Чужие степи 5 (СИ) - Ветров Клим. Страница 8

— Нет, ну вот реально же? Я не спец, конечно, но спокойно всё было. Ни войн никаких, ни конфликтов. Разве что Сирия немного, да амеры из афгана ушли, но это вообще никаким боком... — продолжал рассуждать мой неугомонный товарищ.

— А ты думаешь кто-то стал бы трепать при таком серьёзном деле? Жахнули неожиданно, что б ответку не словить. Сами по бункерам попрятались.

Я когда-то читал что самые богатые люди уже давно понастроили себе бункеров со всем необходимым для жизни целых поколений. Типа когда наступит финал цивилизации, они там пересидят, и лет так через двести наружу выйдут. Их потомки разумеется.

— Нет, ну не могли же они просто так, ни с того ни с чего лупануть? — продолжал допытываться Леонид.

— Почему не могли? Вполне себе могли. Кнопкой ошиблись где-нибудь, как в том анекдоте про валенок и пульт. Или показалось кому-то что ракета летит, ну и ответку пустили. А там и на самом деле полетело всё что только можно. Пошли лучше мотор поковыряем, время-то идёт, мало ли...

И мы, закончив трапезу и разговор о возможных причинах апокалипсиса, разложили на траве инструмент, и занялись ремонтом.

Первым делом конечно свечи. На их работоспособность я не грешил, но по состоянию электрода был шанс понять в чём же причина.

Сухой или мокрый, с налётом или без, белый или рыжий. Все эти признаки прямо указывали на неисправность и позволяли действовать уже целенаправленно.

Свечного ключа в инструменте не было, зато имелись длинные головки с воротком, поэтому уже через несколько минут я доставал свечу из колодца.

— Сухая? — искренне удивился Леонид. До карбюратора бензин доходил, мы проверяли раз десять, но если свечи сухие, значит проблема именно в самом карбюраторе, и придётся его разбирать.

— Ага. Ещё и налёт какой-то странный...

В общем провозились мы порядочно, неисправности не нашли, но разобрав карбюратор практически до винтика, собрали его обратно хорошенько всё протянув и прочистив.

— Ну что, момент истины? — садясь в кресло второго пилота спросил Леонид.

— Если не заведется, я даже хрен знаю тогда что и делать... — не разделяя его напускного оптимизма, я повернулся к проходу, трижды сплюнул, и постучал себя по голове.

— Да не дрейфь ты... Нормально всё будет. Вот увидишь. — усмехнулся Леонид, и потянувшись, тоже постучал мне по макушке.

Винт мы прокрутили, — после долгого простоя необходимо было разогнать масло по горшкам, дабы не было масляного удара. Зажигание я включил, аккумуляторы выдавали заряд ещё достаточный, но уже в нижней допустимой части, и пробежавшись по приборам ещё раз, я нажал кнопку стартера.

Несколько холостых прокрутов, потом чихи-пыхи, и наконец пространство заполнил недовольный рокот мотора. Даже на холостых он работал как-то неправильно, сказывалась наша неумелая настройка, но сам факт что он завёлся, заставлял меня едва не прыгать от радости.

Карбюратор подкрутим, он хоть и здоровенный, но на самом деле не сильно отличается от обычного. Тот же принцип и та же система. Судя по звукам чрезмерно обогащенная смесь — вот и вся причина.

Выждав с минуту, я чуть добавил оборотов для подзарядки батарей. Стрелка амперметра неуверенно дернулась, и сдвинувшись вправо, затряслась в зеленой зоне.

Вслушиваясь в звуки работы двигателя, мысленно я переключился на другую проблему, проблему возвращения домой.

Оно, конечно, не только от меня зависит, точнее совсем не от меня, но мне всё равно хотелось ускорить процесс.

Одна луна... Много это или мало? Успеем ли до нападения? — В том что село будут штурмовать, я не сомневался, но, судя по тем данным что у меня имелись на момент отлета оттуда, несколько дней у нас в запасе точно были.

Глава 5

— Тут только этого пытать. — ответил Леонид, косясь на дрыхнущего под крылом твареныша.

— Его запытаешь, кажется... — проследил я за его взглядом.

