Поехали! (СИ) - Лазарева Элеонора. Страница 15

— Им мало? — спросил Герман у Клары

— Нет. Наоборот много. Он говорит, что будет приезжать к нам каждый день и помогать по хозяйству и ездить на рынок за необходимыми продуктами.

— Клара, как ты думаешь, а не нанять ли нам их на работу в доме? Мы их знаем, доверяем, и они получат за это деньги, — улыбнулся Герман, слушая перевод.

— Думаю, ты прав, — сказала Клара и обратилась к молодым евреям. Тойбе захлопала в ладоши, а Ариэль подошел и, взяв Клару за руку, поцеловал и что-то сказал.

— Что? Они согласны? — спросил Герман.

— Даже более чем согласны. Благодарят. Тем более что сейчас много времени остается после работы в доме, а деньги нужны всегда.

— Ну, вот и решилась проблема. Приставляй ее к Ивановне, давай ей деньги и распоряжение для рынка. Она с ней пообвыкнет да и понимает слегка нашу речь. Пусть едут и соображают насчет еды и пополнения запасов, и дрова привезут. Клара, собирайся, поедем покупать лошадь. Николай, ты отправляешься с Ивановной для охраны и заодно смотришь по сторонам, как и договорились.

Тот кивнул.

— Остальные занимаются во дворе, охраняют дом и… учат арамейский, — и засмеявшись, махнул рукой.

Ариэль вел Германа с Кларой по улице и говорил, а Клара переводила его слова. Он показывал известные дома богачей и купцов, рассказывал, что участились случаи восстаний в северных областях и на юге и что усилили патрули на улицах Иерусалима.

— По ночам стало опасно, много разбойников и воров, — захлебывался словами Ариэль, а Клара едва успевала его переводить. — Прокуратор Понтий Пилат переселился во дворец царя Ирода, а самого отправил в малый дворец Антипы. Рынок Храмовой горы бурлит разными слухами о каком-то мессии, что вошел позавчера в Северные ворота. Въехал на осле и потом устроил разнос торговцам на Храмовой площади. Стражи не стали его останавливать, так как побоялись мести народа, что слушали и внимали его речам.

— А где он сейчас? — спросил Герман

— Говорят, что ушел к восставшим, что приближаются к Иерусалиму. Он их вождь.

— Что же хотят восставшие?

— Они против римлян. Нас же после их прихода обложили теперь еще одним налогом. Тяжело стало людям. Вот и шумят иногда. Только Прокуратор с Иродом сразу посылают своих воинов и те подавляют любые попытки восставших. Вон их сколько развешено на пыточных столбах на Голгофе! И еще много сидят в Претории в подземной тюрьме. Каждый день казнь. А народ все бунтует.

— А ты за кого? — поинтересовался Герман.

— А я ни за кого. Мне бы свою землю поднять, хозяйство. Тойбе скоро рожать, да и мать сильно болеет.

— Клара, — обратился Герман, — может послать девочек к его матери, пусть посмотрят. Может чем помогут.

— Хорошо. Я попробую с ними поговорить. Если Ариэль сможет ее убедить. Они же страшатся нашего присутствия, все думают, что мы от лукавого, — и улыбнулась.

Ариэль привел их на Нижний рынок, где можно было купить коня и упряжь на него. А еще они решили купить лошадь с двухколесной повозкой, на которой устанавливался коробок с оконцами и занавешенный плотными циновками спереди и сзади. Внутри стены были оббиты подушками с верблюжьей шерстью и обтянуты шелком. Эта повозка была специально для богатых дам в перемещении по улицам Иерусалима. Покупка состоялась.

Они купили для Германа кожаный панцирь с наплечниками, что надевался поверх туники, сапоги до колена из тонкой кожи с толстыми кожаными подошвами — кальцеус и короткий плащ — сагум. На голову металлический шлем, закрывающий уши и застегивающийся под подбородком, пояс из металлических блях и колец и у оружейника короткий меч гладиус, пику, несколько ножей в чехлах. Такой же набор купили и для Николая, Антона и Толяна. Герман легко вскочил на коня и тот под ним заплясал. Сидя в своей щегольской коляске, Клара с нескрываемым восторгом смотрела на своего мужчину.

— Как же ему идет быть римским легионером! Как же он хорош на коне! Жаль, что у нас все заменили машины и мужчины измельчали. Хотя, судя по нашим, не все и это радует, — думала Клара.

