равно спорил.

Я оглянулась на детскую капсулу, убедилась, что с Искрой все в порядке, и забралась обратно на кровать к своему милому, нежному чистокровному. Признаться, он выглядел и вел себя последние дни немного непривычно: вроде все тот же знакомый сильный целеустремленный прыгун на окраины, чей ум и рассудительность покоряли офицеров в академии, но со мной наедине он почему-то становился тем порывистым, немного капризным и нерешительным мальчишкой, которого я полюбила когда-то в школе. Складывалось странное ощущение, будто ему от меня что-то нужно, только из-за стресса и множества событий я никак не могла разобрать что, но вот теперь догадалась.

Я склонилась над ним и, с улыбкой глядя в беспомощные упрямые голубые глаза, прошептала:

- Тогда поступим иначе.

Глеб насупился, едва ли не как ребенок.

- Иначе?

Я не ошиблась в своих выводах.

Он, как и я, фактически жил без матери. Это история про инфантильную женщину, которая рожала детей, будучи не в состоянии обеспечить их хоть чем-то, как эмоционально, так и материально. Все, что Глеб получал, - нездоровая дерганая гиперопека и раннее взросление, а точнее смена ролей. Мне вспомнилась сцена, когда он, будучи преданным двумя самыми близкими людьми, теми, кто должен был еще с рождения стать его незыблемым тылом, сам же успокаивал одного из них, точнее одну. Взрослая женщина, с которой он обращался, как опекун с ребенком.

Я поцеловала чистокровного в кончик носа, как он это часто проделывал со мной, и продолжила:

- Мы с Йер останемся, приглушим свет и погладим нашего папу, пока он будет засыпать.

«Папа» засиял!

- Если, конечно папа обещает заснуть под наше «о-о-о», - я передразнила дочь, чем рассмешила своего очаровательного ийнэ. И еще больше его развеселила Искра, когда колыбель взялась ходить ходуном и вторить своим «о-о-о» моему.

Глеб такой же, как я, рано, волей обстоятельств, повзрослевший ребенок. Ему нужна простая покровительственная забота, такая же, какую дал мне он за несколько часов до чертова покушения. Перед глазами на секунду возникла картина окровавленного дорожного покрытия, я выругалась про себя на русском и поспешно отогнала воспоминания.

- Согласен!

Я кивнула и под недовольный возглас Глеба – он как раз пальцы под мою майку запустить попытался - соскочила с кровати.

Несколько минут спустя, я сидела на матрасе, почти по центру, слева от меня лежал счастливый Иммэдар, а справа в импровизированном детском манеже из подушек и полотенец, глядя в потолок, исполняла кульбиты Искра. Одного я поглаживала по голове и груди, второй щекотала ребра и животик. Оба были несказанно довольны жизнью и происходящим.

Способность родить не делает матерью – этот навык в человеческой природе, да и в нашей тоже, идет отдельно. Все-таки тала в сравнении с землянами ушли далеко вперед в этом плане. Отслеживать психическое состояние матерей, решивших обзавестись потомством, – рутинная практика. Неправильно и глупо, что в отношении меня проверку не сделали. Вообще, как так вышло, что сложные нейроморфы до сих пор не получают гражданства?

Я подставила палец Йер, и она мгновенно с удовольствием ухватилась за него. Получается, моя малышка не будет признанной тала? Такая же биомашина, как иные Каме?

У меня внутри все оборвалось. Она же всегда в документах будет чьей-то собственностью! Флота или капитана!

Разум накрыли возмущение и паника. А что если девочка передумает? Что если в какой-то момент не захочет быть прыгуном?!

«Корабль не выбирает, корабль исполняет» всплыли вдруг в памяти слова мамы. Я едва не выдала себя, прекратив поглаживать обоих своих малышей. Сосредоточилась, стараясь вспомнить что-то большее, но не смогла. Это были какие-то совсем далекие уголки сознания, что-то вроде раннего детства.

От сложных размышлений отвлек Глеб – повернулся на бок, прижался к моей ноге носом и чуть поелозил, устраиваясь удобнее. Я запустила пальцы в его восхитительные прохладные волосы, отчего он утробно замурчал, как большой хищный кот. Я улыбнулась. Еще одно имя нашлось. Мой большой хищный ней, Миэлке Ней.