Поначалу «разговорчивый», сейчас твареныш опять никак не реагировал ни на слова, ни на мои телепатические потуги, но попыток я не оставлял, надеясь что это временно, и всё ещё наладится.

— Да и с мужиками решать что-то надо... — продолжил рассуждать Леонид. — Грех от такого шанса отказываться, люди все военные, обучать никого не надо — профессионалы.

На мой взгляд, армия мирного времени не такие уж и «профессионалы», но, как бы там ни было, автомат, он и в Африке автомат, тем более что кроме стрелкового, у них и техника, и боекомплект в достатке.

Шутка ли, два танка и десяток бмп. С таким подкреплением к нам вообще никто и никогда не сунется. А если и сунется, то вряд ли ноги унесёт.

— Домов у нас брошенных навалом, да и баб куча не пристроенных, всё одно к одному выходит. — продолжая свои доводы, Леонид поднялся с насиженного места, и закряхтев, «со скрипом» выпрямился.

На лице его повисло обычное, самодовольное выражение, и, как мне показалось, для себя он уже всё решил.

Я же, хоть и не был против такого поворота, но пока не видел шансов практического его воплощения. Даже если мы сейчас договоримся с лейтенантом, не факт что нас просто не расстреляют, как только мы заявимся к ним в расположение.

Твареныш, конечно, аргумент очень весомый, но, в данном случае, это как лопатой кильку чистить — грозно, но бестолково. Ну сведет он их с ума всех, или сожрет, не дай бог. Только толку-то от этого? Надо так действовать чтобы они сами захотели, и «на берегу» договориться о возможных последствиях.

— Да ты не парься, Васёк, найду аргументы, ты ж меня знаешь... — когда я высказался о своих сомнениях, Леонид только отмахнулся.

— Да ты сам-то погляди, — задрал он голову вверх, — они ж тут без солнца живут, а это совсем уж ни в какие ворота. Вот ты, — ткнул он в меня пальцем, — будь ты на их месте, отказался бы от такого предложения?

В тот момент я не знал ответа, но в дальнейшем всё вышло именно так как напророчил мой самодовольный товарищ.

Проторчав ещё почти сутки в поле, мы настроили карбюратор, и оставив Урал, — мужики так и не отошли от последствий мозгового прессинга, погрузились в самолёт.

Летели недолго, застава располагалась в двадцати километрах, так что, едва поднявшись, сразу и сели.

Поле на краю посёлка оказалось достаточно ровным чтобы посадка прошла без происшествий, а высланный навстречу патруль сыграл роль комитета по встрече.

Трое на тентованном уазе подъехали почти вплотную, оружием не трясли, лица серьёзные, без эмоций — хладнокровные мужики.

А заметив своих, даже обрадовались. Твареныш с нами не полетел, но перед вылетом «наприсылал» мне кучу «спокойных картинок», и сообщил что будет находится поблизости, и "настраивать" вояк на правильные мысли.

Наверное поэтому, а может лишь отчасти поэтому, встретили нас нормально, не как дорогих гостей, но ровно, даже, наверное, с уважением.

Поговорили со старшим, потом ещё с двумя офицерами, выложили всё как есть — без прикрас и стеснения, и были размещены в небольшом домике на краю посёлка.

Охраны, то есть конвоя, при нас не выставили, но неподалеку постоянно ошивались двое солдатиков, периодически поглядывая в нашу сторону.

Так мы и просидели до вечера, даже, точнее, пролежали. Нормальные кровати, — с простынями, подушками и одеялами, выключили нас из реальности минут так на триста, а может даже и чуть больше. Потом была баня, мы долго отрывались и грелись, а уже когда совсем стемнело, за нами прислали тот же тентованный уазик.

— Не знаю что именно произошло тогда — говорил один из пограничников, худощавый капитан примерно моего возраста, — но сдаётся мне, что ещё пару лет, и планету вообще медным тазом накроет.

— Это ты о чём? — шумно выдохнув после рюмки выставленного за знакомство самогона, непонимающе сощурился Леонид.

— Да обо всём, — ответил капитан, и закусив пучком мелко нарезанной квашенной капусты, пояснил, — уже сейчас не растет ничего толком, люди болеют, зверьё исчезает. А что будет когда небо совсем заволокёт?