Она опрокинулась на подушки и прикрыла глаза:

— Все-таки, не выспалась, — зевнула она, вспоминая эту их ночь и улыбаясь своим чувствам.

— Кажется, я влюбилась? — подумала она, — Да. И это, здорово! Наконец-то Боги подарили мне настоящего мужчину. Он хорош не только в нашем времени, но даже здесь и особенно здесь. Силен, умен, смел. За ним я как за каменной стеной! — и засмеялась вслух. — Точно. За каменной стеной!

Тут же услышала дорогой голос:

— В чем дело, Клара? Что-то не так? — спросил, наклоняясь к повозке, которой управлял Ариэль.

Клара увидела встревоженный взгляд Германа.

— Да случилось!

— Что?

— Я в тебя влюбилась! — и улыбнулась.

Герман посмотрел внимательно и кивнул головой.

— Я тоже тебя люблю, моя женщина.

Вскоре они подъехали к своему дому, и Ариэль застучал в ворота. Подошел Николай и, глянув в маленькое окно, увидел, кто стучит и открыл. Во двор въехал всадник в костюме римского легионера и щегольская коляска.

Все выбежали во двор посмотреть на такое чудо. Германа не узнали да и Клару тоже. Так и сказал Николай, пока не увидел нашего возницу. Потом долго смеялись и подначивали друг друга. Герман передал коня Ариэлю и, подхватив мешки, поманил мужчин за собой. В столовой разложил все на стол и ребята начали примерять и смеяться над собой и своими костюмами. Но когда они вышли во двор, женщины открыли рты и замерли. Перед ними стояли римские воины! Это было как в кино! Но там были актеры и все не настоящее. Здесь была явь! Анна обнимала брата, а Лена зарделась от восхищения, Ивановна всплеснула руками и заахала, Клара улыбнулась, а Тойбе уставилась на всех с удивлением. Что-то стала говорить Кларе. Та покивала.

— Она говорит, что невозможно их отличить от римских солдат. Очень похоже, и если бы она не знала вас, то ни за что бы не догадалась, кто вы есть на самом деле.

Уже в стойле стояли ослик и конь с лошадью. Ариэль напоил и задал им корм.

Ивановна пригласила всех в столовую. Весело переговариваясь, расположились за столом, на котором уже стояли блюда с кусками вареного мяса, запеченные овощи и горячие лепешки, лежали в блюдах резанные свежие овощи и фрукты. Здесь же были зелень и растертый чеснок в оливковом масле с мякотью авокадо и сладкого перца. Так показала Тойбе. Всем очень понравилось, особенно их домашнее вино, прохладное и легкое. Насытившись, все расслабились и разбрелись отдыхать по своим комнатам. Тойбе с Ариэлем уехали к себе домой, обещая прибыть утром и привезти яиц, овечьего сыра и козьего молока.

Клара уложила Германа спать, а сама отправилась в столовую поговорить с Ивановной, которая не ложилась, объясняя тем, что не привыкла к такому распорядку. Они сели за стол, поставили фрукты перед собой, и Ивановна рассказала, как она занималась покупками. С Тойбе сразу нашли общий язык, ведь та кое-что понимала по-русски, а где и жестами. Ей очень понравилось бродить по базару, приглядывая товар и прицениваясь. Очень жалела, что не знает языка, но часто повторяющиеся фразы запомнила и уже могла спросить сколько стоит.

— Только надо теперь разобраться с цифрами, — улыбнулась Ивановна.

Она с восторгом рассказывала, что была поражена обилию разного товара и продуктов, разнообразию людей всех рас. Видела там и негров и индусов и арабов и китайцев. Были и европейские лица и воины римские. Все кричало и кипело. Торговцы скотом и менялы денег наперебой зазывали народ, на стенах висели трофейные доспехи и дорогие подношения, разноцветные одежды и ткани, серебряная посуда и украшения. А сколько овощей, фруктов, оливкового масла и вина! Продают овец на мясо, птицу. Видела огромных верблюдов с коробкой для пассажира и седлом для наездников. Николай тоже с интересом крутил головой. Стоял такой шум, что рядом даже было плохо слышно из-за крика людей и животных. Они купили целый воз дров, корм для лошадок, провизию на несколько дней. Хочет посоветоваться с Кларой, чтобы та сказала Тойбе, помогать в кухне, а она с девочками займется домом.