Искра подергала мой палец, сказала «а-а-а» и взялась пускать пузыри.

Мне нужен весь архив моей матери и место в Совете! Моя дочь никогда не будет вещью!

Полоса индикатора на ползунках моргнула дважды синим на отметке «3» и потухла. Я забрала палец у Йер, погладила ее по животику, склонилась к ее личику и прошептала:

- Кто тут озерная рыбка?

Она принялась танцевать с удвоенной силой и заливаться смехом.

- Кто тут всех потопит? На кого одежды не напасешься?

И вдруг…

- Глеб! Глеб! Малыш! – зашипела я.

Он резко вскочил.

- Нет-нет, все в порядке, - повернулась к нему я, предлагая жестом перебраться ближе к Йер. – Я знаю, ты еще не уснул. Смотри!

Мы склонились над Искрой, чем в очередной раз привели ее в полное восхищение. Она сделала свои большие глаза еще больше, и Иммэдар выдохнул тихое «ого».

- Они карие. – Не знаю, отчего это простое крошечное изменение во внешности дочери вызвало у меня такой прилив счастливого, теплого умиления, но чувство мне безумно понравилось.

- Шоколадка, - усмехнулся Глеб. – Птичка с шоколадными глазами.

Я взглянула на него.

- Птичка?

Он посмотрел в ответ и с улыбкой молча дернул плечами.

- Эйа, - пробормотала я. Это идеальное имя!

- Эйлла, - поправил Глеб. – От Эйа-Лла. Звездная птица. И не говори мне, что это название самого яркого звездного скопления на ночном небосводе Тала. Сам знаю.

Я рассмеялась. Он потрясающий!

- А если она скажет это имя какому-нибудь болвану, - чистокровный наклонился и сделал «пфф» восторженному животику, - то я ему просто память отобью, и все. Правильно?

Вопрос адресовался Йер. Она запрыгала и громко засопела. А я, продолжая беззвучно хохотать, откинулась на спинку кровати и закрыла глаза.

- Ну-ну, не расстраивайся, - Глеб погладил меня по рукам. – Все будет хорошо. Я никого убивать не собираюсь.

И опять улегся у меня под боком.

- О-а-а! - возмутилась внезапно всеми покинутая Искра.

И почти одновременно с этим «оа» из гостиной заголосил Тим:

- Вы не спите! Не спите, я знаю! Что произошло?!

Он появился на пороге спальни, всклокоченный, перепуганный, в пижаме, с мокрыми волосами, да еще и босой. В руках у него волнительно попискивал медпланшет. Наш добрый друг, вроде как, уже ворвался в чужую квартиру без спроса, но все равно прям там, на пороге, замер в какой-то порывистой нерешительности и умоляюще уставился на меня. А я его подвела, ничего выговорить не смогла, только смеяться продолжила. Вчера, позавчера еще справлялась с его эффектными и беспардонными явлениями, но сегодня все! Не могу больше! Это абсурд какой-то, а не реальность!

Глеб с рычанием развернулся на спину.

- Иска, ты зачем демона призвала?

Тим сердито фыркнул и, наплевав на всякий этикет, направился к Йер.

- У-у-у, - выдала благоговейно явно влюбленная в своего медопекуна дочь и опять взялась пускать пузыри.

- Цвет глаз меняется, - облегченно выдохнул Тим и присел на краешек кровати, переводя дух. – Черт, испугался.

- У-а-а, - требовательно гаркнула на всю комнату Искра.

Мы с Глебом аж переглянулись. Конечно, она уже вчера начала заметно командовать Тимом, но я-то думала, мне показалось.

- Ой, прости, пожалуйста, - спохватился, как правило, умный и рассудительный Дугар-Нимаев и на полном серьезе вернулся к подопечной. Она поймала его палец, запыхтела и принялась что-то сосредоточенно и крайне эмоционально рассказывать. Подробностей много, и большой Тим просто обязан был услышать их все!

Неожиданно руки Глеба обхватили мою талию, и я оказалась лежащей рядом с ним.

- Пользуйся моментом, - весело прошипел чистокровный мне на ухо. – Быстро спи. У нас есть пять минут.